Первой собакой в жизни моей дочери стала крошечная девочка породы длинношёрстный тойтерьер. Звали её Дана. В те времена ещё не было современного названия породы – русский тойтерьер, а экстерьер у нашей Даны был, на мой взгляд, интереснее, чем у современных «дрожалок» на тонких ножках. Эту собачку мы с моей лучшей школьной подругой обнаружили на рынке в собачьих рядах, когда я приехала в Смоленск после института.

Много горя хлебнула в первые годы своей жизни эта чёрно-подпалая девочка. Первые хозяева её предали, наигрались и привезли к родителям в Смоленск, а старики просто не имели опыта содержания собак такого размера. Однажды щенка прищемили дверьми, поэтому наша Даночка хорошо стояла на четырёх лапках в стойке, но во время прогулки поджимала одну, травмированную, передвигалась на трёх. Это совсем не портило её очарования. Большие, как крылья бабочки, ушки, тёмные глаза размером в половину мордочки, длинная шёрстка и отличный характер. Друг и компаньон – такой она осталась в воспоминаниях.

Когда родилась моя дочь, Дана с интересом встретила нового члена семьи. На тот момент собачка уже семь лет жила у нас, вместе мы победили чумку, за что она была мне очень благодарна. Естественно, у моего ребёнка появилась добровольная нянька, которая разместилась рядом с детской кроваткой и чутко реагировала на доносившиеся из неё звуки. Если дочка плакала, а меня не было рядом, Даночка торопливо семенила в кухню или ванную, где я находилась в тот момент, и всем видом показывала, что ребёнок беспокоится, так что мне, по её собачьему разумению, обязательно надо подойти. Если ребёнок просыпался ночью и беспокоился, то Дане тоже было не до сна: а как же иначе, если её обожаемое существо не спит?

У Даны никогда не было щенков, поэтому свой материнский инстинкт она пыталась реализовать, ухаживая за человеческим детёнышем. Всегда находилась рядом с дочкой, что бы та ни делала. Если из детской кроватки летели игрушки, Даночка собирала их в одном месте, чтобы не потерялись. Если дочка ползала в манеже, то заботливая нянька устраивалась возле неё и внимательно наблюдала или пыталась участвовать в её играх хотя бы через сетку.

Когда Василиса (так зовут мою дочь) начала садиться, затем вставать в кроватке и манеже, а затем и ходить по комнате, все эти процессы происходили под неусыпным оком добровольного сторожа. Наших друзей и знакомых собачка встречала звонким лаем и всем видом показывала, что не даст в обиду маленькую воспитанницу, хоть и ценой своей хрупкой жизни.

Собака позволяла ребёнку делать с ней всё, что угодно. Не то что не укусила, а даже не зарычала на Василису. Конечно, та тянула Данку за хвост, перебирала её длинную шёрстку, падала на неё или пыталась схватить и прижать к себе, но собака была снисходительна к этим детским шалостям, как прощала бы проделки своему щенку. Мама всегда великодушна, не так ли?

Мы редко брали с собой Дану, когда выгуливали дочь в большой коляске на свежем воздухе. Ведь с покалеченной лапкой она не могла долго бежать рядом. Зато, пересев в прогулочную коляску, Василиса всегда требовала присутствия своей маленькой подружки. Картина была ещё та: девочка со счастливой улыбающейся физиономией и такая же довольная собачонка с огромными глазами у неё в ногах. Так мы и выезжали на прогулку в парк, собирая по пути довольно противоречивые комментарии прохожих. Одни умилялись увиденным, другие возмущались столь негигиеничным для ребёнка способом передвижения.

В парке я выпускала обеих погулять по дорожкам и траве. Собака становилась для ребёнка своеобразным тренажёром – Василиса училась за ней ходить, и у неё с каждым разом это получалось всё уверенней.

Даночка прожила рядом со своей воспитанницей около четырёх лет и умерла от старости. Я нашла её, возвратившись с работы, в коридоре у входной двери – она ожидала нас с дочкой.

А ещё у нас был Буся. Этот красивый и представительный парень появился в доме случайно. Однажды в социальной сети я наткнулась на фото симпатичной девочки породы китайская хохлатая, которую отдавали по договору. Так вот красавца Бусю отдавали в нагрузку к его сестричке. Кобеля я себе оставлять не собиралась, думала найти ему в Смоленске новых хозяев. А для более успешного пристройства Буси решила сводить новых собак на выставку ради получения племенных оценок.

Девочку к выставке готовила я сама, а Бусю готовила Василиса. Неожиданно для всех между дочкой и пёсиком возникла сильная взаимная симпатия, и речь о том, чтобы передать Бусю в другие руки, уже не шла. У дочери появилась мечта – иметь свой угол и перевезти Бусю к себе.

Прошёл не один год его жизни в моём доме, но мечта дочери всё не могла осуществиться по разным причинам. А пёс ждал её как верный рыцарь, нежно встречая каждый раз, когда она заезжала в гости. Это терпеливое ожидание сыграло решающую роль. Как только позволили обстоятельства, Василиса перевезла его к себе. Буся прижился на новом месте, стал украшением дома и настоящим другом для моей старшей внучки.

14 января, когда я подвела гостившего у меня во время каникул пёсика к машине, в которой сидели дочь с Сашенькой, внучка очень радовалась, что её Бутя, как она его называет, снова рядом. Дома она долго обнимала четвероногого приятеля, а потом активно помогала своей маме его сушить и расчёсывать после мытья, делилась с ним обедом.

Вечером мы дружно водили хоровод возле ёлки с Сашей и пёсиком, взяв его за лапки. Буся очень любит, когда он в центре внимания, и совсем не против поучаствовать в общем веселье.

А ещё внучка уморительно показывает, как спит и играет её Бутя, где стоит его шампунь, лежат его расчёска и игрушки. Видно, что она действительно любит нашего Бусю – первую собаку в своей жизни.

Возможно, скоро и вторая внучка будет водить хоровод с Бусей, который, как в своё время Дана, проявил огромный интерес к новому человеку в доме. А любовь к собакам и дальше будет передаваться в нашей семье от поколения к поколению. Возможно, это происходит уже на генетическом уровне. А началось всё с моей мамы, их прабабушки.

Когда она была маленькой, её спасла бездомная собака. В двадцатые-тридцатые годы в стране бушевал полиомиелит. Старшая мамина сестра из-за этой страшной болезни превратилась в инвалида: одна нога на всю жизнь осталась короче другой. Такая же участь ждала и маму, когда она упала на улице и травмировала колено. Не знаю, проникла ли в рану страшная инфекция, но мама не могла ни бегать, ни прыгать, как остальные дети. Старшие сёстры выносили её из дома на руках, чтобы подышала воздухом.

В то весеннее утро она сидела на высоком крыльце их дома в Москве и наблюдала за игравшими на улице сверстниками. Колено уже не сгибалось и гноилось, никакие средства не помогали. Вдруг к ней подошла незнакомая крупная дворняга. Легла возле девочки и стала старательно вылизывать больное место.

Такая терапия продолжалась несколько дней – собака приходила на крыльцо к своей маленькой подопечной. Она лечила ребёнка, как лечила бы своих щенков. Колено стало сгибаться, рана очистилась. А собака исчезла так же неожиданно, как появилась.

С тех пор маму всегда окружала стая собак. Лохматые друзья сопровождали маленькую девочку в школу, ждали после занятий и всегда охраняли. Мама любила собак всю свою жизнь.

А может, эта любовь случилась в нашем роду намного раньше? Кто знает?