В 2008 году у нас в городе при таможне был организован кинологический отдел, в который меня взяли на работу. На первых порах становления молодого отдела я оказалась кинологом с самым большим стажем и опытом работы, и мне поручили заниматься закупкой собак для службы. Я с энтузиазмом взялась за новую работу. Хотелось набрать лучших собак, поэтому стала просматривать видео о том, как работают чешские таможенники со своими напарниками – собаками.

На таможне для поиска контрабанды используются разные породы. Лучшие результаты показывают спаниели, малинуа и лабрадоры. Немецкие и восточноевропейские овчарки идут «вторым эшелоном» в силу своих размеров, не всегда удобных для поиска в недоступных местах пассажирского транспорта и в помещениях.

Сразу должна сказать, что большинство людей заблуждается, считая, что для обучения поиску, например, наркотических веществ кинологи должны подсаживать собак на наркотик. Как лицензированный специалист могу сказать совершенно определённо, что «кормить» собак наркотиками нельзя. У животных наступает такое же привыкание, как у человека, а это мешает ежедневной службе, не говоря о том, что это жутко затратно в финансовом плане. Также в этом нет необходимости, потому что для мотивации собаки на поиск есть ряд приёмов, разработанных инструкторами-дрессировщиками. Например, пищевая или игровая заинтересованность.

В процессе обучения тренер определяет преобладание нужной мотивации у собаки. Например, спаниели, как правило, «пищевики», а значит, им на первых этапах тренировок дают искать пищу – кусочки сыра или колбасы, поощряя поиск лакомством. Далее к пище подкладывается искомый наркотик, но результат поиска поощряется только лакомством. На третьем этапе на поиск кладётся только искомый наркотик, а собака ищет, обозначает его и поощряется лакомством.

Если у собаки имеется сильная игровая мотивация, то поиск поощряется игрой с любимым предметом. Как правило, это мячик или мячик на верёвочке. В этом случае на всех трёх этапах вместо пищи используется любимый игровой предмет собаки. Вот такая простая схема. Как видите, портить собаке здоровье никто не станет.

Но вернёмся к видео о работе чешских коллег.

Больше всего нас очаровала работа собаки породы спрингер-спаниель. Собака играючи делала поиск, была зациклена на работе и своём проводнике. Таких собак в нашем городе на тот момент не было ни в одном клубе собаководства, но мы с начальником отдела решили всё же её найти.

В журнале «Моя собака» я отыскала объявление о продаже щенков породы спрингер-спаниель («спрингер» в переводе с английского – «прыгун») и позвонила в питомник. Мне ответил милый женский голос, но когда была названа стоимость щенков, я поняла, что мечты о такой собаке останутся лишь мечтами. Я объяснила ситуацию заводчице, а она, войдя в наше положение, посоветовала позвонить в Калугу, где как раз и засиделся щенок, вполне доступный нам по цене и подходящий по возрасту.

Так в наш отдел попал красавец Робин Гуд.

Сначала за собакой был закреплён мой коллега, которому разрешили держать собаку дома. Такое в таможне допускается, ведь для поиска важен контакт собаки с проводником, а дома тесный контакт устанавливается проще. У меня жила немецкая овчарка, также купленная для таможни, с которой наш Робин и подружился. Меня он воспринимал как хозяйку его подружки, поэтому отлично ко мне относился.

Прошло время, Робин Гуд с проводником обучились на курсах, работали на постах вдоль белорусской границы, показывали неплохие результаты на тренировках. Трагически погибла моя собака, а хозяина Робина сократили, поэтому судьба свела нас с ним для совместной работы.

Надо сказать, что Робин был удивительно красивым парнем. На первой же выставке он получил оценку «отлично» и все положенные титулы. У него был чёрно-белый окрас с чёрным же крапом, удивительно умные глаза и благородная, даже царственная осанка. При этом собака имела прекрасный дружелюбный характер, никогда не устраивала драк и свалок с четвероногими «коллегами». Робин был настоящим любимцем отдела, хотя иногда показывал нестабильные результаты на поиске, что часто объяснялось его повышенной эмоциональностью.

Учитывая тот факт, что Робин знал меня с первого дня своей службы в отделе, что мы вместе с его хозяином вместе выгуливали наших собак, что я его стригла и вычёсывала, пока он был напарником коллеги, – переход в мои руки пёс воспринял философски: ну надо, значит, надо.

Конечно, его хозяин переживал, как сложатся наши отношения, станет ли пёс слушаться и работать под моим руководством. У Робина были на тот момент свои проблемы. Мало того что он получил нового проводника в моём лице, так ещё ему пришлось жить на новом месте – в питомнике, а не в квартире, как он привык. Жить у меня дома он не мог, а вольер вообще являлся для него наказанием в прежней жизни: если он делал ошибки на тренировках, то проводник ставил его в вольер для острастки. Бедный парнишка выл, грыз вольер, который пришлось укреплять и зашивать сеткой, страшно радовался, когда я приходила к нему и уводила на долгие совместные прогулки.

