Приехал, посадили в мягкое кресло, наушники напялили, сказали «проверка связи», потом что-то у них сразу сломалось, и первые сорок минут в студии стояла волнующая тишина. Как под водой. В общем, суть подводного аквалангизма раскрыл полностью. Мне привычно, и слушателю не скучно. Потом аудитория оживилась. Звонки в студию посыпались.

Когда-то давно он был студентом в Алжире и учил русский у моего отца в Советском культурном центре. Выучил очень хорошо. Говорит чисто, без акцента. Местами даже лучше, чем я. Палестинцы вообще способные к языкам. Омар приехал в Москву, поступил в аспирантуру Строительного института. Разумеется, быстренько женился на русской девушке, голубоглазой блондинке Свете. Света Аль-Хаттаб, в девичестве Пчёлкина, ровно через девять месяцев после свадьбы...

Как-то вечером забежала в магазин за продуктами. Торопилась, ведь ещё нужно забрать ребёнка из детского сада. А там он! Стоит у витрины с вином, рассматривает. Что-то спросил у меня, улыбаясь, я увидела эти бездонно-синие глаза, и сердце сразу ухнуло куда-то вниз. А голос какой! Бархатный, пробирающий до приятных мурашек. Спросил, какое вино я бы выбрала и что могу ему посоветовать. Отвечала невпопад: мол, не употребляю алкоголь, да мне и некогда – работаю как проклятая.

В последние четыре года его перевели на другой маршрут. Теперь возит пассажиров в сторону Александровки. Ещё один пригородный посёлок, в котором не осталось ни одного целого дома. Однажды водитель возвращался из Александровки, доехал до стадиона, как вдруг перед автобусом раздался взрыв. Кабину пробило осколками. Задело щёку. Один осколок повредил шею. Владимир потерял сознание. Но через минуту пришёл в себя.

Рисунок создавала сама. Потом пришла в голову мысль поместить в середину дату нашей свадьбы. На ходу сочиняла легенду: вышью, сделаю наволочку, и получится памятная подушечка. А будущие дети посмотрят и запомнят дату свадьбы родителей. Юра одобрил мою идею. И так мы увлеклись этим занятием, что чуть ли не ссорились из-за того, кому первому браться за иголку. Интересно ещё то, что окончательный рисунок формировался по мере работы, как и цветовая гамма.

О том, что идёт война, напоминали новости из рупора почтового громкоговорителя да письма в большой кожаной сумке, которые мама развозила на велосипеде. Каждое утро Валя долго сортировала солдатские треугольники, оттягивая момент, когда приходилось сообщать людям о невероятной радости или непоправимой утрате. Хрупкая женщина становилась вестником той страшной жизни, которая кипела ещё не здесь, но уже заявляла о себе сводками о боях.

Я жил в атмосфере обожания и доброты, несмотря на погоны родителей. Даже и не вспомню, чтобы меня строго наказывали. Вообще, моё кишинёвское детство – это бабушки, няни, потому что мама и папа часто были на работе… Например, моя няня тётя Лиля с Украины прожила с нами почти тридцать лет и стала настоящим членом семьи. Помню один случай. Я тогда учился в первом классе, и нам дали задание нарисовать картинки: под словом «фрукты» – расположить фрукты, под словом «овощи» – соответственно овощи.

Как-то раз сидел с приятелем в кафе на открытой веранде, мы наслаждались завтраком. Казалось бы, вкусная полезная еда и приятный собеседник напротив – что может помешать хорошему настроению? Но я уловил рядом слабый запах тухлой рыбы – ненавязчивый, но с моим обонянием это раздражало. На собеседника даже не грешил, источник явно находился где-то справа. Незаметно оглядываюсь – за соседним столиком сидят две женщины, разговаривают.

Интересно, какой же здесь ежедневный или даже ежечасный оборот, если я, очень мелкий предприниматель, только что за каких-то двадцать минут поменял на товар несчастную тысячу американских рублей? – думал я. И кто хозяин этого бескрайнего, по-восточному шумного базара? Управившись с делами и загрузив в автобус закупленный ширпотреб...

Мы встретились в Питере у метро, Ирина оказалась по-питерски красивой – высокой, стройной, светловолосой, сероглазой. Сели в автобус и уже через час были на «фазенде». По дороге разговорились, сразу перешли на «ты». Ира рассказала, что на даче живёт рабочий, который помогает по хозяйству, у него своя комната. Меня это немного удивило – мог бы заодно и кошек покормить, – но вопросов задавать не стала.

Путь на пруд оказался не слишком долгим, тем более что ехали в основном по асфальту. Только к месту ловли, где предстояло расположиться, пришлось добираться просёлочной дорогой. Приехали. Душистый запах луговых цветов, нагретых солнцем, наполнял воздух. Тихо на природе. Лишь слышно было, как в пруду плескалась крупная рыба, на зеркальной водной глади расходились широкие круги, да в приречных ивовых кустах изредка покрикивала вихрастая чомга.

Так прошло много лет. Мальчик окончил школу, поступил в колледж, получал повышенную стипендию как лучший студент. Связи с отцом не прерывал, всё так же первым ему звонил, приходил в гости. Мать на это взирала с неудовольствием и продолжала выговаривать сыну – мол, за многие годы отец никогда не проявлял инициативы, так зачем лезть к такому папе. Сама Надя с бывшим после развода практически не общалась...

Скончавшиеся – родные братья. Родители потерпевших, сельские жители, которые ни разу не были в суде, выглядели не столько расстроенными, сколько растерянными. Как правило, виновные в подобных ДТП ведут себя двумя противоположными способами. Одни изворачиваются как ужи, даже утверждают, что и машину вели вовсе не они, пытаются найти липовых свидетелей.