Новорождённые тойтерьеры, «тойчики», похожи на маленьких кротов. С трудом верится, что скоро у них вытянутся лапки и расправятся умилительные локаторы ушей. Точь-в-точь таким и был шесть лет назад наш любимец Макс, Макс-Фактор. Взяли мы его в семью в трёхмесячном возрасте.

Красивого, смышлёного щенка хозяйка-заводчица думала усыпить – Максюшу никто не покупал из-за дефекта по окрасу. Дефект «серьёзнейший»: белоснежная грудка, настоящая манишка… Последним шансом для щенка было объявление «Отдам в хорошие руки». Мы оказались первыми. Жена Марина взяла отгул и сорвалась за собачкой в Гатчину ни свет ни заря.

– А где он будет спать? – неприязненно поинтересовался я.

– Милый, ну конечно же на коврике у входной двери! – горячо уверила супруга.

И я поверил.

В первую же ночь Максюша заплакал, и его взяли в кровать. С тех пор он неизменно спит то у меня, то у жены под мышкой, а о коврике мы вспоминаем с весёлым смехом.

Помню, как выгуливал его, уже полугодовалого, во дворе. Соседка-собачница поинтересовалась:
– Дефабержировать планируете? Учтите, для здоровья кобелька надо вязать.

На семейном совете решили: операцию делать не будем. Дальнейшее развитие событий предложила сама жизнь.

«Первой любовью» Макса была беспородная умница дворняга Барби. Марина гостила с Максом у родителей на Кубани. Барби жила в соседнем дворе. У неё как раз случилась течка. Барби была крупнее Максюши раз в пять. Что только не предлагала неопытному мальчику Барби, искушённая в собачьей любви: ложилась на спинку, заползала в ложбинку, заманивая кавалера на выгодную позицию, позволяла влезать к ней на спину…

Трое суток мучений закончились безрезультатно. Максюша похудел и неделю тоскливо отлёживался в доме.

Удача явилась внезапно в лице супружеской четы с соседнего хутора.

– Ой, какой мальчик! А у нас такая же девочка, и вот-вот загуляет.

Через неделю Максимке привезли невесту. Накрыли стол в беседке и за чаем наблюдали за развитием отношений. Сам я не видел, но жена рассказывала, как он гарцевал вокруг своей пассии, как трогательно ухаживал, и в течение часа всё произошло.

Спустя положенный срок нам сообщили, что у Максовой подружки родилось три очаровательных тойчика. Все девочки, и все с идеальным окрасом – хоть на выставку.

Второй раз у нас вынужденно гостила собачка нашей старшей дочки Маруся. Некстати случилась течка. Мы хотели от вязки воздержаться. Жена соорудила Марусе трусики из моего зимнего носка, но любовь всегда побеждает. Ночью тойчики выбрались на балкон, избавились от пояса верности и к обоюдному удовольствию сделали это.

Маруся родила четырёх замечательных щенков. И опять все девочки с идеальным окрасом. Одна из них, к сожалению, родилась с дефектом развития и, несмотря на операцию, умерла.

Оставшихся нарекли Милашкой, Бусинкой и Молли. Милашка – миниатюрная, как маленький паучок. Бусинка и Молли – длинноногие капризные красавицы. Всех трёх быстро разобрали в семьи.

Третий помёт – снова от Маруси, и снова четыре щенка. На этот раз один из них – мальчик, на удивление крупный и лохматый. Одна из девочек погибла, застряв в родовых путях. Вызванный ночью ветеринар оперировал Марусю. Спас её и оставшихся трёх щенков. Но на этом материнство Маруси закончилось.

Девочек от третьего помёта назвали Лола и Габби. Габби – длинноногая красотка, её сразу же определили в семью, и хозяйка от неё без ума.

Малышка Лола живёт вместе с Марусей у старшей дочери, с ней обожает играть наша Верунчик.

Лохматый мальчик получил имя Паскаль. Мы в него так влюбились, что подарили родителям жены, чтобы оставался в семье. Удивительное дело, Паскаль разрушил незыблемое сельское представление, будто место собаки – в будке на цепи. Маленький лохматый чертёнок спит теперь поочерёдно под мышкой у тестя или тёщи.

Бусинка, Молли и Габби, как и положено красавицам, самолюбивы, капризны, истерично-эксцентричны.

– Странное дело, – говорит хозяйка Молли. – Если бы мне два года назад сказали, что я буду терпеть дома такое существо, не поверила бы. Но я не просто терплю, я её обожаю!

Четвёртый роман случился в Севастополе, где мы прожили весь прошлый год. На бульваре к нам подошла женщина и прямо сказала, что хочет детишек от красавца Максюши. На вопрос «А кто у вас?» – предъявила беспородную бесхвостую Дуню, в три раза крупнее нашего питомца. Мы были в смятении, согласились после ночных раздумий, руководствуясь тем, что это «для здоровья».

В ходе свадьбы выяснилось, что Дуня довольно агрессивна со своими ухажёрами. Но, на удивление, Макса она допустила к себе мгновенно.

– Надо же! – удивилась хозяйка Дуни. – Она его не сбросила и не порвала!

Спустя три месяца нам сообщили, уже в Петербург, о родившихся у Дуни четырёх щенках – двух мальчиках и двух девочках. Мальчиков назвали Сева и Максик. Девочек – Умка и Зая. Тойские черты у маленьких собачек очевидны с рождения. Но и двортерьерские присутствуют. А вот окрас нас позабавил. Особенно пятнистая мордашка мальчика Севы. На вопрос о характерах хозяйка ответила ёмким словом: «Энерджайзеры!»

В общем, уже ясно: в потомстве Маск-Фактора и его дам ум, смекалка, сдержанность и темперамент передаются по мужской линии, а истеричность, эгоизм, капризы и стервозность – по женской.

Любимого Максюшу мы теперь величаем отцом пятнадцати детей. В январе Макс-Фактору исполнилось шесть лет, по человеческим меркам – примерно 42. Вспоминаю себя. Прекрасный возраст!