Сонька, возлюбленная и вдова покойного, ходила на сносях и вот-вот должна была принести приплод. Она каждый вечер приходила к нам домой в надежде увидеть своего супруга, а мы в свою очередь выплачивали ей «алименты» чем-нибудь вкусненьким.

Умилению нашему не было предела, когда родился один-единственный котёнок, как две капли воды похожий на Барина, – дитя большой и чистой любви. Такой же пухленький пупсик, с завитушками в ушах. Имя выбрали сразу. Оно непременно должно было состоять из имён его родителей. Взяли от папы и чуть-чуть от мамы – получилось Бакс.

Мы не могли дождаться, когда он подрастёт, чтобы забрать домой. То и дело ходили проведывать: не открыл ли глазки, не начал ли самостоятельно есть? И вот настал момент, когда в нашем доме опять всё стало вверх дном. Кот лазал по шторам, качался на электрических шнурах, грыз всё, что попадалось под лапу.

В отличие от своего отца Бакс был привередлив в еде: ел только сырую курицу, печёнку и рыбу. К колбасе проявлял равнодушие. Любил молоко и часами потом вылизывал свою мордаху, приводя себя в порядок. Любил оставаться один дома, чтобы никто не мешал ему безобразничать. И был любвеобилен, как Дон Жуан. От Барина он унаследовал дымчато-голубой окрас и огромные зелёные глаза.

То, что Бакс ленив и апатичен, стало понятно сразу, как только нагрянула его первая весна. Драться из-за какой-то кошки? Ни за что! Правда, орал, как чумовой. Ну, собственно, в этом и заключается мужская природа: на словах-то они все герои, а вот на деле…

Выхожу как-то утром на улицу и не могу понять, что случилось. Кошки разных пород и окрасов атаковали наш двор, словно у нас не жених, а невеста на выданье. А Бакс сидит себе спокойно на заборе и делает вид, что это не про него.
– Дожили! Кошки сами табунами сбегаются, а ему и дела нет! – усовестила я нашего лентяя.

Он как-то снисходительно на меня поглядел и спрыгнул с забора, всем своим видом показывая, что ему это глубоко безразлично. Списав этот конфуз на его молодость и неопытность, мы решили подождать следующего брачного сезона. История повторилась, только с той разницей, что кошек прибавилось почти в два раза. Очевидно, Бакс с юных лет постиг истину, ставшую классикой жанра: чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей.

Без особого азарта, как на нелюбимую работу, ходил наш ловелас на любовные свидания. А один раз пропал. Мы даже обрадовались: ну, наконец-то вошёл во вкус!

День нет кота, другой… Такого никогда раньше не случалось. Холодея от ужаса, мы ждали повторения истории его отца. Искали, звали. Вдруг непонятно откуда: «Мя-я-я-я-у!» Оказалось, его нечаянно заперли в гараже, и вместо брачной ночи бедный кот два дня просидел под арестом.

Зимой приходил весь опушённый снегом, победно задрав хвост. Напрасно мы боялись задержаться по делам, если он в мороз оказывался на улице. И причиной тому был один случай.

Неслись домой в снегопад и сокрушались: как там наш любимец? Мёрзнет, наверное, на подоконнике, поджав лапы, скребётся в закрытую дверь. Не обнаружив Бакса на месте, принялись на разные голоса звать бедолагу, но его нигде не было. Почти потеряв надежду, мы собирались искать его на улице, как вдруг из соседской форточки показалась недовольная кошачья морда. «Вы уже дома? Ну, прошу прощения… уснул малость», – читалось в его заспанных глазах.

Бакс оказался на редкость разговорчивым. Приходя домой, непременно пересказывал нам все свои новости. Ходит взад-вперёд за нами и вопит: то заливисто, с придыханием, то мелодично, с перекатами. Не отстанет, пока не ответишь. И в промежутках между его воплями мы обычно вставляли несколько фраз:
– Молодец! А что она тебе сказала?
– Ну, а ты?
– И что же было дальше?

Наговорившись всласть, Бакс удовлетворённо садился в сторонке и принимался поправлять свой туалет, приглаживая волосок к волоску.

У гостей глаза на лоб лезли:
– Он у вас что, говорящий? Нет, серьёзно?

Когда появилась Маргоша, Бакс долго не мог поверить: откуда взялось это чудо-юдо? Подходя к меховой шапке, где нежился наш приёмыш, он брезгливо чихал и трогал лапой крошечный лысоватый комок. В недоумении смотрел на нас: «Где вы подобрали такое страшилище? Разве это кошка?» Но вскоре привык к новой жиличке и даже изредка играл с ней, кувыркаясь по ковру. Она ела из его миски, и ничего нельзя было с этим поделать.

Марго свалилась на нас как лавина, как катастрофа, которую нельзя было предвидеть, а тем более предотвратить. Но это уже другая история.