Как нам пыль в глаза пускают

В фильме «Девушка с гитарой» Юрий Никулин сыграл свою первую небольшую роль – пиротехника. Перед комиссией, отбирающей участников молодёжного фестиваля, его герой демонстрировал «самодеятельный фейерверк типа салют». Вынимал шутиху, поджигал её, она летала по комнате и взрывалась. Члены комиссии, чёрные от сажи, вылезали из-под стола, а пиротехник, весь закопчённый, уже с огромной шутихой в руках говорил:
– Я извиняюсь, товарищи, не ту зажёг. Сейчас повторим. Она у нас джикнет…

Испуганная комиссия в полном составе опять легла под стол. После этой роли Никулина в первый раз узнали на улице. Молоденький парнишка, увидев актёра, воскликнул:
– Я вас видел в «Девушке с гитарой». Вы там всё взрываете!

На самом деле настоящие пиротехники не всегда «всё взрывают». Но у обывателя, узнавшего, что рядом с ним представитель этой профессии, загораются глаза, и первое, что он говорит: «А давай что-нибудь взорвём!» – чем нервирует профессионала.

Ведь на съёмочной площадке пиротехник ответственен не только за то, чтобы всё вокруг горело и бабахало. Он создаёт многочисленные спецэффекты – от лёгкого дуновения ветерка до урагана. От таёжного костерочка до пепелища на поле боя. От капельки дождя на стёклах очков до ливня. От измороси до густых туманов. Даже камин в фильме «Шерлок Холмс и доктор Ватсон» – изобретение пиротехника, который сложил его из гипсовых поленьев прямо в павильоне.
Пиротехник может даже перекрыть солнце, как на съёмках «Утомлённых солнцем-2» Никиты Михалкова. Режиссёру для картинки и атмосферы – снималась сцена в окопах с солдатами штрафбата перед атакой – требовался не прямой солнечный свет. И тогда пиротехники поджигали многочисленные автомобильные покрышки, дым от которых, поднимаясь вверх, перекрывал лучи солнца. За восемь часов работы на площадке ежедневно уничтожалось около 400 покрышек. Съёмочная группа не снимала респираторы, поскольку продукты горения были ядовитыми. А к концу смены лица и руки всех участников покрывались толстым слоем чёрной сажи. Но на эти нюансы никто не обращал внимания, зато какие кадры!

А на картине «Адмиралъ» пиротехники столкнулись с другой задачей: в апреле им надо было создать видимость зимы. Ведь одна из ярких сцен картины – принятие присяги Колчаком перед сотнями солдат, – происходившая в морозный день, снималась в Коломне в разгар весны. И пришлось всё место съёмок засыпать солью. Или «морозить» железнодорожный состав, в котором по сюжету передвигается герой Хабенского. На улице уже давно была плюсовая температура, а по картинке – далеко за минус 20. Для создания эффекта вагоны обливали из снеговой машины специальным составом из целлюлозы. А землю застелили белым синтепоном – чем не зима?

На картине Владимира Хотиненко «Поп» пиротехники пошли на другую хитрость: им нужно было поднять столбы пыли на горизонте, ведь к деревне приближались немцы. Обычная пыль на киноэкране не выглядит эффектно, для таких трюков берётся цемент. Но съёмки проходили в белорусской деревне-музее, так что использовать этот состав было нельзя во избежание повреждения художественной среды. Спасло положение 20 килограммов муки, смешанной с дорожной пылью.

Порой пиротехники помогают режиссёру решать и актёрские задачи, ведь исполнитель роли не всегда в состоянии точно выполнить задачу постановщика. На фильме «Двадцать дней без войны» Алексей Герман на репетиции никак не мог добиться от артистов, чтобы они «ныряли в окопы». Однако когда пиротехник установил на площадке заряды огромной мощности, эффект превзошёл ожидания. «Дрогнула земля, и началась настоящая война, – вспоминал режиссёр. – Взрывы были в высоту с пятиэтажный дом, актёры испугались, забегали и так нырнули в окопы, как даже не повторить».

В результате сцену сняли с одного дубля.

Женщинам тут не место

Пиротехниками не становятся, а рождаются. В этом абсолютно уверен каждый, кто работает в профессии. Многие пришли в кино из военных профессий, после армии или из горячих точек. Кто-то – из каскадёрской школы. Кому-то профессия передалась по наследству от отцов, дедов или бабушек. Да, женщины тоже работают пиротехниками, но крайне редко. В основном заняты в ней мужчины. «Ну разве женщине здесь место? – скажут они. – Мы же всё время грязные, в копоти, от нас пахнет соляркой. У нас чисто мужской коллектив, в котором армейская дисциплина и строгая иерархия».

Раньше на крупных киностудиях существовали курсы по подготовке пиротехников, где мастера этого дела покадрово разбирали фильмы и объясняли, как создать тот или иной эффект. Но в последние годы обучение переместилось на съёмочные площадки. Профессиональные пиротехники принимают под своё крыло подающих надежды новичков и на практике обучают своим секретам.

И хотя школ пиротехники формально больше не существует, каждый специалист обязан иметь при себе «Книжку взрывника», которая выдаётся на кафедре прикладной химии горного института. Она является подтверждением твоего права работать на съёмочной площадке. Чтобы её получить, кандидат сдаёт экзамены по знанию пиротехнического дела и технике безопасности. А потом через несколько лет проходит там же проверку на профпригодность, после чего в его книжке обновляется запись: «Прошёл очередную проверку знаний на право обращения с пиротехническими изделиями».

