В прошлом году у нас снимал квартиру один военный. В ноябре папа приходил к нему за расчётом, но несколько дней никак не мог застать дома. Вместо жильца папу встречала маленькая рыжая двухмесячная кошечка породы мейн-кун, которая всё время жалобно мявкала, тёрлась о ноги и просила есть. Папа, конечно, накладывал ей корма, а её хозяину оставлял записку с просьбой связаться с ним, но тот не реагировал и не объявился. Тогда папа закрыл квартиру на верхний замок, ключ от которого есть только у него, а киску, чтобы не голодала, привёз к нам домой.

Следующим вечером, когда военный не смог попасть в квартиру, он папе позвонил, и выяснилось, что эту кошечку пару недель назад ему на день рождения подарил друг. Но папа был категорически против, чтобы в квартире, которую мы сдаём, жили животные, тем более если их хозяева целыми днями работают и те сидят без присмотра. В общем, папа дал нашему жильцу две недели на поиск другой квартиры, ну а кошечка на это время осталась у нас. Потом военный предложил папе купить у него эту кошку, поскольку сам он целыми днями на службе и она ему совершенно не нужна.

Мама была против такого приобретения, поскольку у нас уже жил Тимка, которого бездомным котёнком одиннадцать лет назад подобрал мой брат. Он уже давно стал членом семьи, а с кошечками и маленькими котятами, как считала мама, одни проблемы. Но нам с папой с самого начала эта кошечка очень нравилась, а пока её хозяин искал себе новое жильё, мама к ней тоже привыкла. В общем, с её молчаливого согласия эта красотка осталась у нас.

Кошку мы назвали Лизкой. Она довольно быстро освоилась на новом месте, с самого начала никого не боялась, была очень шустрым, шаловливым и игривым котёнком. Папа купил Лизке домик и несколько игрушек, чтобы ей было чем заняться и где спать. Но все игрушки очень быстро куда-то затерялись, и самыми любимыми развлечениями для Лизки остались фантики и наш Тимка. Ох, как она на него наскакивала, бегала за ним, ничего не боясь. Тимка, бывало, подомнёт её под себя, сядет сверху и держит. Лизка вывернется, убежит, а потом глядь – опять пытается оседлать нашего толстяка.

Да и нам Лизка тоже скучать не давала, без неё никакое дело не обходилось, она всем пыталась помочь, во всё сунуть свой любопытный нос. Особенно доставалось Лизке от мамы, потому что кошка то одно уронит, то другое утащит. А вечером, когда мы с мамой садились смотреть кино на ноутбуке, Лизка запрыгивала на стол, бесцеремонно пробегала по клавиатуре и усаживалась, глядя на нас и загораживая собой экран. Мама её ругала, и я даже думала пристраивать Лизку в хорошие руки, лишь бы в доме воцарился покой. Но со временем всё устаканилось, мама постепенно привыкла к нашей маленькой хулиганке и уже не так шумела. Да и Лизка с каждым днём становилась всё спокойнее.

На ночь родители вместе с Тимкой закрывались у себя в спальнях на втором этаже, и Лизке ничего не оставалось, кроме как приходить ко мне. Ох, как мы играли. Моему Лизунчику очень нравилось прыгать со стола на мои ноги, которыми я шевелила под одеялом, она с таким азартом ловила их, будто мышку, что большую часть ночи я проводила в полудрёме и в играх с моим маленьким безмерно любимым существом.

Когда к нам в гости приходил мой девятилетний племянник и они с дедушкой начинали играть в футбол, Лизка никак не могла пропустить это развлечение. Бегала за мячиком, как заправский футболист, ловила его и гоняла с таким азартом, что потом спала без задних ног.

После Нового года мы сделали Лизке все прививки и в феврале начали выпускать её на улицу. Вот там-то Лизке было раздолье, она с удовольствием носилась по сугробам, распушив свой роскошный рыжий хвост, и очень скоро стала прыгать через забор выше человеческого роста на соседние участки.

На соседской яблоне свили гнездо сороки, и Лизку прямо тянуло к нему. Она залезала на дерево, а сороки летали вокруг, стрекотали, клевали в задницу. Лизка отбивалась от них, мявкала, но слезать или спрыгивать на землю самостоятельно ещё не умела, и родителям не раз приходилось брать лестницу и лезть на яблоню, снимать нашу разбойницу.

Весной Лизка стала просить себе кота, да и соседские усатые кавалеры стали к ней захаживать, прямо в окна заглядывали, погулять звали. Мама, конечно, их гоняла, но Лизка сама к ним потом убегала, а по ночам выла и скреблась, так что спать не давала. Еле-еле мы дождались, когда можно будет свозить её к ветеринару, чтобы решить эту проблему.

После операции Лизка довольно быстро пришла в себя и снова стала проситься на улицу. Сначала родители выгуливали её на веранде или пытались надеть на брюшко попонку, чтобы грязь в шовчик не попала. Но попонку Лизка сдирала, а с веранды сбегала, поэтому через неделю родители решили, что пузико уже достаточно зажило, и стали выпускать её на волю. Ох, как Лизка бегала, целыми днями носилась по нашему и соседнему участку, охотилась за всеми, кто двигался, лежала в засаде на нашей морковной грядке и нередко приносила дохлых птичек. Приходилось следить, чтоб она добычу в дом не тащила.

В холода Лизка большую часть времени проводит дома. Устраивает с Тимкой бега, драки, лазает по камину, всё прицеливается, как с него перелезть на карниз, чем очень злит маму. Так что мы с нетерпением ждём весны, чтобы наша Лизуха вновь могла целыми днями бегать и играть на улице и чтобы ей было куда девать свою неуёмную энергию.