Но Робин не был бы Робином, если бы не сделал собственных выводов из произошедшего. Во-первых, он, потеряв любимого хозяина, страшно боялся потерять и меня, поэтому с первого дня совместной службы стал слушаться беспрекословно и «пасти» меня в любом месте. Во-вторых, он назло всем стал работать со мной на поиске практически без проколов, позволяя себе очень эмоционально, картинно обозначать найденные тренировочные закладки. Я тоже очень эмоционально реагировала на его старания, чем, наверное, раздражала своих коллег, но не Робина. Ему это нравилось, поэтому он бегал за мной хвостиком, даже научился играть со мной, хотя раньше был просто «пищевиком». Мало сказать, что пёс до неузнаваемости изменился в моих руках. Он просто начал жизнь с чистого листа.

Как он встречал меня в вольере? Прыжки до потолка, довольная улыбающаяся мордаха, сразу тащил свою игрушку, призывая играть. А вот то, что он окончательно признал и принял меня в качестве вожака, я поняла в первый месяц, когда Робин бросился меня спасать на озере, чем потряс всех присутствовавших.

Но об этом расскажу подробнее. Надо отметить, что, будучи от роду спаниелем, то есть собакой, которой положено поднимать дичь с воды, а для этого, естественно, плавать на различные расстояния, Робин воду совсем не жаловал. Все уговоры его прежнего хозяина искупаться заканчивались ничем. Робин предпочитал топать по мелководью. Вот в лесу он гулять обожал, а к воде оставался равнодушен.

Всё изменилось, когда мы группой из трёх человек решили в сильную жару отвести своих собак на озеро во время обеденного перерыва. Как известно, совместные прогулки с собакой закладывают именно те азы доверия и привязанности, которые так необходимы в работе и в жизни. С прогулкой не сравнятся ни кормёжка, ни игра, ни любая другая манипуляция с собакой.

Итак, представим: жарища, солнце палит нещадно. Вся наша компания, а это три кинолога и три собаки, дружно свернули к озеру в дачном посёлке. Дошли, разделись. Другие собаки, овчарки, равнодушно бегают возле воды, не собираясь плыть за своими хозяевами.

Зная по рассказам прежнего хозяина, что Робин не любитель плавать, я спокойно иду по мосткам к воде. Но тут я не учла джентльменской сути своего нового напарника. Робин навострил свои ушки-лопоушки и внимательно стал следить за моим движением с берега. Потом осторожно ступил на мостки, не отрывая от меня насторожённого взгляда, явно испытывая тревогу от моих действий. А я обожаю плавать.

– Ну что, Робин, искупаемся? – спросила я его с улыбкой, погладила по голове и прыгнула в воду, чем привела пса в явное замешательство.

Когда вынырнула, то увидела настоящую истерику у своей собаки. Робин носился по мосткам от воды к берегу, над водой стоял его душераздирающий стон. Он прекрасно понимал: если я нырнула, то возле мостков должно быть глубоко. А ведь раньше он видел только мелководье, никогда не заплывал на глубину. Я представляю, в каком душевном раздрае находился пёс, решая, что ему делать. С одной стороны, уплывает единственный родной человек, с другой стороны, он никогда не плавал на большой глубине. Эти чувства смешались на его выразительной мордашке и вылились в стон. Катастрофа! Хозяйка уплывает всё дальше и не собирается останавливаться. Парень решил, что меня нужно спасти, хотя бы ценой подвига.

Верный рыцарь метался по мосткам, уворачиваясь от рук ребят, безуспешно пытавшихся его удержать от прыжка в воду.

– Робин, я не утону, не бойся, – сказала я и помахала ему рукой.

Этот жест собака расценила по-своему – надо спасать! Робин сделал искусный манёвр, в очередной раз увернулся от преследователей, оттолкнулся от досок и плюхнулся в воду. Сначала его накрыло с головой, коллеги уже думали его спасать. Но вот он вынырнул и сильными гребками стал двигаться в мою сторону, жалобно попискивая по причине своей неожиданной храбрости.

Некоторые собаки при первом в жизни заплыве не понимают, что в воде тело человека принимает горизонтальное, а не вертикальное положение, поэтому пытаются на него забраться и царапают когтями. Зная это, я прибавила темпа, отплывая всё дальше. Ага, не тут-то было. Словно маленький катер, Робин мощно сокращал расстояние. Подплыл, понюхал, лизнул в лицо и, убедившись, что со мной всё в порядке, сделал около меня круг почёта. Только после этого с чувством исполненного долга он развернулся и поплыл к берегу, оборачиваясь и приглашая меня последовать его примеру.

Потом вылез на берег, отряхнулся и стал искать меня глазами в воде. Увидел, замахал хвостом и сел ждать, когда же я вернусь, будучи готовым снова совершить подвиг и спасти меня во что бы то ни стало.

Сейчас, когда вспоминаю этот трогательный эпизод нашей жизни с Робином, наворачиваются слёзы. Так мог поступить только джентльмен, герой и настоящий друг. На обратном пути пёс шёл рядом, не сводя с меня своего пытливого взгляда. Видимо, ещё не совсем верил, что я с ним и больше никуда не денусь.

Когда мы рассказали в отделе об этом случае, коллеги сначала сомневались. Но из песни слов не выкинешь. Робин после этого ещё не раз убедил всех в своей удивительной привязанности ко мне.

Стены моей квартиры увешаны фотографиями любимых напарников по кинологической работе. Украшением являются изображения Робина, моего «сынка», как я его звала, – красивой, мужественной, верной собаки.