В год Собаки везло и кошкам. Четырёхлетняя Дымка уже однажды нашла себе семью через газету, мы порадовались за неё, но счастье длилось недолго. Не каждый понимает, что кошка – это не статуэтка, которая остаётся там, куда её поставили. Через полгода Дымку вернули с претензией, что она невоспитанная, прыгнула на штору, пописала в раковину… Волонтёры попросили привезти кошку обратно, однако хозяева сказали, что она не стоит даже того, чтобы тратить деньги на её перевозку.

Впрочем, и на маминой шубной улице случился «праздник». В перестройку в их спецшколу зачастили группы по обмену с детворой из Англии и Дании. С одной из преподавательниц, Иреной, мама подружилась, и вскоре та даже пригласила русскую приятельницу в гости. Из первого путешествия на Запад матушка вернулась потрясённая, легла на диван и впала в глубокую депрессию. И причина даже не в сопоставлении уровня жизни, а опять-таки в шубе.

Сложных постановок у нас немало. Например, спектакли, в которых «выпадают осадки», разбрасываются листья, зерно, осколки. Всё это в антракте надо быстро собрать, чтобы никто не поскользнулся. У нас есть спектакль «Осенняя соната», в котором летят настоящие кленовые листья. Вся сцена в листьях! И каждый нужно быстро убрать. Но самый трудный для нас спектакль – «Играем... Шиллера!». Очень сложная постановка по трагедии «Мария Стюарт».

Марина-Бич не оправдал наших ожиданий. Мне казалось, что, прожив много лет в Индии, я успела привыкнуть к фантастической грязи и специфическим запахам этой страны. Простодушные обыватели, запросто справляющие свои естественные надобности на обочинах дорог, в зарослях пыльных кактусов или у обшарпанных заборов, давно не вызывали у меня раздражения и брезгливости.

Однажды я села в автобус, заняла свободное место. Вдруг ко мне подошла улыбавшаяся во весь рот женщина, поздоровалась и говорит:
– Помнишь, как мы отдыхали в таком-то доме отдыха?
– Я там никогда не была, вы ошиблись, – отвечаю.
А женщина от меня не отходит, бормочет:
– Неужели я ошиблась? Неужели ошиблась? Другой случай. В выходной день мы с мужем отправились на рынок. Ходили, смотрели, решали, что купить.

В пять подъём. Умываюсь, причёсываюсь, на пузо фартук, на голову платок. Понеслась разогревать на газовой плите воду для хлебной закваски. Пока она греется, затапливаю дровяную печь. И хорошо, когда заранее принесена из колодца вода и с вечера заготовлены дрова, иначе всё это нужно быстренько сделать. Огонь в печи разгорелся, гудит моя голубушка, топиться ей ровно полтора часа, иначе хлеб сгорит.

А после съёмок в фильме «В четверг и больше никогда» на банкете Даль, забыв об этических нормах, откровенно смеялся над актёром Иннокентием Смоктуновским, также снимавшимся в фильме и присутствовавшим среди приглашённых. Даль устроил разнос всему его творчеству, а на следующий день ничего не помнил о своём поступке. Но Иннокентий Михайлович тоже был человеком непростым и сам мог обидеть любого.

Почему это произошло со мной? Почему, хотя физически ничего не беспокоит, – внутри так больно, что хочется выть? Почему постоянно возвращаюсь мысленно к прошлой жизни и ко дню аварии, хотя воспоминания об этом невыносимо мучительны? Почему не могу удалить из телефона эсэмэски дочери, написанные год назад? А что делать с чувством вины, пусть и косвенной? Ведь это я что-то не предусмотрела, не так воспитала, не научила, не уберегла.

Однако тогда умами современников властвовали совсем иные идеи. Даже при царском дворе увлечение мистикой и членство в масонских ложах считалось делом обыкновенным. Предпочтение отдали проекту художника-масона Карла Витберга, который даже не был архитектором. Витберг попытался воплотить в облике нового храма масонские идеи: циркуль и круг, а само строение должно было походить на древний иудейский храм Соломона.

В жизни знаток и магистр принимает решения лишь после тщательного обдумывания вариантов. Своим основным минусом считает лень. А ещё он уверен, что интеллектуальные игры не приносят особой пользы зрителям, если они остаются лишь зрителями. Максим считает, что гораздо полезнее самому поиграть в ЧГК, а для этого нужно организовывать местные клубы в тысячах городов России, и не только.

Долго в себя приходила. Какой-то бред и ужас. Только сейчас осознаю, что даже всыпать по-матерински деточке больше не могу, да и бесполезно: любые попытки будут пресекаться. Тут такой мачо вырос! Даже голос повышать на него не смей. А я, наивная, думала, не родился ещё тот человек, который будет мной командовать. Ага, я сама его родила! Может, отключить сыну интернет? Только вряд ли это сработает. Просто хочу разобраться: как же так получилось?

Моя подруга наткнулась на этого персонажа на сайте знакомств, там он представлялся неженатым молодым человеком, ищущим общения. В процессе этого самого общения выяснилось, что фото в анкете не его. В ответ на настойчивые предложения сознаться, что не свободен, упорно утверждал: нет, холост! С самого начала активно приглашал мою подругу к себе домой, назвал свой адрес и два телефонных номера.

Мы работали сутки через трое. Очень удобный график, и съездить можно куда-нибудь, и поболеть без больничного, нас всех весьма устраивало. Именно поэтому смена графика являлась козырем Р. Например, месяц мы работали сутки через трое, потом вдруг день–ночь, по 12 часов. Спустя какое-то время снова сутки через трое, но уже в другом порядке. Нет, мы с девочками никогда не путали, кому когда выходить, держали ухо востро. Ведь всё это делалось нам в наказание: мол, будете себя хорошо вести – и тогда ваш график останется без изменений.

Мои учителя в Школе-студии МХАТ воспитывали в нас, будущих артистах, личностей. Когда Олега Ефремова спрашивали: «А какого конкретно героя вы играете, где он находится в нашей жизни? Кого будут видеть зрители?» – он отвечал: «Наш герой – в зале». Вот так я понимаю своё предназначение, вот от чего порой не сплю ночами. Постоянно думаю, о чём буду вечером говорить со своим зрителем со сцены в театре или с экрана в кино.