Выходим с дочкой утром из лифта, на стене маркером написано «лох». Дочь читать умеет, поэтому спрашивает:
– А кто такой лох?
Я, балда, отвечаю уклончиво:
– Ну… так некоторых дядей называют.
Уточняет:
– Каких?
– Ну… из нашего подъезда.
Через два часа возвращаемся. В подъезд заходим вместе с соседом. Дочь бежит к лифту, я ей говорю:
– Подожди, дядя тоже с нами поедет.
И тут она кричит в ответ:
– А он – лох?
Честно, я засмеялась. Сосед тоже. Не знаю, правда, что он о нас подумал. Но вопросов не задавал, в лифте ехали молча.

Соседская девочка, ровесница моего старшего сына, почти месяц скачет на костылях. Зная, что она занимается дзюдо, спрашиваю у своих детей:
– А что у Кати с ногой? Дзюдо?
– Нет, это дзюпосле, – глубокомысленно отвечает мне дочь.
У сына закончились школьные каникулы, теперь снова подниматься ни свет, ни заря. А я сова. Кое-как продрав глаза, собрала Тимура в школу, сама натянула джинсы, надела на домашнюю футболку тёплую трикотажную куртку, собрала волосы в пучок. Привалилась к косяку, жду, пока он обуется.
Обуваясь, Тимур внимательно смотрит на меня:
– Знаешь, у тебя такой вид, что могут быть проблемы с полицией.
Звоню дочери из больницы, где лежу на сохранении. Голос у неё собранный и печальный, расспрашивает, как я там и правда ли, что мне каждый день делают уколы, – для Ангелины это ужас-ужас.
Чтобы немного отвлечь её от плохих мыслей, говорю, что сегодня видела малыша на специальном медицинском телевизоре, он такой смешной, постоянно вертелся и кувыркался. Геля, строго:
– Я не поняла, ему что там, весело, пока ты страдаешь?
Сижу в школе, жду сына. Рядом бабушка собирает внука-первоклассника и говорит ему:
– Почему учительница опять жалуется, что ты на уроке песни поёшь?
– Бабушка, а Петров штаны порвал, представляешь?
– Да что мне Петров! Меня ты волнуешь. Почему на тебя учитель жалуется?
– Бабушка, ну это же как бегемоту комариный укус по сравнению с тем, что Петров-то штаны порвал!