Книжный мальчик

Будущий герой родился 14 июня 1928 года в семье зажиточных аргентинцев. Его родители были людьми продвинутыми, увлекающимися модными в то время идеями – от марксизма до новейших методов оздоровления. Один из этих методов, закаливание, сильно повлиял на последующую жизнь Эрнесто. Отец искупал двухлетнего мальчишку в ледяной воде, после чего тот простудился и тяжело заболел. Простуда перешла в астму – заболевание, которое преследовало Гевару до конца жизни.

Из-за болезни Эрнесто оказался прикован к постели, несколько лет не мог ходить в школу. Пропуски уроков он компенсировал запойным чтением. Освоив грамоту в четыре года, болезненный ребёнок начал с приключенческих романов, а закончил Марксом и прекрасными советскими книгами «Как закалялась сталь» и «Чапаев», где изображались обаятельные супермены, отдающие свою жизнь во благо народа.

Сила этих книг была такова, что вдохновлённый ими мальчишка через некоторое время не только покинул комнату, из которой не выходил несколько лет, но и достиг неплохих успехов в регби, футболе и боксе. Правда, от участия в крупных соревнованиях он отказывался, чтобы не подводить товарищей по сборной. Всё-таки усилием воли можно преодолеть боль, но в здорового человека превратиться нельзя.

Кроме силы воли книги привили Эрнесто страсть к путешествиям. В первый раз он убежал из дома в 11 лет и, забравшись в кузов грузовика, проехал 800 километров, прежде чем его догнали родители.

Позже, поступив на медицинский факультет, Гевара пользовался любой возможностью, чтобы посмотреть на мир. Сначала на мопеде, предоставленном одной фирмой, совершил рекламную поездку по Аргентине, затем в качестве судового фельдшера поплавал на нефтеналивном танкере, а в 1952 году объехал на мотоцикле пол-Латинской Америки.

В это время Эрнесто решил заняться изучением проказы, хотя в институте учился на аллерголога. Но аллергия – болезнь богатых, не избалованным деликатесами беднякам она незнакома. И воспитанный в левых традициях аргентинец выбирает себе более демократичную специализацию.

Гевара посетил лепрозории нескольких латиноамериканских стран. Проказа и сейчас не особенно поддаётся лечению, а уж в то время помощь больным могла быть исключительно моральной. С этим Гевара справился неплохо, из пациентов нескольких лечебниц ему даже удалось организовать футбольную команду.

Однако посвящать всю жизнь борьбе с лепрой молодой человек не собирался. Он ставил перед собой глобальные задачи. Одной из главных проблем для всех латиноамериканских стран была нищета и усугублявшая её зависимость от США. Штатовские монополии опутали слабые экономики южных соседей и не давали им богатеть, высасывая все ресурсы. Если же в какой-то из этих банановых республик к власти приходил режим, не лояльный к янки, его или подкупали, или свергали.

Исколесив континент, Гевара вдоволь нагляделся на последствия такой политики. Видел измождённых каторжным трудом рабочих, которым еду заменяли наркотические листья коки, видел умирающих детей, родители которых даже не пытались им помочь – ведь заплатить за лекарство значит самим остаться без обеда. Все эти картины превратили его из умеренного левого в радикального революционера. В Латинской Америке, где постоянно происходили перевороты, революции и войны, такие деятели были востребованы.

Два брата

Первый опыт борьбы Эрнесто вскоре получил в Гватемале, куда Штаты, недовольные местным социалистическим правительством, направили орды наёмников. Узнав о вторжении, Гевара бросил все дела и ринулся в Гватемалу. Повоевать он не успел, лишь поучаствовал в строительстве баррикад.

После того как вражеские войска свергли гватемальское правительство, Эрнесто попал в список «опасных коммунистов, подлежащих ликвидации». Но революционеру повезло. Аргентинское посольство укрыло его на своей территории, а потом по дипломатическим каналам переправило в Мехико.

Кстати, туда молодой бунтарь приехал не один. В Гватемале он подружился с революционеркой из Перу Ильдой Годеа. А в Мексике идейные соратники поженились.

В Мехико Гевара прожил два года. Поначалу бедствовал, писал редкие заметки в газеты, фотографировал гуляющих туристов. Но постепенно жизнь наладилась. Эрнесто устроился врачом в городскую больницу, у него родилась дочь Ильдита. Именно в это время от друзей мексиканцев он и получил прозвище Че, под которым его впоследствии узнает мир. Че – это словечко-паразит, постоянно присутствовавшее в речи Эрнесто. Переводится примерно как «парень, мужик».

Мексиканская столица служила убежищем для тысяч политических эмигрантов из разных стран. К таким принадлежали и кубинцы братья Фидель и Рауль Кастро.

