Напомню, что живу на две страны – Испанию и Россию, мне 30 лет, инвалид по слуху, не замужем. Когда писала свой ответ, не думала всерьёз с кем-либо знакомиться, тем более с этим Рустамом. Просто в порыве эмоций вечером перед сном набросала электронное письмо и отправила в «Мою Семью».

Утро оказалось мудренее, и мне стало стыдно за написанное; даже понадеялась, что редакция проигнорирует этот бред. Но через несколько дней обнаружила свой опус в газете и стала молиться, чтобы его не прочитали мои коллеги. Увы, весь коллектив меня узнал, даже бывший муж, донесли моим родителям. И все меня обсуждали, я была готова от стыда сквозь землю провалиться.

Но это ерунда, ничего страшного. Раз уж осрамилась, готова ещё раз опозориться, рассказав о своих смешных свиданиях. Пусть знакомые думают что хотят.

В письме я написала, что горевала по усопшему возлюбленному-испанцу, ни с кем не встречалась, да и мне не назначали свиданий. И вот эта публикация, как волшебная палочка, изменила мою жизнь. Вселенная решила пошутить со мной, подарив разные свидания.

Франсиско, президент общества глухих, решил организовать путешествие для глухонемых в монастырь на горе Монсеррат. Нашлось очень много желающих испанцев разного возраста, ведь для них главное – пообщаться, познакомиться и хорошо погулять.

Монсеррат – священная гора причудливой формы, при ярком солнце видна издалека. Там расположен бенедиктинский монастырь, его посещают туристы со всего мира. Причина такой популярности – статуя Чёрной Мадонны. По преданию, её из дерева создал святой Лука, а в Испанию перенёс святой Пётр.

Но вернёмся к нашему путешествию. Франсиско всем велел явиться в 7 утра к барселонскому вокзалу Матаро, где нас должен был ждать комфортабельный автобус. Я всю ночь не спала, боясь проспать: будильник с вибрацией не работает, а разбудить меня некому – родители в Москве, в Барселоне живу одна. Надеялась поспать в автобусе, ведь до места ехать три часа.

У вокзала собралось сорок человек. Десятерых я знала, остальные – новички, но все быстро познакомились. Тридцать туристов были солидного возраста, 50–75 лет, остальные десять – мои ровесники. Все женаты и замужем, кроме нас троих, новых подруг, и пятерых холостых; но эти холостые кобели мне не понравились, старше меня на 20–40 лет. И снова не с кем было закрутить роман!

Кобели и подкатили к нам, трём молоденьким девушкам; я из Москвы, две другие – из Аргентины и с Кубы.

Так вот дедки не дали мне выспаться, и я предложила новым подругами с ними поквитаться. Мы стали подкалывать дедков, расспрашивать на откровенные темы – быт, семья, постель. И так ржали над их ответами! И остальные путешествовавшие тоже с нами ржали, ведь все понимают язык жестов. А кобели выкручивались, как могли, даже предлагали все свои богатства бросить к нашим ногам, лишь бы мы согласились скрасить их одиночество.

Они так мне надоели, так устала над ними смеяться, что пересела к трём дамам в возрасте, просто поболтать. Дамы стали хвастать своими красивыми сыновьями – показывали фото на телефоне, даже предложили меня с ними познакомить, буквально сватали. Я согласилась встретиться с их сыновьями по очереди, дала им свой номер телефона – мол, спишемся.

На горе Монсеррат мы хорошо погуляли, помолились, пообедали. Мои новые подруги-латинки всё-таки клюнули на уговоры кобелей и согласились с ними встречаться – дескать, жизнь трудная, а тут материальную помощь предлагают. Я пожелала им счастья, но предупредила, что у них могут возникнуть проблемы с роднёй дедков, если те вдруг отдадут Богу душу, и чтобы девушки были очень осторожны на пути к своим корыстным целям. Латинки взяли мои советы на заметку.

А мои свидания с тремя молодыми испанцами, которых предложили их заботливые глухие мамашки, оказались ужасно глупыми. С такими мужиками нормальную семью точно не создать.

После путешествия в монастырь мне сразу написали все трое. Одному, Диего, 39 лет, второму, Антонио, – 19, третьему, Рикардо, – 34. Решила встретиться с ними по очереди.

Списалась с Диего, он даже вышел на видеосвязь – на экране телефона выглядел красавцем: лысый, с бородой. Договорились, что из Андалузии ко мне в Барселону он приедет на поезде, а я встречу его на вокзале.

Приехал нужный поезд, я с замиранием сердца ждала Диего. И вот открылись двери, он вышел, и я сразу, с первого взгляда в нём разочаровалась. Вместо высокого красавца передо мной стоял тощий коротышка, ниже меня; в руке у него был огромным чемодан с вещами на все случаи жизни. Счастливый такой, спросил, где будет ночевать. Предложила ему самый дешёвый отель на три дня, соврав, что живу с родителями и папа болеет.

