«Не вправе заниматься тем, что мне нравится»

В многодетной семье Войно-Ясенецких мирно уживались две недружественные христианские конфессии. Отец, выходец из обедневшего белорусско-польского дворянского рода, фармацевт Феликс Станиславович был искренне верующим католиком и человеком чистой и светлой души. Мать, Мария Дмитриевна, воспитывала своих детей в православных традициях и активно занималась благотворительностью.

Родившегося 27 апреля 1877 года в Керчи четвёртого ребёнка назвали Валентином. Когда мальчику исполнилось 12 лет, отцу предложили хорошую работу в Киеве, куда и переехала жить вся семья.

По окончании гимназии Валя оказался перед трудным выбором: кем быть? Больше всего он любил рисовать, брал уроки живописи, хорошо писал с натуры. Подал было документы в Петербургскую академию художеств, но в последний момент что-то его остановило. «Я признал себя не вправе заниматься тем, чем мне нравится, и понял, что обязан заняться тем, что полезно для страдающих людей».

Стать студентом медицинского факультета Киевского университета ему удалось лишь со второй попытки, в 1898 году. А художественный талант впоследствии пригодился в работе: он лучше всех рисовал анатомические таблицы, а позже стал писать иконы.

Окончив университет осенью 1903 года, Валентин устроился в киевский госпиталь Красного Креста. Год спустя, во время Русско-японской войны, отправился служить в Читу, став заведующим хирургического отделения эвакуационного госпиталя. Лично делал сложнейшие операции на костях, суставах и черепе, спасая сотни раненых солдат и офицеров.

Там же, в госпитале, он познакомился и обвенчался с сестрой милосердия Анной Ланской, вместе с которой счастливо прожил 15 лет.

Вообще-то своим призванием Валентин считал работу земского врача. После Дальнего Востока ему довелось работать в маленьких провинциальных городах. Во время эпидемий брюшного тифа, кори и оспы Валентин Феликсович ездил в командировки по Курской губернии. Несмотря на молодость, он пользовался таким авторитетом, что к нему на приём приезжали крестьяне из соседних губерний.

Параллельно молодой хирург занимался научной работой. Столкнувшись с опасностью применения наркоза, он прочёл более пятисот книг и статей на французском и немецком языках, а потом разработал собственный метод применения местной анестезии во время операций.

В 1909 году на заседании хирургического общества в Москве Войно-Ясенецкий сделал свой первый научный доклад, а впоследствии получил степень доктора медицинских наук.

Поработав главным врачом в селе Романовке под Саратовом, в 1910 году Валентин возглавил городскую и уездную больницы и военный госпиталь в Переславле-Залесском. Спасал самых тяжёлых больных и продолжал изучать научную литературу, став одним из лучших в стране специалистов по гнойным заболеваниям.

В марте 1917 года Войно-Ясенецким пришлось переехать в Ташкент, где Валентин возглавил городскую больницу и организовал хирургическое отделение. Причиной переезда стала болезнь жены – Анна Васильевна заболела туберкулёзом и нуждалась в сухом жарком климате и улучшенном питании.

Пришёл в больницу в рясе и с крестом

Начинались лихие годы, когда жизнь человеческая не стоила и гроша. В 1919 году в Ташкенте, ставшем столицей Туркестанской АССР, вспыхнуло антибольшевистское восстание, жестоко подавленное властями. Профессор Войно-Ясенецкий счёл своим врачебным долгом спасти от смерти тяжелораненого бунтовщика, казачьего есаула Комарчева. После доноса доктор был арестован ЧК и подвергся допросам и избиениям. Лишь чудом ему удалось избежать расстрела.

Перенесённый стресс хуже всего сказался на здоровье жены. Болезнь её резко усилилась, и в октябре 1919 года Анна скончалась, оставив сиротами четверых детей, старшему из которых было двенадцать, а младшему – шесть лет.
Доктор ночью молился у постели умершей жены. И неожиданно получил откровение Свыше: твои дети обретут новую мать, которая воспитает их. Так и случилось – бездетная, недавно овдовевшая операционная сестра Софья Сергеевна Белецкая с радостью согласилась заменить родную мать детям Валентина Феликсовича и стала для семьи настоящим ангелом-хранителем.

Тем временем Войно-Ясенецкий работал не покладая рук. Вёл активную хирургическую практику, преподавал анатомию, параллельно возглавляя кафедру оперативной хирургии в Туркестанском университете. А ещё успевал быть активным мирянином – посещал воскресные и праздничные богослужения и выступал с духовными беседами.