Выходцы из влиятельной семьи, ненавидевшие кубинского диктатора Батисту, они уже однажды пытались свергнуть его, но потерпели поражение. Братья были приговорены к каторжным работам, а потом попали под амнистию, не в последнюю очередь благодаря семейным связям. Освободившись, Кастро бежали в Мексику и здесь стали готовить новое наступление. Вот с этими решительными ребятами и познакомился доктор Гевара – и тут же решил поучаствовать в их новом походе.

Отряд Фиделя, большая часть которого состояла из молодых образованных людей, но без опыта армейской службы, прошёл трёхмесячные курсы боевой подготовки у одного испанского полковника. Нагрузив винтовками, пулемётами и провизией старенькую яхту «Гранма», революционеры отправились к берегам Кубы.

Под счастливой звездой

Первые неприятности начались сразу после отплытия. Судно попало в шторм. Непривычных к таким приключениям интеллигентов тут же скосила морская болезнь. Кроме того, на борту яхты, рассчитанной на 15 человек, находилось 82 вооружённых пассажира. Естественно, она была сильно перегружена, а тут ещё и течь обнаружилась.

В отчаянии полуживая от морской болезни команда вычерпывала воду, а чтобы облегчить просевшее судно, выбрасывала за борт ящики с консервами. Потом, когда море успокоилось, стало ясно, что едва не утопившая корабль вода набежала из не закрытого в туалете крана. Но выброшенного продовольствия было уже не вернуть, и всю неделю, что продолжалось плавание, команда «Гранмы» питалась одними гнилыми апельсинами. Положение Че Гевары было вдвойне печальным: кроме морской болезни и голода его мучили ещё и приступы астмы.

Но главные беды начались после прибытия на остров. Из-за шторма революционная яхта опоздала на два дня. К этому времени их союзники на суше были разгромлены, а десантировавшихся на побережье эмигрантов ждала засада. В результате из 80 прибывших революционеров уцелело лишь 20, да и те разбились на маленькие группки и потеряли друг друга.

Раненный в шею Че с несколькими товарищами довольно долго разыскивал Фиделя. Найти его он смог с помощью крестьян, которые относились к врагам Батисты с симпатией, хотя могли «пощипать» и партизан, если видели в этом выгоду. В корыстолюбии простолюдинов Гевара убедился, когда, устав тащить тяжёлое оружие, оставил несколько винтовок в хижине одного уборщика тростника. Не успели товарищи покинуть жилище, как гостеприимный хозяин попробовал продать винтовки своему знакомому. Тот моментально сдал продавца солдатам, а те, выбив из него информацию о маршруте повстанцев, едва их не настигли. Спасло молодых людей только везение.

Че вообще был феноменально удачлив. Фортуна будто компенсировала ему глобальную невезуху всей его жизни. Только благодаря везению он не погиб от жажды. Когда у прижатых к морю бойцов стали заканчиваться запасы питья, Эрнесто вспомнил, что герои одного пиратского романа, читанного им в детстве, выходили из подобной ситуации, разбавляя пресную воду солёной. Он последовал примеру книжных пиратов и безнадёжно испортил последнюю водичку. К счастью, в этот же день умирающие от жажды партизаны набрели на родник.

До горного района, труднодоступного для правительственных сил, он добрался тоже по счастливой случайности. Помня из литературы, что путешественники всегда ориентируются по Полярной звезде, Гевара отыскал её на небе и через два дня действительно привёл отряд в нужное место. Каково же было его удивление, когда более опытные повстанцы объяснили, что эта звезда вовсе не Полярная. Но если человеку «попёрло», он снимет банк, даже не разбираясь в правилах игры.

Доктор Робин Гуд

Борьба с Батистой продолжалась около двух лет. За это время Че стал для крестьян Робин Гудом и Айболитом в одном лице. Его визиты в деревни становились праздником. Сперва доктор Гевара за счёт местных толстосумов одаривал население, а потом начинал его лечить. Выдёргивал зубы, проводил медосмотры.

Светилом медицины, он, мягко говоря, не был. Как-то в одном селении маленькая девочка, посмотрев на его работу, наябедничала матери: «Этот доктор говорит всем одно и то же!» Но крестьяне, для которых медицинская помощь недоступная роскошь, были благодарны Че уже только за одно внимание.

С военным образованием дела обстояли чуть лучше. Два года непрерывных стычек с правительственными войсками сделали Че Гевару если и не великим полководцем, то крепким профессионалом.

1 января 1959 года колонна под командованием Гевары взяла стратегически важную крепость Санта-Клара, а на следующий день вошла в Гавану. Революция, о которой столько лет мечтал романтичный аргентинец, наконец свершилась.

Её победу Че ознаменовал разводом с прежней подругой и женитьбой на соратнице по партизанской борьбе Алейдой Марч.

Че у власти

Медиком он был очень слабым, военачальником тоже неважным, но политиком – вообще из рук вон. Но Че был молод, красив и обладал горячим сердцем, а большего в те годы и не требовалось.

