20-летняя Ульяна из Новосибирска проснулась в три часа ночи от подозрительных звуков. «Слышу, кто-то надевает майку, – рассказывает Ульяна. – Подумала – мой парень куда-то собирается. Спрашиваю: «Куда ты?» Открываю глаза и вижу, что в нашей постели чужая девушка. Я обалдела: «Ты кто?» Она отвечает: «Лера, мяу». И ложится в нашу кровать. Моего молодого человека всё это шокировало ещё больше».

Выяснилось, что пара не закрыла дверь в квартиру. Гостья была сильно пьяна, явилась без обуви, в грязной майке и шортах. Попытки выгнать девушку поначалу не увенчались успехом. Хозяева вызвали полицию, а затем всё же выдворили Леру, но она ещё полчаса стучала в дверь.

Позже «женщина-кошка» объявилась в соцсетях. «Не помню, как оказалась в чужом подъезде и не в своей квартире, – просит прощения Лера. – Сама не могу поверить. Мне очень стыдно за своё поведение. Но хорошо, что попала к Ульяне и её парню, а ведь могла нарваться на толпу озабоченных мужиков».

Отношения китайской пары Цюй Янь и Юань Цяна окончательно испортились, супруги постоянно ссорились. Цюй твердила мужу, что причина бед – в его эмоциональной нестабильности, поэтому необходима помощь специалиста. Юань послушался и отправился на приём к психиатру. Тот определил, что Цян страдает клинической депрессией. Дальнейшие события не могли присниться и в страшном сне.

«Пятеро мужчин схватили меня вечером после работы, посадили в машину и привезли в клинику, – рассказывает Юань. – На меня надели смирительную рубашку и отправили на принудительное лечение. Час спустя я увидел жену в палате и понял, что таков был её план. Она продержала меня взаперти в психушке 80 дней. Мне позволяли видеться только с женой и её друзьями».

Но супруга рано радовалась. Когда Цяна выписали, спустя некоторое время он предоставил медикам видеозаписи, на которых видно, как его жена без причины крушит в доме вещи. Врачи решили, что у Янь прогрессирует шизофрения, и теперь уже коварную жену упекли в психбольницу. После выписки Янь обратилась в полицию, обвинив мужа в том, что он из мести срежиссировал её госпитализацию. Однако расследование показало, что врачи действовали в рамках существующих протоколов.

Эта история взбудоражила китайское общество. «Наша система устроена так, что по доносу члена семьи любого могут упечь в «жёлтый дом», – возмущаются китайцы. – Вроде бы всё по закону: врачи просто исполняют свой долг. А ты потом ничего не докажешь».

Британские родители бьют тревогу: всё больше школьников считают себя животными или неодушевлёнными объектами, требуя от окружающих, чтобы к ним относились соответствующим образом. Учителя идут на поводу недорослей, поскольку именно так велит действовать политика поддержки свободы самоидентификации и «гендерного разнообразия» среди несовершеннолетних.

Например, в одной из школ Уэльса ученик мяукает, когда учитель задаёт ему вопросы. Другой юный британец настаивает на том, что он динозавр. Ещё один учащийся считает себя конём, а третий носит плащ и требует, чтобы его признали Луной. А когда 13-летняя школьница усомнилась, что одноклассница является кошкой, её подвергли травле: учительница заклеймила девочку позором и посоветовала перевестись в другую школу.

Дело приняло настолько серьёзный оборот, что в ситуацию вмешался офис премьер-министра. Однако заявление правительства абсолютно невразумительно: учителя не имеют права вмешиваться в процесс самоидентификации детей, однако при этом не должны оставаться безучастными. Понимай как знаешь.

Когда стало известно о начале спецоперации, 72-летняя Наталья Пасика из Хабаровска не смогла оставаться дома у телевизора. Бабушка отправилась на фронт, став одним из самых необычных добровольцев СВО.

«Пришла в военкомат, попросилась на передовую, – вспоминает Наталья Богдановна. – Мне вежливо сказали, что в моём возрасте надо сидеть дома и вязать чулки. Но я не сдавалась. Через полтора месяца мне предложили поработать в одном из прифронтовых госпиталей».

Отделение, куда её определили, «тяжёлое» – санитарок не хватает. «Меня поразило, что у бойцов, несмотря на увечья, нет уныния, – рассказывает баба Наташа. – Потерявшие конечности говорят: вот дождусь протезирования, освоюсь – и опять на фронт, к своим. На фронте сейчас мои сын и внук. Никогда не забуду, как им дали увольнительную ровно на час, в день моего рождения. Мы обнимались и говорили, говорили… Накануне мне подарили два крестика и иконки. Когда приехали мои мужики, я поняла – это им. Так я их благословила».

Спустя три месяца Наталья Богдановна вернулась домой, некоторое время плела маскировочные сети для бойцов, изготавливала с внучками окопные свечи, но потом снова собралась на фронт. Купила билеты на отложенные с пенсии деньги. А перед отъездом заявила: «Μoё cepдцe тaм, c пaцaнaми».