Я сразу же осмотрела бедолагу, расспросила. Выяснилось: около девяти утра его покусала бродячая собака, он обратился в поликлинику, но его не приняли, отправили в скорую – это соседний вход в том же доме. Увидев, что машины всё равно нет, мужчина вернулся и снова попросил помощи, но ему велели «идти и ждать». Вот пациент и стоял на крылечке. А ведь псина прокусила ему артерию, он истекал кровью! Но медики из поликлиники его просто отфутболили. Пришлось ставить ему капельницу и везти зашивать в больницу, в соседний посёлок.

Омега-3 может снижать постнагрузочное мышечное воспаление. Использование добавок витамина D имеет важное значение не только для профилактики стрессовых повреждений костной ткани за счёт влияния на обмен кальция и фосфора, но и для функционирования иммунной и мышечной систем. Сывороточный протеин применяется спортсменами в дни тяжелых нагрузок и игр, что способствует росту и восстановлению мышц, а углеводно-протеиновые батончики применяются сразу после нагрузки для восстановления запасов гликогена и белка».

Каждое утро, лишь только на востоке обозначался фиолетовый рассвет, Гулевич выходил в сад. В старомодных роговых очках с толстыми стёклами, красной бейсболке с иностранной надписью «Флорида», он мог выглядеть как профессор-ботаник, если бы не старенькая рубаха в синюю клеточку и сильно потрёпанные брюки, подвязанные лохматой верёвочкой. Растоптанные ботинки без шнурков завершали наряд. До поздней осени Гулевич ещё как-то крепился, а зимой заметно захандрил. Целыми днями лежал с отрешённым видом на продавленном диване в горнице и готовился к худшему.

...Кстати, через несколько лет подобный случай произошёл с моей соседкой по палате, Ирой из Тюмени, – ей тогда тоже сняли гипс. Она чихнула, и нога согнулась, а самостоятельно выпрямить не получилось. Тут как раз в палату зашёл мой папа и помог ей. Почему-то нас это очень развеселило. Но вернёмся в массажный кабинет. Нелли Шалвовна, опытный хирург, скатала из пелёнки валик диаметром с палку сервелата и объяснила массажистке: «Вот такой валик подкладывай ей под стопу, чуть-чуть сгибая ногу.

Но тут грянула пандемия. Для подруги это был шок, конец света. Работа у неё напряжённая, нервная, без полноценного отдыха никак, а граница на ковидном замке. И я стала уговаривать её съездить в санаторий, не обязательно к морю, а в профильный, по её хроническим заболеваниям. Ведь, как говорится, лучше один раз увидеть, чем слушать мнения других. Наконец-то – ура! – убедила, поехала моя подруга осенью в Кисловодск.

Однажды я, будучи уже взрослой, упала в обморок от страха на приёме у отоларинголога. Мне воткнули спицу – то ли для обезболивания, то ли для снятия спазма. А я часто теряю сознание, даже если кровь берут из вены, причём не обязательно у меня. Недавно ребёнок сдавал анализы, а я только в кабинет вошла и услышала: «Поработай кулачком»… Видимо, предобморочное состояние отразилось на моём лице, и медсестра тут же сказала: «Мама, выходим, ждём в коридоре на диване».

Сын был трижды женат. Со снохами мне также не повезло. Одна оказалась классической стервой, вторая – глупой и скандальной, третья – избалованной, холодной, неблагодарной потребительницей. Со всеми тремя мне доводилось выяснять отношения, однако перекинуться парой слов с ними мне и сейчас не в тягость. Согласна, у меня конфликтный, легковозбудимый, авторитарный, уязвимый, нетерпимый и требовательный характер. Как бы я хотела быть другой, но это мой крест! Не исключаю психическое заболевание или, в лучшем случае, врождённые особенности психики. Как следствие, людям трудно меня любить, слышать и понимать.

В общем, дело не хитрое. Если дневная смена, то надо встретить плановых больных с направлениями, заполнить карту, померить давление, отправить в отделение. Если ночь – самое главное не уснуть и вовремя открыть дверь, когда приедет скорая, иначе злобные фельдшеры вынесут её пинками. Мне и тут «повезло». Вместо приёмного отделения хирургии направили в родильное, и я, чертыхаясь, отправилась в мир репродукции будущего.

Слежу за здоровьем, периодически сдаю анализы, посещаю специалистов. У меня диабет, пришла на очередной приём к эндокринологу. Врач спросил, есть ли у меня жажда, сухость во рту, повышенный аппетит, кожный зуд. Отвечаю – пока этого нет, слава богу. Ну, тогда продолжайте принимать препараты. Выхожу из кабинета, пока жду свою очередь к неврологу, читаю запись в карте. Оказывается, я жаловалась на зуд, сухость во рту, жажду, частое мочеиспускание. Зачем писать то, чего нет?

В назначенный день приехала по указанному адресу, в руках чемодан с бинтами, мазями и прочими нужными штуками. С опаской зашла в квартиру, помня, что «Васильевна с характером». А там… древняя, как египетские пирамиды, крошечная старушонка в поношенном халате, на ходунках, весит килограммов двадцать. На неё даже дышать страшно, а то рассыплется. Я представилась, честно предупредила, что не врач. Валентина Васильевна перекрестилась, сказала «прости господи» и на чистейшем русском матерном поведала о визите врача.

Постоянная критика моей фигуры из уст родственников и друзей привела к тому, что я не выступала на мероприятиях. Всегда писала под псевдонимами – то рецензии на книги, то статьи. Оказавшись в кругу творческих людей, порой слышала предложения высказаться о литературном процессе со сцены, но, как правило, отказывалась. Считала: что бы я ни сказала, всё равно разочарую зрителей своим видом. Лучше сидеть в зале и слушать других. Женщин, которые заявляют о себе в какой-либо сфере – от музыки и литературы до политики и науки, – до сих пор толпа оценивает по внешности.

Мне говорили, что сын занимается здоровьем, худеет, целую неделю сидит на воде и гречке, делает зарядку. Я не лезла с проверками, хотела быть хорошей матерью и свекровью, ненавязчивой, тактичной. Не приглашают в гости – что же поделаешь, не стану напрашиваться. Если собиралась что-нибудь передать сыну, всегда звонила заранее, но всё равно в ответ получала недовольство. Плакала, а муж говорил: «В следующий раз не лезь». А сыну не оказывали нормальную помощь. Даже 9 мая, когда ему стало плохо, сноха всё равно ушла на работу. Скорую не вызвали, она говорит – сын не разрешал. Мне не позвонили, сообщили, когда уже умер…