Двое в лодочке моторной

К середине 80-х годов советская культура почти окончательно разошлась во вкусах с молодыми людьми. Папы-мамы, бабушки-дедушки ещё подпевали шлягерам тех лет. Но подростки и молодёжь относились с презрением к мелодиям советской эстрады. Тем более что в страну контрабандой хлынула британская музыка. Да и отечественные подпольные рок-команды плодились как опята.

В те годы я работал в заштатном вокально-инструментальном ансамбле «Иней» в подмосковном посёлке Косино. Нас буквально скручивали в бараний рог, заставляя играть (а меня ещё вдобавок петь) песни о комсомоле, БАМе, родных просторах и трудовых подвигах. Компенсацией за это служили выступления на танцах по субботам, где мы и поселковая молодёжь давали вулканического жару под живую во всех смыслах музыку!

Однако в патриотическом репертуаре «Инея» была одна любимая песня – «Как молоды мы были», известная в исполнении Александра Градского. И только много лет спустя я случайно узнал, что эта песня написана не модным рок-музыкантом Градским, а самым официозным композитором эпохи Александрой Пахмутовой и её мужем, поэтом Николаем Добронравовым. Это стало лично для меня потрясением.

…Сашенька Пахмутова появилась на свет 9 ноября 1929 года в селе Бекетовке, в двадцати вёрстах от Сталинграда, четвёртым ребёнком в семье. Отец, Николай Андрианович, любил музицировать на аккордеоне, пианино и скрипке, так что дочурка с ползункового возраста приобщалась к музыке.

В три с половиной года сочинила первую наивную мелодию а-ля «В траве сидел кузнечик». В пять лет, по её собственному признанию, балуясь («Ну все дети балуются!»), – настоящую пьесу для фортепьяно «Петухи поют». В хозяйстве Пахмутовых содержались куры и прочая живность, так что название композиторского дебюта вполне логично.

Отдадим должное родителям: в семь лет Сашу, которую родные ласково звали Алей, отдали в одну из сталинградских музыкальных школ, куда мама исправно, в любую погоду, трижды в неделю возила юное дарование.

Полностью получить начальное образование по классу фортепьяно девочка не успела – началась война, мама с детьми уехала в эвакуацию в Караганду. Через полтора года, когда немцев окончательно выбили из Сталинграда, семья вернулась на развалины. Окрестности города были завалены разбитой вражеской техникой, иногда из подбитого танка удавалось извлечь чудом уцелевший немецкий аккордеон. И хотя найти исправное пианино в городе не представлялось возможным, без хорошего инструмента Аля не осталась.

Но вместе с тем мечтала учиться дальше. Несколько месяцев упорно уговаривала родителей отпустить её в Москву и, наконец, получила согласие. В 14 лет она самостоятельно добралась до столицы и с ходу поступила в Центральную детскую музыкальную школу. Воевавшая страна, последнюю краюху отдававшая фронту, всё же видела смысл и находила средства для обучения детишек сугубо мирному делу – музыке. О поисках пропитания ученики школы могли не заботиться: продукты они получали по рабочим карточкам.

К моменту окончания школы у Али Пахмутовой в исполнительском репертуаре имелся обширный цикл фортепьянных произведений. Она уже могла давать полноценные концертные выступления. Но карьера пианистки, пусть и блестящей, не манила – девушка хотела стать композитором.

В 1948 году Пахмутова поступила на отделение композиции Московской консерватории, а в 1956 году с отличием окончила и аспирантуру. Стоит отметить, что даже исключительный музыкальный талант, как алмаз, нуждается в аккуратной огранке мастером, чтобы стать бриллиантом чистой воды и засверкать всеми гранями. Студентке Пахмутовой повезло: все годы учёбы её наставником был известный педагог Виссарион Шебалин – гений композиции и инструментовки, начиная с 30-х годов воспитавший и обучивший тонкостям профессии множество будущих советских композиторов. Алю он всегда выделял из общего ряда, пророчил блестящую судьбу в музыке и заслуженное признание. И не ошибся.

Поначалу Александра писала музыкальные номера к программе «Пионерская зорька», а подававший надежды поэт Николай Добронравов в студии детского вещания Всесоюзного радио читал собственные стихи. Там они весной 1956 года познакомились, а через три месяца и поженились.

