Тогда, в 1968 году, мы приехали жить в деревню. Постарела бабушка, стала часто болеть, поэтому было решено поселиться рядом с ней. Быстро построили новый дом в конце улицы, нам всей деревней помогали – и мужчины, и женщины, и ребята постарше. Завели корову, кур, овец, и для нас, детей, началась новая интересная жизнь.

В один из весенних вечеров отец принёс от знакомого охотника премилого щенка. Пустил его через порог, и по полу покатился толстый, неуклюжий, смешно переваливавшийся с боку на бок светлый собачонок, серолобый, с тёмной спинкой. Он скоро освоился, познакомился со своим новым жильём, а мы окружили его заботой, так что Нордик уже не скулил без матери и весело вилял хвостиком.

За лето он вырос. Норду нравилось быть среди детей, потому что наши игры доставляли ему не меньше удовольствия, чем нам. При игре в прятки Норд тут же обнаруживал спрятавшихся, любил прятаться сам: лежал, притаившись, и ждал, когда найдут, а потом, радостный, вскакивал.

Наш любимец сопровождал нас в поле, на речку. Дома он следил за порядком, гнал из огорода чужих кур. Непонятно, как отличал их от своих. Не подпускал задиру петуха к маленькому брату. Он всё понимал. Чужих и незнакомых в дом не пускал, но достаточно было сказать: «Норд, свои!» – и он послушно уходил в сторону, прекращал лаять. Вечерами встречал стадо и вёл домой нашу корову, с деловым видом доставлял её до ворот, а мама его хвалила. Давала хлеба Милке и отламывала кусочек Норду.

Вскоре я пошла в первый класс. Школа находилась на краю деревни. По утрам Нордик провожал меня и убегал домой, а после уроков ждал у школы, мы шли домой.

В нашем классе учились дети из соседней деревни. Однажды для них залили ледяную горку. Девчонки на всех переменках трещали о том, какая она замечательная, а после уроков позвали меня к себе.

– Вот увидишь, какая у нас здоровская горка! А ещё у нас есть маленькие крольчата!

Я согласилась, мы пошли в Михеево, находившееся в трёх километрах.

Первым делом отправились на горку. Как сейчас помню: летишь на портфеле по крутому длинному склону, подскакивая на бугорках, взвизгиваешь от удовольствия, а в конце – трамплин, полёт и приземление в сугроб. Досыта налетавшись, сбегали к проруби с шумным родником, замёрзли и уж тогда отправились домой к Тане. Отогревшись, пошли покормить кроликов, крольчата вмиг собрались у дверцы клетки. Я гладила их впервые, они, довольные, хрустели морковкой, прижав ушки.

Пришла Танина бабушка, приняла меня за внучку соседки, но, узнав, что я из Филаева, всполошилась:
– А на дворе-то вечереет, беги скорее домой.

Половина дороги пролегала через поле, далее – через лес. Только потом я одумалась: нельзя было уходить так далеко, как теперь одной? Прошла полем, а когда добралась до леса, стало темно. Обернулась назад, хотела вернуться, но ведь дома ждут. Двинулась дальше. С обеих сторон – высокие ёлки. Стало жутко. Вспомнила рассказы о волках, которые ночью приходят прямо к деревне. От страха громко разревелась, побежала ещё быстрее, книжки в портфеле запрыгали, забренчали карандаши. А я запричитала на весь лес: «Мамочка, мне очень страшно!» Вмиг осеклась: нельзя реветь, волки же услышат.

Я молча бежала во всю прыть, обеими руками прижав портфель к груди. Скрипел под ногами снег, часто билось сердце, я была одна среди этой темноты. Боялась оглянуться или посмотреть в стороны. Вот лес закончился. Уже близко тракт, а там и дорога к деревне.

С тракта увидела огни филаевских окон, бежать уже не было сил, пошла шагом. Вот и дорога к нашей улице через лог. С горы навстречу мчался Норд. Мы бросились друг другу в объятия. Стоя на задних лапах, Нордик облизывал мои солёные от слёз щёки. Всё страшное было позади.

Мама, посчитавшая, что я заигралась у подружек, не знала, что делать, когда выяснилось, что меня у них нет. Она и предположить не могла, что я, застенчивая, несмелая девочка, отправилась в другую деревню. Я увидела маму издалека, быстро побежала ей навстречу.

