Здравствуйте, уважаемые создатели газеты «Моя Семья»! Огромное вам спасибо за неё. Мне 72 года, украинка, зовут Елена Владимировна, родом с Полтавщины, но уже 50 лет живу в Донецке, овдовела два года назад. Читая вашу газету, я вспоминаю свою молодость. Многие вам пишут, рассказывая о своих любимцах. Решила и я рассказать, может, это интересно читателям, и если напечатаете в газете, буду очень благодарна.

Невдалеке от обезьянника на фоне стеклобетонной глыбы Госпрома виднелся незнакомый памятник. Три прижавшиеся друг к другу каменные макаки грелись на солнце в сквозном прямоугольнике, в котором угадывался проём окна. Шершавая лапа одной из них прижимала к постаменту растрёпанный портфель. Интересный и необычный монумент венчал макет здания Госпрома − Дома государственной промышленности.

К чести водителя, гнавшего по встречной полосе, надо сказать, что он тоже успел вовремя затормозить. Так и стояли на трассе два авто, ожидая окончание перехода, хоть и в неположенном месте. Пассажиры изумлённо, с улыбками и нежностью смотрели на это чудо, боясь спугнуть. Даже наши шумные детки притихли, обняв нас с мужем за шеи.

У нас недавно случилась история. У моих родителей живёт кот, Аватаром зовут. Тихий, спокойный, совершенно домашний котяра. Идеал котов, честное слово! Я даже несколько раз предпринимала попытки забрать его к себе, но тщетно. И младшие брат с сестрой сказали: «Он останется у нас! А ты взрослая уже, заведи себе другого кота». Ну я и завела. Двух – Линукса и Висту. Но Авочку люблю безмерно, когда к родителям в гости приезжаю – кот переходит в моё полное владение.

Пробираюсь сквозь толпу зевак и налетаю на что-то мягкое, лохматое и белое. Пугаюсь, извиняюсь, присматриваюсь. Чудо! Как в этой толчее оказался парнишка с щенком белой кавказской овчарки на руках? Как не задавили такого красавца-лохматулю? Парнишка заулыбался и поведал, что принёс щенка на продажу, он остался один из помёта. От роду четыре месяца. Ушки купированы. Только никому не нужен, потому что порода серьёзная, да и в содержании имеет проблемные моменты.

Поводом написать в любимую газету стали рассказы из рубрики «Любимцы» в номерах 9 и 10. Назвать эту рубрику можно «Рассказы о самом лучшем». Спасибо всем, кто пишет о своих любимцах. Спасибо всем неравнодушным людям, которые не проходят мимо несчастных животных, оказывают им помощь, пристраивают. А я хотела рассказать о собаке, которой давно уже нет на свете, но память о ней жива во мне по сей день.

Скоро наш Симон превратился в матёрого котяру. Однажды принёс домой мышь, поиграть в тишине. И очень удивился нашей реакции – к чему так визжать? В следующий раз припёр с улицы голубя. Отобрали, выпустили. Голубь оказался живучим, улетел, даже спасибо нам со страху не сказал. Воробьёв кот ловил прямо на балконе, тут уж мы выпроваживали его с птичкой в зубах во двор, не могли спокойно смотреть на этот естественный отбор.

Готовлю я салаты на новогодний стол, пахнет вкусно, кошки у ног крутятся. Отрезаю пластинку огурца и бросаю на пол – обе кошки кидаются за подачкой, Марфута с воем хватает огурец и убегает с ним в угол. Рози осторожно подходит и обнюхивает её добычу. Марфута с хрустом уплетает огурец, Розамунда садится рядом и напряжённо её разглядывает. Зря говорят, что у кошек нет мимики, – такой озадаченной морды я ни до, ни после не видела. Носом она чует, что это есть нельзя, и в то же время видит, что Марфунька это ест! Была бы она компьютером – зависла бы, наверное.

В нашей деревне не было ни одной семьи, которая не держала бы корову. Без кормилицы в то время было просто не выжить. Но лучше нашей Бурёнушки считалась только одна корова – её мать. Мы взяли тёлочку от коровы нашей учительницы Веры Николаевны. У неё было четверо детей, а мужа-охотника задрал медведь. В то время все жили бедно, но дружно.

Не одно тысячелетие живут рядом с человеком кошки и собаки. Мы их кормим, холим и лелеем, но, мне кажется, вряд ли до конца осознаём, насколько совершенны эти создания. Как они элегантны в движениях, как безупречно владеют своими гибкими пушистыми телами, как великолепно, намного лучше нас, видят и слышат, как много знают о людях, как тонко чувствуют эмоции хозяев, помогая излечить душевные и физические раны.

О том, что среди дворняг есть очень умные собачки, я знаю не понаслышке. У нас на даче живёт такая умница-разумница Найда. Её мать, бездомная дворняжка, ощенилась несколько лет назад зимой, и как ни старались жители деревни защитить от морозов маму с новорождёнными щенками, они всё равно погибли. Выжила только наша Найда. Её, блохастую, едва подававшую признаки жизни, забрала под опеку моя соседка и тёзка Валентина, которая живёт в деревне круглый год. Вспоминая, как лечила щенка от блох, отогревала и откармливала, соседка чуть не плачет.

