Ну и, конечно же, перед самым Новым годом, часов в восемь вечера 31 декабря, когда ожесточённо кромсала салат, стало мне совсем плохо, температура 41,5. Я свалилась в коматозное состояние, из которого выводили лишь прострелы в боку. Конечно, вызвали «скорую», правда, дозвониться удалось с четырнадцатого раза. Около десяти утра первого января эта «скорая» до меня добралась.

Стол в доме был всего один, к тому же небольшой, а школьников аж шесть человек, поэтому для выполнения домашних заданий использовали раскладную конструкцию, по маминым воспоминаниям, нечто вроде каркаса походной кровати, брезент срезали, а на распорки положили доску. Баба Катя и баба Натуся трудились на парашютной фабрике, а бабе Лизе повезло устроиться поварихой в столовую танкового училища.

Я подала заявление о привлечении гражданки К.М. к административной ответственности за клевету. Заявление приняли, была проведена проверка. Пришло письмо, в котором сказано, что в действиях К.М. усматриваются признаки преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 128.1 УК РФ. Принято решение о передаче материала в мировой суд нашего района. А дальше началось интересное кино.

В военные годы у людей не было страха. Все верили в то, что мы победим. И надежда спасала. А сейчас, когда человек заболевает коронавирусной инфекцией, появляется паника. Но когда преодолеваешь это в себе, сразу идёшь на поправку. Ты уже в больнице, а значит, как на фронте, отступать некуда. Сражайся. Думай только о том, что выстоишь, победишь. Нельзя терять надежду. Вот что связывает военное время и наше. Но повторюсь, тогда не было страха.

Инструктаж был закончен. Таня прицепила меня к верёвке и подтолкнула к краю крыши. «Господи, спаси!» – подумал я и лёг на живот. Медленно сполз вниз, цепляясь за металлический козырёк – границу между жизнью и неизвестностью, и наконец повис над пропастью. До стены действительно было полтора метра, не дотянешься. Как её красить-то? Я чувствовал себя маятником. На высоте дул ветер, меня закручивало то в одну сторону, то в другую.

Когда мама бывала дома, мы ходили с соседскими детьми на Оку. Зимой катались на санках, летом купались. Джек весело бегал за нами, виляя хвостом и громко лая. Кот Барсик был чёрно-белого цвета, пушистый и важный. Любил сидеть днём у окна, зимой спал на печке. Но ночью выходил на охоту за мышами. Во время обеда хитрец всегда садился рядом со мной на свободный табурет. Прикрыв глаза, делал вид, что дремал.

И всегда спрашивала, не едет ли кто-нибудь в столицу, чтобы с оказией передать деньги и посылку, а то почте она не доверяет, ещё, чего доброго, украдут. В их семье, кстати, ещё и сын есть, брат моей подруги, но о помощи ему мама почему-то помалкивала. Несколько раз подружки действительно что-нибудь привозили от мамы дочери, если случалось ехать на поезде.

Кешу вскладчину подарили Геннадию Петровичу на день рождения друзья. Непонятно, что они хотели этим сказать. Геннадий работал таксистом и был мужчиной крупным, смышлёным, очень сильным физически. А ещё добрым, великодушным и очень любящим животных. В частном доме на окраине Алма-Аты, где проживал Геннадий Петрович с женой и дочерью, уже обитали кавказская овчарка, озорной рыжий кот и попугай…

...Также собираю вырезки из газет для учителей нашей школы и тоже пишу письма, чему те удивляются, думая, что писем больше никто не пишет. Пишу подруге по комсомолу в Усолье Иркутской области, а во вторник, четверг и субботу, когда приходит почтовая машина, с нетерпением жду почтальона. Не передать радости, если крышка почтового ящика приоткрыта и оттуда торчит кончик конверта.

Петровича. Сам Петрович из нашего хутора ещё в молодости уехал учиться в Харьков, здесь и корни пустил. Сейчас на пенсии, но держит на своём участке пасеку, приезжает на лето, возится с пчёлами, а Юрко ему по хозяйству помогает. Юра и свой огород обрабатывает, кое-что из овощей продаёт на районном рынке. Так и живёт – летом с Петровичем, а зимой сам.

Маленькое чёрное платье от Шанель известно всем, однако мало кто знает, что великолепное длинное платье создал Юбер Живанши в 1960 году специально для своей музы и подруги Одри Хепбёрн, сыгравшей главную роль в фильме «Завтрак у Тиффани». Изначально платье было коротким и с разрезом, но художник по костюмам удлинила его и сделала более скромным и женственным.

Мне разрешали в сутки употреблять всего три стакана жидкости, плюс суп. Жажда мучила! Отказалась от кефира, какао и кофе – только чай. Врач называл меня «чайная душа». Как же я хотела пить, смотрела на чайник, как алкоголик на бутылку водки. Незадолго до родов мне неожиданно стало тоскливо, грустно и страшно. Стою в коридоре у окна.

К идее создания рисованного «пособия», которое показало бы зрителю оборотную сторону чуда под названием «кино», Хитрук подступался не единожды. Автор мультфильмов «Винни-Пух», «Каникулы Бонифация» и «История одного преступления» сам утверждает, что творческий процесс у него выглядит так: сначала мелькает мысль, которая «оседает в затылке», а потом уже, отлежавшись, превращается в нечто более существенное.

Мне давно казалось, что в этом зале она сама стала частью светлого духовного мира. Пообщавшись с Виленой, я решила ещё немного побродить по галерее. В этот раз мои закадычные подруги не составили компанию, а мне так сегодня их не хватало! Очень хотелось обмениваться впечатлениями от увиденного. У нас разные вкусы, и потому наше общение обычно живое и разностороннее.

Сценарий был написан Карлом Готтлибом и самим автором одноимённого романа Питером Бенчли. Съёмки проходили на острове Мартас-Винъярд, штат Массачусетс, – это недалеко от Бостона. Со 2 мая по 15 сентября 1974 года проходил основной съёмочный период, а с октября по декабрь группа проводила дополнительные съёмки. Дальнейшая работа над фильмом продолжалась до апреля 1975 года, и к лету картину выпустили.

Однажды в раннем детстве он испытал настоящее чувство полёта… Нет, так нельзя сказать. Это и был действительно полёт, но особого рода. Их детский сад на лето увезли на дачу. Что там было и как, Проскурин в основном забыл. Но вот что помнилось ему очень хорошо. Жаркий солнечный день. Их группа загорает на одуванчиковой полянке. Две воспитательницы в купальниках царственно возлежат на одеялах, обсуждают какие-то свои целлюлитные дела и строго следят, чтобы никто из детей никуда не делся, был на глазах.