– Ну, где же ты потерялась? – спросила она, подхватив меня на руки. А я плакала уже от радости и не могла сказать ничего внятного.

А потом в школе был новогодний праздник. Мама с маленьким братом Серёжкой пришла на утренник. Норд тоже не остался дома, он послушно сидел среди зрителей. Мы показывали сцену из сказки «Теремок». Когда я, Лисичка-сестричка, вошла в домик, Нордик не удержался и тоже шмыгнул в нашу тесную компанию, никак не желая уходить. Из теремка раздался громкий хохот. Учительница Анна Сергеевна ничего не могла понять, ей лишь осталось заключить, что зверушки в нашем теремке добрые и им очень весело живётся.

Мои старшие брат и сестра, Люда с Колей, учились в средней школе в соседнем селе, до него было километров шесть. Однажды после уроков в школе был концерт, темнеет зимой рано, и отец на лошади поехал встретить ребят. Норд, как обычно, расположился в санях.

Санная дорога проходила через поле мимо фермы. По пути домой Нордик вёл себя как-то странно: вставал на лапы, принюхивался, поднимая морду вверх. Коля то и дело успокаивал: «Лежи себе спокойно, скоро будем дома!» В логу лошадь вдруг испуганно заржала и понеслась изо всех сил. Отец догадался: волки близко.

– Держитесь крепко! – крикнул он ребятам.

Со стороны фермы вышел волк и припустил следом. Норд спрыгнул с саней, побежал ему навстречу. Напрасно ребята его звали, отец кричал: «Норд, ко мне! Домой!» Наш пёс мчался на волка со всех лап, сцепился в неравной схватке, издали лишь донеслось, как он несколько раз взвизгнул от боли.

А очумевшая от страха лошадь, хрипя, неслась вперёд. Поднялись в гору, отсюда хорошо просматривалась округа, но ни на дороге, ни в поле никого не было видно. Произошло это в двух километрах от деревни. Мне ничего не сказали об этой трагедии.

Среди ночи мама услышала, как кто-то гавкнул за окном и умолк. Отец вышел на улицу и не поверил глазам: это Норд! Окровавленного, изодранного в клочья, он занёс его в дом. Я не знала, что целую неделю Норд лежал в доме за печью. Он ничего не ел, не вставал, его не было слышно. Мама обработала раны молочной сывороткой, и постепенно наш пёсик пошёл на поправку.

Через неделю он впервые встал и попросился на улицу. Покачиваясь от слабости, прошёлся по двору, удостоверился, что в хозяйстве всё в порядке.

Помню, когда отец принёс маленького Норда, то сказал нам: «Это не кошка, в руки не брать и не заласкивать, если хотите, чтобы он вырос умным, серьёзным псом». Норд доказал, что он самый умный, самый серьёзный, самый верный пёс. Ведь наш смельчак победил волка, а был он небольшой, среднего размера собакой, притом совсем молодой.

В ту зиму волки потеряли всякий страх – видимо, голод гнал их к жилью. Наш дом находился недалеко от конного двора. Однажды ночью волк утащил соседскую собаку, маленькую рыжую Таську. Норд жил в сенях, родители решили, что в будке холодно, поэтому ему утеплили место в углу. В сени он мог попасть в любое время через лаз в крыльце. Той ночью Норд сильно разволновался и выбежал во двор. Отец вышел на улицу, лаяли деревенские собаки, давая понять, что волки опять где-то рядом. А утром соседи обнаружили кровь возле будки их собаки, Таськи не стало.

Мой Нордик окреп. Правда, после встречи с волком лишился половины хвоста. Он был удивительный: давал лапу, ладил с Бусиком, нашим полосатым красавцем котом, старательно подвывал, когда отец играл на гармони, радовался вместе с нами, смеясь во всю свою собачью морду. Помню, играли во дворе в догонялки. Деревенский дурачок Валера решил присоединиться к нам, тогда Нордик схватил его за штанину и держал, чтобы тот не лез к детям, и так всякий раз.

Он никого не кусал. Наш Норд был умным псом, настоящим другом. Вот даже и во сне пришёл мне на выручку. Ну как было о нём не рассказать!