Коротышка Диего погрустнел, ведь он мечтал пожить со мной в квартире. Проводила его в отель, чтобы разобрал вещи, а сама пошла за велосипедами. И ещё дома прихватила для Диего рок-н-ролльную футболку с оборотнями, так как на этом лилипуте была старомодная клетчатая рубашка на три размера больше нужного.

Поехали кататься на велосипедах. По дороге Диего страшно надоел мне своими навязчивыми предложениями: мол, я готов на тебе жениться, и ты мне доверься, и я тебя не брошу, и давай прямо сейчас в загс и делать детей. Попыталась объяснить ему, что нужно время, чтобы полюбить друг друга, но он лишь ещё больше навязывался.
А платили мы везде пополам, даже не угостил меня ничем – зато рожай ему прямо сейчас! Задала провокационный вопрос: почему не угощаешь меня? Ответил, что заплатил за отель, и если бы я поселила его у себя дома, то угощал бы. Мадре миа!

И ещё он маниакально всё протирал антибактериальными салфетками, «чтобы не подхватить инфекцию». Я подтрунивала над ним: мол, так боишься микробов, а с незнакомой девушкой лечь в постель не боишься. На провокацию отвечал, что доверяет мне, я кажусь ему «правильной и стерильно чистой». Так меня задолбал этот карлик, что поскорее проводила его до отеля и пошла спать.

Утром проснулась и получила чуть ли не сто его гневных эсэмэсок: «Почему не отвечаешь?» И ещё прислал шесть фоток своей злобной морды. Я разозлилась, быстро оделась и пошла к нему в отель, думая по дороге, как с ним разделаюсь.

Встретил меня скандалом. Я подошла к стойке регистрации, попросила вызвать администратора. Тот вернул мне деньги за номер за следующие двое суток, я отдала их Диего и велела собирать чемодан. Карлик обалдел от моей реакции. Но покорно собрал чемодан, я проводила его до вокзала и отправила восвояси. А его телефон заблокировала. Карлик потом бесился, хотел связаться со мной через знакомых, через свою маму, но я не ответила.

Три дня спустя после дурдома с Диего решила пойти на свидание с 19-летним Антонио. Он написал, что в девять вечера подкатит ко мне на крутом мотоцикле. И подкатил – сам весь крутой, с волками на футболке, в рокерской кожаной куртке. Я не отставала от него – на мне была футболка с изображением любимого оборотня и красная кожаная куртка. Но он предложил мне запасную чёрную куртку, сказав, что в своей замёрзну. Послушалась, села на мотоцикл, и мы помчали по скоростной трассе.

Я в первый раз ехала на мотоцикле, было так страшно, что даже боялась попросить Антонио сбавить скорость. А он, словно мне назло, только прибавлял газу. Слава богу, ехали ночью и машин не было, кроме «скорой помощи». И Антонио соревновался с этой «скорой»! В Испании между городками рядом с трассами построили больницы, чтобы можно было быстрее привезти больных и пострадавших в авариях.

Вдруг я увидела в зеркале, что за нами гонится полицейская машина. Антонио это заметил и свернул на дорогу, ведущую в незнакомый городок. Полицейские за нами. Я молилась Богу, чтобы не попали в лапы полиции и не угодили в аварию.

Антонио нарушал все дорожные правила, путая полицейских, и те наконец отстали. Мы снова выехали на скоростную трассу и помчались в Барселону.

Остановились у дискотеки. Еле живая слезла с мотоцикла и давай его ругать, что полицейские сфотографировали его номер. Он снял толстую наклейку с фальшивым номером и показал настоящий. Ну даёт!

Пошли на дискотеку. Оказалось, она для малолеток, всем танцевавшим по 15–20, я самая пожилая среди них. И им свободно продавали выпивку, хотя в Европе алкоголь строго после 18 лет!

Потанцевали. Я пила мало, зато мой ухажёр к утру так набрался, что я запретила ему садиться за руль и повела в ближайший отель, благо у него в кошельке было много денег. Пьяный Антонио сразу уснул, я забрала ключи от мотоцикла и поехала домой поездом. Днём встретилась с его мамой, передала ей ключи, объяснив, что произошло. И отказалась от встреч с малолеткой.

Антонио потом очень на меня злился и проклинал за то, что выдала его родителям, а те забрали у него мотоцикл.

Последним был Рикардо. Я надеялась, он нормальный мужик, классический испанец, а Рикардо сказал, что он бисексуал, и всё свидание подробно рассказывал о своём сексуальном опыте с мужиками. Я даже не могла смотреть на него как на мужика. Послала его восвояси, на что он смертельно обиделся.

Его мама обвинила меня в гомофобии и нетолерантности. Я ей объяснила, что не буду создавать семью с бисексуалом, потому что хочу нормального мужика. Пусть она ищет ему в жёны гомосексуалиста и не портит жизнь девушкам.

Я не сказала вам, что был ещё и четвёртый парень, вернее, он и есть – русский. Мы познакомились через «Мою Семью», переписываемся. Время покажет.

С уважением. Всего вам доброго.