В 1959 году Гевара получил кубинское гражданство и сразу четыре должности. В ранге посла по особым поручениям он объездил десяток стран для налаживания экономических связей и закупки оружия. Побыл министром промышленности, директором Национального банка и возглавил аграрную реформу. В результате этой реформы до предела обострились отношения с Америкой, что и подтолкнуло Кубу на социалистический путь.

Дело в том, что особо радикальных планов у пришедших к власти партизан не было. Поначалу они собирались только навести порядок в экономике, разваленной коррумпированным режимом Батисты. Например, 80 процентов сахарной промышленности, гостиничного и туристического бизнеса контролировали американцы. Им же принадлежала большая часть плодородных земель. При этом налоги в государственный бюджет практически не поступали. Так, владельцы огромных поместий, где выращивался сахарный тростник, при подаче деклараций тысячекратно занижали стоимость своих участков. Ну Че и издал указ, в соответствии с которым все земли капиталистов государство забирало себе по указанным в налоговых декларациях ценам. После этого новая кубинская власть стала для США врагом №1.

Началась экономическая блокада Кубы, вооружённые вторжения, покушения на Фиделя. В ответ на это министры-партизаны захватили всю американскую собственность на острове, а чтобы спастись от ответной агрессии, объявили себя коммунистами и обратились за помощью к СССР. Соглашение об экономическом сотрудничестве с Советским Союзом от имени Кубы подписал тоже Че Гевара.

Впрочем, доктор Гевара разочаровался в «большом брате» уже через год. Во время Карибского кризиса он наговорил много резких слов советским представителям, которые хотели вывести ракеты с Кубы. Видя, как мучается переводчик, пытаясь деликатно передать смысл его речи, Гевара ехидно предложил ему застрелиться.

Чуть позже Че уже с трибуны ООН обвинил СССР в том, что тот «продаёт свою помощь народным революциям, исходя из своих корыстных интересов». Этот идеалист отказывался понимать, что политика, по сути, является тем же бизнесом, только отражает интересы не отдельных лиц или корпораций, а целых народов.

Разумеется, отношения между нашей страной и Кубой строились на прагматическом расчёте. Мы покупали кубинский сахар чуть выше мировых цен, продавали им нефть чуть ниже рыночной стоимости, а за это делали их своим передовым отрядом в борьбе с Америкой. В конечном счёте, латиноамериканские романтики, получавшие поддержку от Советов, гибли для того, чтобы русские солдаты были живы. Че Гевара же считал, что нужно бескорыстно бороться за счастье какого-то абстрактного человечества. Для мужика, которому далеко за тридцать, непростительная наивность.

Ошибка резидента

Да и мирная работа в конце концов стала напрягать горячего команданте. Не раз в кругу близких он с тоской замечал, что после революции ему стало скучно. Свой окончательный выбор Че сделал в 1965 году, когда написал Фиделю письмо с отказом от кубинского гражданства.

К тому моменту, когда Кастро зачитывал это послание соратникам на пленуме ЦК, Гевара с двумя сотнями чернокожих кубинцев уже партизанил в джунглях Конго. Но африканская авантюра закончилась провалом. Местные жители оказались трусоваты и плохо обучаемы, да и противостояла им в отличие от Кубы не полуразложившаяся армия, а отряды белых наёмников, добросовестно отрабатывающие неплохие деньги. Партизаны были разгромлены, Че пришлось покинуть Африку.

Последним полем боя для него стала Боливия. За время существования этого государства в нём произошло 179 переворотов, Че вполне мог рассчитывать на 180-й. Причём дело было не в самой Боливии, а в том, что на страну, где победит резидент кубинской революции, неизбежно нападут США. И увязнут здесь, как во Вьетнаме. А там – народная война против захватчиков, втягивание в конфликт соседних стран и, может быть, победа революции на всём континенте!

В общем, неглупый план, особенно если бы его одобрили сами боливийцы. Они, однако, не захотели приносить себя и свою родину в жертву высоким целям. Че в Боливии не поддержал даже лидер местной компартии, заявивший, что не позволил бы командовать в родной стране даже Марксу с Энгельсом. Он честно предупредил прибывшего партизана, что у власти сейчас не самое плохое правительство, с которым народ не захочет воевать, а главное, крестьяне, на которых рассчитывает Че, никогда не пойдут за иностранцем.

Интернационалист и идеалист Гевара совету не внял, за что и поплатился. Целый год бегал он по боливийским джунглям со своим отрядом, постреливая в правительственных солдат и безуспешно пытаясь втянуть в борьбу местное население. Но крестьяне их воспринимали как врагов и с удовольствием сдавали правительственным войскам. Выдали они и самого команданте.

После долгого преследования раненый, оборванный и грязный Че наконец сдался властям. Понимая, что революционер популярен во всём мире, а любой суд над ним подвергнется огромному международному давлению, боливийские военные решили тихо ликвидировать опасного бунтовщика. 9 октября 1967 года Эрнесто Гевара был расстрелян.