Её мальчик – медалист, поступил в мединститут. Очень люблю молиться на Псалтири о студентах и учащихся, у меня есть большой список этой молодёжи. Напротив имён будущих медиков стоит точка – особый знак, требующий моего внимания. Прошу Богородицу помочь в учёбе моим «подопечным». Есть такая икона, очень красивая, – «Прибавление ума». На ней Матерь Божья изображена в ризе голубого цвета в виде колокольчика, такого красивого, разукрашенного. Прошу Богородицу помочь детям успешно закончить обучение в утешение матерям – ведь учить ребят сейчас очень трудно!

Взглянув вверх, я рассмотрел, как струйки этого дивного мёда вытекают из-под центрального купола и каплями приземляются в центре храма на ковёр. Не поверив глазам, вышел из храма, обошёл его со всех сторон и, вглядываясь вверх, убедился, что около подкупольного барабана вьются дикие пчёлы. Они облюбовали основание купола и устроили в нём улей. Результатом их трудовой деятельности явился вкуснейший мёд, который от жары стал стекать внутрь церкви. Но удивительнее всего оказалась дата этого события – аккурат накануне Медового Спаса!

Папа немного посидел с мамой на лавочке, улыбнулся ей напоследок и ушёл к соседке, так же улыбаясь. Так же быстро перешёл в другой мир. Но мою догадку подтвердили и другие наблюдения. Папа не просто умер, он словно предчувствовал заранее, что его скоро не станет. Ушёл, предварительно закончив все незавершённые дела. Накануне кончины успел наколоть дрова на всю зиму. Когда весной сажали картошку, папа почему-то предложил посадить не много грядок, а только семь. Может, предвидел, что больше не понадобится. Но мы решили посадить одиннадцать.

За эти годы я насмотрелся на людей, которые распивали в электричках спиртное. Пили пиво и более крепкие напитки, но делали это совсем не так, как те мужики-путейцы. Праздно и громко смеялись, отпускали сальные словечки. С презрительной ухмылкой отдавали тару собирателям пустых бутылок – тогда их ходило по вечерним электричкам великое множество. Одного из таких сборщиков я запомнил на всю жизнь. Все эти ханурики в дешёвых мохеровых шарфах и замызганных куртках мне казались на одно лицо: избитые жизнью, с красным алкогольным «загаром», хмурые, нагловатые.

При всех недостатках Алексея у него есть и сильные стороны, за которые его стоит уважать. Одна из них – категорическое неприятие матерщины, особенно в присутствии женщин и детей. На днях друзья позвали его на день рождения, а сестра не смогла выбраться. Друзья люди хорошие, двое маленьких детей, дом полная чаша. Однако у супруги этого товарища есть неприятная черта: как выпьет – матерится. Сидят за столом, сквернословят, друг тоже начал вторить жене, хотя и не любитель крепкого словца. Алексей поначалу терпел, но под хмельком и сам не заметил, как начал выражаться. Далее перескажу слова сестры.

Я не мог быть с отцом до конца откровенным, потому что в хорошем смысле боялся его. Наверное, это чувство можно назвать уважением. А вот с мамой делился всем. И она никогда меня не сдавала. Если звонил поздно из телефонной будки и трубку брал папа, я шёл домой. Но если отвечала мама, говорил: «Буду завтра утром», – и отключался. Обязательно предупреждал. Но однажды не сообщил, где находился. Меня искали по всем больницам и моргам. Это единственный раз, когда отец дома меня шлёпнул так, что я отлетел к стене.

Она старалась держаться, но силы покидали с каждым днём. Елена прошла уйму обследований, однако врачи никак не могли обнаружить причину такого состояния. Все анализы показывали, что жизненные показатели пациентки находятся в относительной норме, однако она таяла, словно свеча. Не знаю, как Лена выглядела до того момента, когда она пришла ко мне за помощью. Зрелище было ещё то: человек едва держался на ногах. У меня возникло ощущение, будто из неё кто-то выпил все соки, словно через трубочку. Потребовалась биоэнергетическая диагностика.

Наша машина очень высокая. Смотрим за манёвром женщины с высоты и вдруг видим, что чуть поодаль от неё ползает мужчина. Буквально крутится вокруг себя, словно волчок. И тоже практически голый, в одних трусах! Здесь я вынуждена пояснить одну важную деталь. Мужик ползал не по обычному мху, к которому мы привыкли в средней полосе, мягкому и зелёному, – а по белому, карельскому. Это весьма специфическое растение. Такой мох в засушливый сезон способен разодрать кожу, словно коралл на рифе, – острый, колючий и очень жёсткий.

И вот пошла я к церковным лавкам. Мама следует сзади, смотрит по сторонам и вздыхает: «Нет тут такой иконы». А я удивляюсь: почему, как же нет «Семистрельной»? Ведь очень популярная икона. Смотрю вокруг – вот стоят образа, самые разные, но почему-то все маленькие, хотя многие очень дорогие, в серебряных окладах. Однако я всё ищу свою икону – сердце чует, что найду. И вдруг вижу: Господи, вот же она, Матерь Божия «Семистрельная»! Стоит на самой высокой полке, большая-пребольшая, без рамки, а Богородица – словно живая.

Да, заинтриговал нас Витька. Мы не стали затягивать с визитом, правда, решили явиться не с серьёзным подарком, а с цветами и тортиком. Когда Витя открыл дверь, я поразился изменениям, которые с ним произошли. Прежде добродушный пухляк похудел, даже осунулся и выглядел так, будто недавно перенёс тяжёлую болезнь. Марина тоже казалась разбитой, видимо, бессонные ночи с малышом не прошли даром.

К ним поступила разнарядка: предоставить нескольким инвалидам для покупки автомобили марки «ЗАЗ-968М». Она сразу же решила предложить «Запорожец» нам. На это у женщины имелись свои резоны: у нас, единственных на весь дом, был установлен телефон, причём не параллельный, а отдельный, который полагался инвалиду. Даже эта всемогущая соседка, несмотря на свои связи, несколько лет безуспешно добивалась для себя такой роскоши, а тем временем регулярно, в любое время дня приходила звонить своим подружкам от нас. Видимо, потому и решила отблагодарить.

Вердикт был единый: имя ребёнку следует дать то, которое выбрал отец ещё до рождения малыша. Причём сделать это следовало как можно скорее. Не сказать, что супруги особо поверили нам с подругой, тем не менее пообещали, что имя ребёнку сменят. Вскоре пришли удивительные новости: через несколько часов мальчик пришёл в себя. Вечером он уже самостоятельно ел. Ещё спустя несколько дней малыша выписали домой в полном здравии.