Первой их совместной работой стала песенка «Лодочка моторная». Фигурально говоря, однажды сев в эту лодочку, творческая пара отправилась в плавание по океану жизни, чтобы уже никогда не расставаться. Брак оказался удивительным, на зависть крепким. Александра Николаевна и Николай Николаевич вместе уже 63 года. Для двух амбициозных людей, да к тому же нерядовых талантов, творящих вместе, – история поистине уникальная.

Вы призываете к революции?

Истории появления множества песен, написанных Александрой Пахмутовой, достойны отдельных журналистских статей. Вот только одна их таких историй.

«Мелодия» появилась в начале 70-х годов не случайно. В то время вся страна обсуждала романтические отношения между холостяком Муслимом Магомаевым и замужней дивой Большого театра Тамарой Синявской. Однако связь оказалась на грани распада.

Пахмутова написала по одной песне для каждого. Магомаеву досталась «Мелодия», а Синявской – пронзительная вещь «Прощай, любимый». Оба блестящих вокалиста исполнили произведения так, что дух захватило не только у советского народа. Магомаев простил любимой все вольные и невольные обиды, а Синявская сделала решительный шаг – развелась с мужем. В 1974 году они поженились.

Звёздная пара всю оставшуюся жизнь, что неудивительно, искренне считала эти две пахмутовские песни талисманами своей любви и не стеснялась в этом признаваться. Впрочем, «Мелодию» можно считать и гимном любви её авторов – Пахмутовой и Добронравова: «Ты – моя мелодия, я – твой преданный Орфей».

Не стеснялась Александра Николаевна и работать на заказ. И ничего страшного, даже Моцарт и Бах этого не стеснялись. Две потрясающие мелодии, «Белоруссия» и «Беловежская пуща», она написала по просьбе первого секретаря компартии Белорусской ССР Машерова. Это нисколько не помешало песням стать всенародно любимыми, а заодно и неофициальными гимнами братской республики.

Случалось, что Пахмутову пару раз едва не зачислили в диссидентки. Так, по крайней мере, произошло «с обязаловкой» – песнями на комсомольско-ленинскую тематику. Придирались главным образом к текстам. Скажем, под сукно положили явно «неформатную» «Песню о Ленине» – худсовет смутили слова «Ильич прощается с Москвой». Авторы что – призывают вынести вождя из Мавзолея и захоронить неизвестно где?

От слов другой известной песни – «И Ленин такой молодой, и юный Октябрь впереди!» – цензоры испытали судороги. Что это значит? Авторы призывают к новой революции? С ума сошли!

Были и претензии музыкального свойства. Композицию «И Ленин такой молодой» забраковали из-за барабанной партии – худсовет счёл это практически хард-роковое барабанное соло оскорблением памяти Ильича. Широко зазвучала эта песня только два года спустя, когда сменился состав худсовета. Юноши и девушки, которых заставляли исполнять это хоровое произведение, в отместку пели: «И Леннон такой молодой».

Всякий раз Пахмутова и Добронравов для виду соглашались внести в песни рекомендуемые поправки, но ни разу не заменили в своих произведениях ни одного слова, ни одной ноты. В отличие от многих коллег.

Интересный факт: Александра Пахмутова так и не вступила в партию, несмотря на «задушевные» беседы, разнообразные посулы и даже открытый ультиматум.

Она – неустанная трудяга и огромный талант. При этом миниатюрная женщина ростом всего 149 сантиметров. И вот этот орешек оказался не по зубам партийным функционерам. «В любой идеологической системе, помимо её истинных приверженцев, всегда существуют и те, кто на ней в открытую паразитирует, – говорила она в интервью. – Одни кидались за идеи в огонь, бесплатно отстраивали страну. Другие за их спинами строили себе роскошные дачи. Как раз эти циничные люди и тащили меня в партию. Я отлично понимала, что, получив от меня заявление, эти псевдокоммунисты сядут в чёрные «Волги» и укатят в свои загородные хоромы, а я с этого момента буду обязана на них работать. И на свободное творчество у меня уже не останется ни времени, ни сил».