Выжила только наша Найда. Её, блохастую, едва подававшую признаки жизни, забрала под опеку моя соседка и тёзка Валентина, которая живёт в деревне круглый год. Вспоминая, как лечила щенка от блох, отогревала и откармливала, соседка чуть не плачет.

Немного уклонюсь от темы, скажу о ней несколько слов. Каждую зиму соседка мешками покупает семечки и сало. Развешивает кормушки и сало на верёвочке перед своими окнами и без конца радуется снующим птичкам. Рассказывает, какие только не прилетают: синички, воробьи, снегири и ещё серенькие с длинными клювами и хохолками.

Найда выросла и благодаря заботам Валентины и участию всей деревни превратилась просто в красавицу. Живёт она во дворе у соседки, в шикарной просторной будке. У нас нет проблем, куда девать старые куртки, – отдаём Валентине, а она время от времени обновляет Найде подстилку.

Хоть и живёт собачка у Валентины, всё равно она общая – наша. Её все любят: и те, кто живёт в деревне постоянно, и те, кто приезжает только на лето. Кормим Найду тоже все. На Валентине, конечно, лежит основная забота по кормёжке. Но есть в деревне ещё две женщины, обе Елены: одна каждый день варит Найде кашу, другая покупает куриные лапки и косточки. Есть ещё семья москвичей, которые приезжают в наши края только летом, но, уезжая осенью, оставляют для нашей любимицы несколько мешков сухого корма. И мы с мужем, навещая зимой по субботам нашу дачу, приносим Найде молоко и еду.

Как она нас встречает, сколько радости и восторга! Когда летом подъезжаем на машине, она по звуку узнаёт, что это мы. Чужие машины облаивает, а нас встречает так: услышав издалека шум, Найда, виляя хвостом, как пропеллером, выходит на дорогу и ждёт, когда подъедем. Со всеми поздоровается, всех обласкает, получит гостинцы и с большой неохотой, после уговоров («Найда, ну всё, нам пора») идёт к себе.

А зимой мы на дачу ходим пешком через поле. Не доходя до места метров четыреста, муж негромко свистит. Найда всегда это слышит, а главное, знает, что это мы. Буквально через минуту из-за угла выскакивает тёмная фигурка и с бешеной скоростью летит навстречу, аж уши на ветру развеваются, как флаги. Ну и, как всегда, – восторг, радость и «обмен рукопожатиями». Кстати, никто не учил её давать лапу. Даёт! Причём безошибочно: и левую, и правую.

Соседка рассказала, как Найда помогала ей собирать шиповник. «Рву, – говорит, – ягоды и складываю в ведёрко. Так эта Матрёна (она иногда так называет Найду) что удумала: начала зубами рвать шиповник и складывать рядом с ведром. Дескать, не зря я свой хлеб ем. Чем смогу, помогу».

Несмотря на своё происхождение, Найда очень интеллигентная собачка. Когда ей приносят еду, сразу на неё не накидывается. Поблагодарит по-своему, окажет все знаки внимания, а потом только принимается за пищу.

И ещё один эпизод, подтверждающий, что дворняжки бывают очень умными. За нашим участком есть небольшое болотце. Мы с Валентиной уже не первый год ходим туда за клюквой. Болотце-то небольшое, но есть такие места, где трясина буквально ходит под ногами. Жутковато бывает, кажется, вот-вот провалишься. Но клюквы-то хочется, вот мы и ходим, преодолевая страхи.

Этой осенью мы также собрались за клюквой. И пошла Найда с нами, куда ж без неё. Да и не так страшно с собакой.

Собираем. Найда тоже рвёт клюкву, хрумкает её только так – «навитаминивается» на зиму. У меня уже почти полное семилитровое ведёрко, у Валентины столько же. Тут мне звонит муж, говорит, что минут через десять приедет с работы на дачу. Жалко уходить с неполным ведёрком, но ничего не поделаешь, надо.

Валентина решила остаться и добрать ведро. Ну, Найда с ней – не страшно. А я пошла по трясине, раскачиваясь, как на батуте, и замирая от страха. Слава богу, вышла, вздохнула с облегчением. И вдруг увидела Найду сидящей на тропинке у выхода из болота. Я была в полной уверенности, что она осталась с соседкой, а она незаметно, за кустами, прошла вперёд и ждала меня. Ай да Найда, ай да умница! Проводила меня до дороги, убедилась, что теперь дойду до дома без проблем, и вернулась на болото к Валентине.

А как-то я возилась на своём участке в цветнике возле забора. Найда в это время сидела возле своей калитки (дом напротив). Увидела меня сквозь щель между фундаментом и штакетником, подбежала и села по ту сторону забора. Пришла меня охранять от посягательств извне.

Передвигаемся синхронно, только я по участку, а она по улице. Ни на сантиметр не отстаёт – дескать, не бойся, я с тобой.

Закончив работу, я пошла за угощением – ну как не поощрить такую охранницу!

На протяжении четырёх лет мы жили в хуторе Дубовом Ростовской области, переехали туда по причине болезни моей бабушки. Нам с мужем было по 23 года, дочке три годика. Дед с бабушкой держали хозяйство: куры, утки, овцы, свиньи. Была и корова, но она заболела маститом, решили её продать и купить другую. Вот тут и началась наша эпопея.