Мы ещё раньше привозили туда кошку и оставляли. Ей на даче нравится. Она поняла жизнь лесных жителей и спокойно ловит мышей, ужей и ящериц. Настоящая амазонка. Но вот против дикого бездомного кота сплоховала. Мы приехали и зашли в дом. А там!.. Кот, видимо, залез в дом, избил кошку так, что везде валялись клочки по закоулочкам, сожрал всю её еду, залез на второй этаж, нагадил на кровать и лёг спать. Он, видимо, решил, что это его дом. А когда я полезла на второй этаж и моя голова появилась на уровне пола, стал на меня шипеть и плеваться. Этот огромный дикий кот подумал, что я такая же трусиха, как моя кошка.

Но всё оказалось не так. Я смело высказала ему своё презрение и убедила убраться восвояси. Он убежал. А кошка вернулась через час-полтора. В общем, в доме мы убрали, все лазы забили, но кошка с тех пор там без нас не оставалась, стала кататься на дачу и обратно в машине вместе с нашим вторым котом.

И вот мы приехали с ночёвкой. Выпустили кошачье семейство бегать и стали наслаждаться отдыхом. Муж делал шашлык. Дети купались в бассейне и речке. А я собирала урожай травы, мешающий моим посадкам цвести и плодоносить. Трава – она как дикий кот. Пока не выдерешь – не понимает. Так что за время отдыха я набрала четыре огромных мешка травы для наших кроликов, живущих у бабушки.

Но – стоп. Я ведь о ёжике заикнулась. А ёжик – как ружьё. Если на сцене висит в первом действии, то обязательно выстрелит. В смысле, не ёжик висит, а ружьё. Так вот, ёжика мы не увидели. Хотя, когда наш папа там ночевал, ёжик приходил ночью к домику, погрыз костей и пытался забраться на крыльцо. А когда мы ночевали – не пришёл. Видимо, застеснялся большой компании.

На следующий день я с травы переключилась на жимолость. Она очень сильно разрослась и превратилась в непролазную чащу. Решила её омолодить. Стала срезать ветки почти до основания. Режу, напеваю, работа идёт весело. За забором сосед доски пилит – тоже шум.

А тут я почти до забора дошла. Гляжу – а под оставшимися ветками ёжик спит. Такой милый, не клубком, а на боку лежит, отдыхает. И ведь надо же, думаю, такой шум и гам, а он дрыхнет, как металлург после смены. Я ведь в городе металлургов живу. Вот они так же спят, что бы там вокруг ни происходило.

Я детей позвала: ёжик тут спит, идите смотреть. Дети пришли. Полюбовались. Мы друг другу: «Ш-ш! Тихо!» – и, стараясь не шуметь, ушли обратно. Правда, ещё кошке пытались его показать. Но кошка убежала. Ёжиков она, что ли, не видела? Сами смотрите. И мы ушли. Я решила жимолость потом дорезать, попозже.

Ну, и опять принялась траву полоть.

Потом сын говорит:
– Пойду ёжика посмотрю. Как он там? Не соскучился ли по нам?

А ёжика-то и след простыл. Обманул он нас. Притворился металлургом, а сам подождал, пока отойдём, и убежал. Осталось только аккуратное гнездо, сложенное из прошлогодней листвы. Прямо как подушка. Ведь старался, собирал. И вот теперь интрига – куда же он ушёл? Ведь далеко не мог. А у нас там ещё много укромных мест, да и костей всем гостям хватит.

А потом кошка ящерицу принесла. Живую. Бросила прямо посреди комнаты и давай нас звать. Мы с нашим котом пришли. Кот был рад, играл с ящерицей, но не до кровопролития. А потом мы её отпустили. Пусть живёт. А вдруг когда и поможет?

А тот дикий кот ещё долго бродил вокруг. Но мы начеку. Границу охраняем надёжно. Кошка на него заранее шипит, а я угрожающе гремлю вёдрами и машу граблями. Пусть знает, как наших обижать. Мы своих в обиду не дадим!