Встреча с епископом Иннокентием (Пустынским) оказалась судьбоносной. Архиерей сразу предложил ему: «Доктор, вам нужно быть священником». И хотя Валентин прежде никогда не помышлял о священстве, он воспринял это предложение как Божий призыв и согласился. 15 февраля 1921 года рукоположённый иерей Валентин провёл первое богослужение. На работу в больницу и университет он отныне приходил в рясе, с крестом на груди.

Разве большевистские власти станут терпеть такое? Вскоре состоялся очередной арест по надуманному обвинению. Но доктору и в этот раз удалось отстоять свою невиновность.

Примечателен случай, произошедший на суде по сфабрикованному делу против «реакционных врачей». Отец Валентин выступил в качестве эксперта и доказал полную невиновность подсудимых, спасши их от расстрела. Когда же глава местного ЧК Петерс, выступавший общественным обвинителем, задал ему провокационный вопрос: «Как это вы верите в Бога, поп и профессор Войно-Ясенецкий? Разве вы Его видели?» – то получил ответ: «Бога я действительно не видел. Но я много оперировал на мозге и, открывая черепную коробку, никогда не видел там также и ума. И совести там тоже не находил». В зале суда раздался дружный хохот.

Почти на два года Войно-Ясенецкого оставили в покое, и он смог продолжить работу. Помимо привычных методов лечения болезней, Валентин Феликсович освоил и проводил операции на глазах, спасал людей от слепоты, обучал и наставлял местных врачей. Именно он подал идею использовать климат Средней Азии в лечебных целях и стоял у истоков санаторно-курортного лечения в нашей стране.

«Я полюбил страдание»

«Я полюбил страдание – так удивительно очищающее душу» – эту цитату святителя, ставшую названием его автобиографической книги, можно считать его жизненным кредо. Страданий он перенёс столько, что их хватило бы на множество человек.

В 1923 году Валентина постригли в монахи. Епископ Андрей (Ухтомский) поначалу хотел дать ему имя Пантелеимон, в честь святого мученика-целителя. Но перед самым постригом понял, что наилучшим для него станет имя Лука, в честь апостола-евангелиста, художника и врача. В том же году иеромонах Лука был посвящён в епископы и возглавил Туркестанскую епархию.

Ответная реакция не заставила себя ждать. Началась травля в прессе, профессора-епископа вынудили уйти из университета. А спустя неделю после его рукоположения в епископы последовали новый арест и 11 лет лагерей, тюрем и ссылок. Навесив на Луку клеймо антисоветчика, суд приговорил его к высылке в Сибирь. Ему пришлось пережить мучительный 400-километровый путь до Енисейска в зимнюю стужу в промороженных дощатых вагонах и на санях.

В Енисейске ссыльный приобрёл огромный авторитет как врач и обзавёлся паствой. Но оттуда опального владыку сослали ещё дальше на север – в деревню Хая, затем в Туруханск, а оттуда – в деревню Плахино в 230 километрах от полярного круга. Однако и там к нему шёл народ, и власти ничего не могли с этим поделать.

В конце 1925 года Войно-Ясенецкого освободили, и он смог вернуться в Ташкент. Но три года спустя Лука снова попал под следствие. Около года провёл в тюрьме и исправительно-трудовом лагере, а затем был сослан в Архангельск. Ему предлагали публично отречься от сана и вернуться в Москву, работать хирургом, но он отказался. Из ссылки ему удалось вернуться домой к детям лишь в 1934 году.

Даже в лагерях и ссылках он оставался и священником, и врачом. Разрабатывал новые методы лечения и собирал материалы для будущих научных трудов. Во время передышки между ссылками оперировал, читал лекции и руководил отделением Института неотложной помощи. Спасая людей, святитель заразился лихорадкой, пережил две неудачные операции и ослеп на левый глаз.

В 1937 году Луку снова арестовали за «создание контрреволюционной церковно-монашеской организации» и «убийства пациентов». Следователям удалось выбить признательные показания из некоторых епископов и других священников, они оговорили самих себя и Луку.

Святителя подвергли 13 суткам непрерывных допросов без сна, во время которых он переживал невыносимые мучения, вплоть до галлюцинаций. Череде пыток и издевательств, казалось, не было конца, но он так и не признал себя виновным, не подписал ни единого протокола и в знак протеста объявил голодовку на 18 суток.