Однако не всё обстояло так мрачно. Советская власть очень ценила выдающегося композитора. Пахмутова – лауреат многочисленных премий, Герой Социалистического Труда, кавалер орденов Ленина, Трудового Красного Знамени, Дружбы народов.
Но она никогда ничего не просила у власти для себя лично, о чём все знакомые говорят в один голос. Люди, вхожие в дом Пахмутовой и Добронравова, удивляются скромной обстановке – при их-то авторских отчислениях и гонорарах за постоянные выступления! А с выступлениями они объездили буквально весь Союз, и не только.

Будете хлопать и топать

Мало кто знает, что Александра Пахмутова – автор не только множества шлягеров, но и целого ряда серьёзных симфонических произведений. Любимый инструмент – труба, её концерт для оркестра с трубой и сегодня с успехом издаётся и исполняется в ведущих залах Европы. А в сегодняшней России, увы, известен только узкому кругу почитателей.

На вопрос, давно ли она вывела «формулу шлягера», Александра Николаевна отвечает: «Ну, мне тоже ничего не стоит положить на музыку и счёт из прачечной, и заметку из газеты, но зачем это нужно? В теории я практически любого за неделю могу научить писать песни, в том числе и шлягеры, потому что хорошо знаю технологию».

И действительно, существуют приёмы, не столь уж сложные, чтобы с помощью определённой ритмики заставить зал хлопать и топать в такт песне. Технически вполне можно разбудить в человеке желание прослушивать мелодию вновь и вновь. «Но я считаю, использовать эти хитрости музыкального обольщения недостойно и неэтично по отношению и к слушателю, и к музыке, – уверена Пахмутова. – Это похоже на сознательное обольщение неопытной девушки, притом что обольститель остаётся к ней совершенно равнодушен».

Любопытно, что Александра Николаевна, создавая ту или иную песню, всегда точно знала, кто именно станет исполнителем. Многих советских певцов она вознесла на вершины популярности своими неповторимыми шлягерами: Майю Кристалинскую и Эдиту Пьеху, Муслима Магомаева и Иосифа Кобзона, Льва Лещенко и Юрия Гуляева, Эдуарда Хиля и Валерия Ободзинского, Софию Ротару, Анну Герман, Валентину Толкунову и других.

Известна дружба Пахмутовой с семьёй Юрия Гагарина. Незадолго до полёта космонавта номер один композитору в виде исключения и под строжайшим секретом сообщили о готовящемся эпохальном событии, попросив написать песню. Так появилась «Нежность», которую до наших дней космонавты слушают перед стартом, считают своим оберегом и символом удачи.

Немало было создано и «спортивных» шлягеров. «В хоккей играют настоящие мужчины!», по признанию наших хоккеистов, стал их неформальным гимном. А во время первого исполнения песни «До свиданья, Москва!», написанной специально для церемонии закрытия Олимпиады-80, казалось, у телеэкранов плакала вся страна.

Аленькин цветочек

Детей у звёздной четы нет, так уж сложилось. О причинах можно только гадать, но в лоб задавать вопрос об этом не решаются даже повредившиеся умом представители «жёлтой прессы». Может быть, поэтому в творчестве супругов, композитора и поэта, так много произведений для детей?

Завистники долгие годы и со злорадством обсуждали сплетню о том, что Добронравов – безропотный подкаблучник, а его супруга – домашний тиран. Дескать, именно такое распределение ролей в семье и есть истинный фундамент столь поразительно долгого брака. Звёздная пара давно устала опровергать эту несуразицу.

Александр Градский, близкий друг семьи и ученик Александры Николаевны, как-то сказал: «Коля никакой не подкаблучник, хотя со стороны и вправду так может показаться. Просто он до сих пор очень трепетно относится к своей Алечке».

Лев Лещенко признавался, что в их доме необыкновенно тёплая гостеприимная атмосфера, а Римма Казакова давным-давно вывела поэтическую формулу: «Коля – Аленькин цветок».

Сам Николай Николаевич на вопрос о секрете семейного счастья неизменно отвечает словами Сент-Экзюпери: «Любить – это не обязательно смотреть друг на друга, главное – смотреть в одном направлении».

Александра Николаевна: «До мысли о разводе у нас никогда не доходило, хотя крупные конфликты, конечно же, случались. Но у нас всегда было и остаётся очень много совместной работы, поэтому долго в состоянии ссоры мы находиться не могли и не можем».