Мне совсем не хотелось ввязываться в эту историю, но соседки оказались активны: одна вручила мне рыболовный сачок мужа, другая – пакетик с паштетом для кошек, третья пыталась вызвонить хозяев запаркованной машины, чтобы открыть капот и достать оттуда бедолагу. К сожалению, те обещали приехать только через пару часов. Вспомнив звероловные приёмы из книг любимого Джеральда Даррелла, я принялась выманивать «добычу».

Среди моих животных почётное место занимает пёс Друг. К сожалению, он ушёл от нас несколько лет назад, но некоторые его проделки я до сих пор вспоминаю – то с улыбкой, то с ужасом. Например, однажды он чуть не самоутопился, словно лемминг, случайно упав с парапета в канал имени Москвы. А это ведь не река, а канал с высокими стенами, оттуда самостоятельно не выбраться.

Тут и обнаружилось Васино пристрастие к чернике. Он не бегал вокруг полянки. Он смотрел на чернику такими глазами, будто от этого усыпанного чёрными каплями куста зависела вся его жизнь. Он пытался обгрызть ягоды прямо с куста, но собачьи зубы не годятся для таких манипуляций, ягоды оставались на своих местах, порядочно обслюнявленные.

С детства Вася спал на суровой подстилке из покрывала давних советских лет, омерзительного цвета, зато невероятной прочности. Ничего более подходящего для собаки в момент её появления в доме не нашлось, а дальше это покрывало стало неизменным жизненным спутником Василия. Как правильно назвать этот оттенок, грязно-оранжевый с бурыми крапинками, я не знаю.

Летом мы привозим на дачу пожилого белого кота Прашу. В хорошую погоду он проводит ночь на улице, днём отсыпается и отъедается дома, а отдохнув, обходит территорию и отгоняет непрошеных гостей. Белее белого, вальяжный, расхаживал он по участку и горя не знал. До тех пор, пока не грянул гром среди ясного неба и родственники не привезли свою собачку погостить пару недель на нашей даче.

Есть ещё, правда, и кошка. Кошка хорошая, но слегка сумасшедшая. Её мы взяли из какого-то люберецкого подвала. По доступной нам информации, наша кошка Муся нарожала кучу детей-котят, и все эти дети-котята уже давно погибли. А Муся выжила. И живёт. Правда, очень боится человеческих ног.

У Алёны, Лены и Ленка такой период наступил одновременно – от возрастных изменений под ударами судьбы никто не застрахован. Окончательно избавившись от бывших, настоящих, а заодно и будущих мужей, а также детей, выращенных и выученных на благо рыночной экономики, наши дамы пребывали в заслуженном одиночестве на своей законной жилплощади. Размышляя о котах, отвергая птиц и рептилий, они склонялись к собакам, предпочитающим прогулки домашним делам.

Уже через неделю возник риск разругаться друг с другом вдрызг, но в критический момент всё поменялось. Муж придумал решение. Субботним вечером в нашем доме появился щенок чёрного лабрадора. Первая моя реакция: «Боже, какая прелесть! И как его зовут?» Схватила его на руки, обнимала, целовала и даже попискивала, как щенок. Ну а восторгу сына просто предела не было.

Когда я прихожу в гости, мне тоже достаётся. Как-то раз вышла из комнаты, а попугайчик скинул со стола мышку и занялся выдиранием флешки из ноутбука. В процессе, простите, накакал на мой рабочий ноутбук, не иначе как от напряжения – флешка не поддавалась. Мы дружно решили, что это к деньгам. Когда попугая прогоняешь, он с совершенно непередаваемой интонацией отвечает: кыш-кыш.

Выяснилось, что неделю назад начальнику позвонили давние друзья и попросили помочь пристроить двух пятилетних породистых котов. У них недавно родился ребёнок, и они опасались приступов аллергии. «Может, есть взрослые надёжные люди, сильно любящие котиков? А мы всем, чем нужно, обеспечим», – атаковали молодые родители моего руководителя. Что на него нашло в тот момент, непонятно даже ему – то ли искренне хотел помочь товарищам, то ли наконец понял, что жить одному в таких хоромах всё-таки не очень.

В общем, спозаранку отправилась в приёмное отделение местной больницы. Там быстро оформили документы, велели подождать в предбаннике: после рабочей пятиминутки предполагался обход палат заведующим отделением травматологии. Ждать пришлось довольно долго, но из поля зрения медики меня не выпускали – то и дело выглядывали из кабинета и спрашивали: на месте ли женщина, укушенная котом?

Я торжественно проследовал в свою комнату, где опустил кота на пол. Тот выразительно посмотрел на меня с укором: мог бы и до кресла донести. Кошачье безобразие медленно проследовало к креслу и взгромоздилось на него. Как он забирался на кресло – это что-то. Прыгать с таким весом невозможно. Поэтому мой КГС-1 поднял одну лапу, затем другую, поднатужился немного, а потом обернулся и посмотрел на меня...