Палата. Врачи пытаются осмотреть сына, пробуют снять с него джинсы. Он поднимает крик на всё отделение, плачет, любое движение ногой причиняет острую боль. Наша врач-травматолог сердится, грозит разрезать штанину. Теперь сын роняет дополнительные слёзы по своему гардеробу, потому что «это ведь подарок, с подарками так нельзя!». Прямо хочется стукнуть доктора.

Многие испытывают огромное желание приобрести то, что носили богатые модницы в ушедшем сезоне, но изначально было не по карману. Не спешите, подумайте. Мода меняется, и очень высока вероятность, что яркая, эпатажная, хитовая вещь через три-четыре месяца будет выглядеть нелепо, как вчерашняя новость, и восприниматься безвкусицей, словно старый анекдот.

Николай Павлович не был ни тираном, ни садистом, ни фанатиком. Репутация палача и душителя свобод приклеилась к нему в самом начале царствования из-за расправы с декабристами. А как, спрашивается, нужно было поступать с людьми, посягнувшими на государственный строй? Ордена им давать? Да были бы ещё эти декабристы настоящими революционерами, с чёткой программой и пониманием своих интересов.

Галка хохотала на весь трамвай, она родом с Урала, а Леночка – с Кавказа, где шубы не носят. Галка была хорошенькая и старше, Леночка – красивая и младше. Но обе были глубоко уверены в своём исключительном таланте, ведь именно их мастер курса отправил в ТЮЗ – играть Снегурочек. И 31 декабря, когда весь мир готовился к празднику, они пахали в бесконечных новогодних интермедиях.

После конференции мы немного поездили по Словакии. Сядешь, помню, на очередной руинный камешек какого-нибудь очередного замка, нальёшь себе из фляжки стаканчик вина, какого-нибудь токайского или франковки. Закусишь каким-нибудь сыром, скажем, пареницей, оштьепком или корбачиком, – хорошо. Вокруг – Татры. Высокие, Низкие или Малые – всё равно ты такой трогательно малый на их грандиозном фоне.

Увидев белобрысого Калкина с оттопыренными ушами, Хаджес понял, что откладывать фильм под рабочим названием «Один дома» не придётся – главный герой найден. За «Дядюшку Бака» Калкину заплатили гонорар 40 тысяч долларов. Мировую же известность юному актёру принёс комедийный блокбастер «Один дома», где его герой Кевин Маккалистер ловко одурачивает незадачливых грабителей.

Когда гости уходили, я укладывала дочку, убирала со стола, мыла посуду. Тут муж просыпался, и начинались пьяные домогательства, скандалы и дебоши. Я пыталась бороться с его страстью к выпивке, урезонивала, сердилась, искала помощи у друзей и милиции. Мне хотелось сохранить семью. Но взрослого человека не переделать. Особенно тяжёлым испытанием стал Новый год. Муж начинал пить с утра, пока я суетилась по дому. По мере того как градус повышался, моё праздничное настроение улетучивалось.

Потом мы долго искали номер, сверяли со списком наличие в доме холодильника, микроволновой печи, плиты, ножей, вилок, тарелок, чашек, зубочисток… А над океаном полыхал пурпурно-глянцевый закат, ради которого мы, собственно, и пролетели половину земного шара. И в тот момент, когда за «стажёркой» наконец захлопнулась дверь, солнце тоже скрылось за горизонтом. Одновременно джунгли за забором ожили – послышались треск, свист, скрежет и чавканье.

Однако риелтор оказалась женщиной специфической. Она родом с Украины, верит во всё сверхъестественное – взяла и позвонила на родину одной знакомой бабке. Та ей прямо сказала, что в нашем старом доме живёт домовой и мы сделали большую ошибку, не забрав его с собой в новый дом. А он скучает по детям, животным и никого из чужих на своё место жить не пустит.

Если же отец бывал трезв, то ходил по дому тише мыши, испуганно заглядывая домочадцам в глаза и стараясь предупреждать желания. Кто он без них? Пустое место. Они ведь единственный плод его необязательного существования на этом свете. Когда сам исчезнет, будут ещё какое-то время помнить о нём, а больше никто-никто… Когда-то он занимался в художественном училище, подавал надежды. Превосходный рисовальщик, говорили мастера.

Сам брат был душа нараспашку, с лёгкостью отдавал последнее первому встречному. Мама жаловалась мне на это и никак не могла понять, что полученное даром никогда не ценится. Он всегда жил сегодняшним днём, избегал любой ответственности, практически не работал, вёл разгульный образ жизни. У меня нет обиды на него или ревности, я его любила, потому что – брат. В 19 лет я родила ребёнка, пришлось быстро повзрослеть и содержать себя и малыша.

Время шло, а мучения не прекращались. Разумом я понимала – дальше так жить невозможно, но внутри меня что-то постоянно останавливало от мысли лечь на операцию. Однако уже не хватало никаких сил терпеть такие адские боли. В итоге я всё-таки сделала магнитно-резонансную томографию и отправилась к хирургам. В больнице они привели немало положительных примеров того, как женщины после операционного стола выходят здоровыми.

Однако риелтор оказалась женщиной специфической. Она родом с Украины, верит во всё сверхъестественное – взяла и позвонила на родину одной знакомой бабке. Та ей прямо сказала, что в нашем старом доме живёт домовой и мы сделали большую ошибку, не забрав его с собой в новый дом. А он скучает по детям, животным и никого из чужих на своё место жить не пустит. Та бабушка посоветовала поставить в старом доме четыре тарелки с конфетами и записочками.

Новый год для меня был особенным временем, в эти дни волшебство воплощалось в жизнь. У нас была чешская «вертушка», установленная на ней ёлка крутилась и мигала огнями. Висели расписные шары и сосульки, тоже чешского производства, серебристые и загадочные. Стыдно признаться: если никого не было дома, вплоть до десятого класса я любила в сумерках включить вертушку, встать между ветками и медленно двигаться в такт с оборотами ёлки – среди игрушек, «дождика» и мерцающих огней, словно я внутри сказки.