Три года Войно-Ясенецкий томился в тюрьмах, дело несгибаемого епископа было выделено в отдельное уголовное производство. В феврале 1940 года суд не нашёл убедительных доказательств вины и приговорил его к пяти годам ссылки в Красноярский край. А все остальные, признавшиеся фигуранты уголовного дела, уже были расстреляны и сгинули в безымянных могилах.

Великий хирург

С марта 1940 года Лука работал хирургом в районной больнице в Большой Мурте, в 120 километрах от Красноярска. Осенью того же года ему разрешили выехать в Томск, где в городской библиотеке он изучал новейшую зарубежную медицинскую литературу и смог завершить второе, обновлённое издание своих «Очерков гнойной хирургии».

Во время Великой Отечественной войны власти удовлетворили просьбу Войно-Ясенецкого направить его в госпиталь, где он сможет оказывать помощь раненым. Он стал консультантом всех госпиталей Красноярского края и главным хирургом эвакуационного госпиталя. Ежедневно проводил по несколько сложнейших операций и параллельно обучал хирургов. Благодаря ему были спасены десятки тысяч бойцов.

Одновременно святитель возглавил Красноярскую епархию, власти согласились закрыть на это глаза. В феврале 1944 года военный госпиталь переехал в Тамбов, и Лука возглавил Тамбовскую кафедру. При этом Лука организовал среди прихожан сбор средств и передал на нужды фронта около миллиона рублей.

По окончании войны епископа Луку наградили медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов». А за научно-медицинские труды Войно-Ясенецкому в начале 1946 года была присуждена Сталинская премия первой степени в размере 200 тысяч рублей. Большую часть он пожертвовал детским домам.

Все дети профессора Луки пошли по его стопам: Михаил и Валентин стали докторами медицинских наук, Алексей – доктором биологических наук, а Елена – врачом-эпидемиологом. Внуки и правнуки тоже продолжили дело великого предка. Например, Ольга Валентиновна Войно-Ясенецкая стала создателем Одесского областного патологоанатомического бюро, а её брат Алексей Валентинович – профессор, директор центра урологии.

До сих пор в России Лука Войно-Ясенецкий считается одним из лучших специалистов в области гнойной хирургии. Его труды стали настольными книгами для многих поколений врачей.

Помочь больным и врачам

В 1946 году святитель переехал в Крым и до конца своей земной жизни служил архиепископом Симферопольским и Крымским. Несмотря на подорванное в тюрьмах и ссылках здоровье, он активно восстанавливал разрушенные приходы. Безплатно принимал больных у себя дома, оперировал и консультировал местных врачей, работал над научными исследованиями.

В 1955 году Войно-Ясенецкий полностью ослеп и уже не мог оперировать. Но и слепой он безошибочно диагностировал болезни и консультировал, поражая местных врачей. Он будто видел пациентов каким-то сверхъестественным зрением. При этом продолжал совершать службы, наизусть читал молитвы и Евангелие, совершал миропомазание и произносил замечательные проповеди, которые записывались прихожанами и позже составили 11 томов.

Лука написал двухтомный трактат «Дух, душа и тело» и «Наука и религия», в котором обосновал единство науки и религии. Он утверждал, что научные открытия доказывают неисчерпаемость наших представлений о жизни и позволяют пересмотреть многие идеи естествознания, что вера в Бога отнюдь не мешает, а помогает науке. «Наука без религии – небо без солнца», – искренне считал он.

Святитель Лука умер 11 июня 1961 года в День Всех Святых, в земле Российской просиявших. Несмотря на запрет властей, на его похороны собралось такое огромное количество народа, что в Симферополе было блокировано движение транспорта. И ещё несколько дней город был переполнен людьми, приехавшими проститься с великим священником и хирургом. Его похоронили на кладбище у храма Всех Святых.

22 ноября 1995 года архиепископа Луку канонизировали как местночтимого святого, а в августе 2000 года на Архиерейском соборе было принято решение о его всероссийском почитании.

Мощи Луки Крымского перенесены в Свято-Троицкий кафедральный собор Симферополя, где пребывают поныне. Храм, где покоится святитель Лука, стал местом паломничества для православных из России, Греции, Сербии и других стран. Святого просят об исцелении от тяжёлых болезней, и очень многим он действительно помогает. А ещё Луке молятся те, кому предстоит сложное хирургическое вмешательство.

Мой знакомый хирург Андрей как-то признался, что и сам перед каждой операцией молится Луке Крымскому, а его иконку в виде медальона на шее всегда носит с собой.