Сейчас в российском кино работает не больше четырёх профессиональных команд пиротехников, и в каждой примерно десять человек. Количество мастеров, как видим, невелико, однако этого вполне хватает, чтобы обеспечить спецэффектами все масштабные проекты нашего времени – художественные фильмы и сериалы. Если же требуются дополнительные «руки», то руководитель команды набирает на проект внештатных сотрудников. Поскольку ни профсоюза, ни ассоциации у представителей этой профессии нет, то «командир» каждой команды сам договаривается с продюсерами фильмов и об оплате работы, и о страховках, и об условиях проживания и нахождения на площадке его группы.

А страховки в этом деле крайне необходимы, поскольку работа пиротехника – одна из самых опасных в мире. Но профессионализм пиротехника заключается как раз в том, чтобы создаваемые им эффекты были безопасными. И даже устрашающие взрывы бомб или мин частенько создаются без взрывчатки: под землю закладывается баллон со сжатым воздухом, на него – заранее подготовленная смешанная с торфом земля, мягкая, просеянная. Однако и здесь не всё просто: пиротехнику, мягко говоря, бывает неприятно, когда эта смесь взлетает со страшным грохотом рядом с тобой, а то и попадает в лицо.

Если же актёру опасно играть в особенно круто начинённой пиротехническими средствами сцене, его заменяет каскадёр. Тот обязательно репетирует с пиротехниками, те объясняют ему «географию местности».

Самое опасное – это когда в съёмках принимают участие актёры массовки. Сколько репетиций с ними ни проводи и сколько раз ни объясняй, что опасное место надо обходить за километр, но как только звучит команда «Мотор!» – хоть один да побежит именно туда, куда не следует. Так случилось на «Утомлённых-2»: пострадали двое артистов массовки, оказавшихся в эпицентре взрыва.

А вообще, как признаются пиротехники, самое безопасное место на съёмочной площадке там, где они расположили свои вагончики. Опытные кинематографисты знают: там, где пиротехники оставили свои личные автомобили, никогда ничего не взорвётся. Так что лучше всего припарковаться рядом.


Актёры любят рассказывать байки о пиротехниках. В творческом багаже у каждого артиста не одна история о людях этой профессии. Например, Юрий Никулин ощутил на себе их всемогущество на съёмках короткометражного фильма «Самогонщики».

По сценарию Балбес, спасаясь от медведя, скатывается с горы и, обрастая снегом, превращается в снежный ком. Затем ком ударяется о сосну, разлетается на куски, испуганный Балбес убегает. С горы, конечно, актёр не летел, сняли просто огромный белый шар из папье-маше. А вот у сосны скатали настоящий снежный ком, в который и замуровали Никулина. Чтобы шар распался как будто от удара, под него подложили немного взрывчатки. «Бабахнуло так, что мне вспомнился фронт, – вспоминал актёр. – На секунду даже потерял сознание и как бы издалека услышал недовольный голос Гайдая: «Ну что же ты не подпрыгнул? Я же сказал: как взорвётся, так и выпрыгивай. Такой дубль испортил!» Передо мной возник пиротехник: «Товарищ Никулин, извините, я немножко того… переложил взрывчатки. Сейчас повторю».

А Владимир Гостюхин вспоминает историю, которая произошла с ним на съёмках «Тихого Дона», где он играл Петра Мелехова. В сцене расстрела произошла накладка: «Пистон, который должен был взорваться на теле и имитировать ранение и кровь, пиротехник вставил наоборот. В итоге он разорвался прямо мне в сосок. Это была такая боль! Сразу образовалась огромная гематома. Но мы продолжили съёмку. В следующий раз пиротехник зарядил пистон уже нормально. Но сцена всё равно давалась очень тяжело. Все актёры сбежались посмотреть на мои мучения…»

У Екатерины Марковой, сыгравшей Галку Четвертак в картине «А зори здесь тихие…», тоже остались неприятные воспоминания о сцене расстрела её героини. По сюжету она выбегала из кустов с криком «Мама!» и получала очередь в спину. Режиссёр хотел снять крупный план, чтобы было видно дырки от пуль и кровь. Для этого изготовили тонкую доску, просверлили её, «смонтировали» пузырёчки искусственной крови и закрепили на спине актрисы. В момент выстрела электрическую цепь замыкает, гимнастёрка рвётся изнутри и хлещет «кровь». Но пиротехники ошиблись в расчётах силы «выстрела». В результате гимнастёрку Марковой разорвало в клочья.

Александра Панкратова-Чёрного на «Сибириаде» от ожогов спасли валенки. Снимался момент, когда его героя придавило нефтяной вышкой, а кругом полыхал огонь. «Я, как хитрый сибиряк, увидев, что огонь раскладывают в метре от меня, заранее намочил валенки в луже. Потом меня придавили вышкой, да так, что самостоятельно вылезти я уже не мог, пиротехники зажгли огонь. И через несколько секунд почувствовал, что мои валенки закипели! Я давай орать! Слышу сквозь собственный мат, как Кончаловский говорит: «Гениально! Какая игра!»

Впрочем, и сами пиротехники могут порассказать о себе немало поучительных историй. Елена Белоконь, одна из немногих женщин-пиротехников, работала с Эйзенштейном, Пырьевым и Роммом. Картина «Котовский» 1942 года стала её дебютом в профессии. От неё требовалось поджечь бутафорский дворец, причём режиссёр хотел, чтобы он горел медленно. Пиротехник облила дворец керосином, положила паклю, подожгла. Результат превзошёл все ожидания: дворец сгорел в мгновение ока.

Добавила она хлопот и Эйзенштейну на «Иване Грозном». Не рассчитала и заложила более мощный снаряд в бутафорскую пушку. Когда раздался выстрел, пушка разлетелась вдребезги, а самый большой кусок от неё пролетел прямо над головой Эйзенштейна. Мастер побледнел и только и смог вымолвить:
– Это что же вы, деточка, на мою жизнь покушались?..

Впрочем, пиротехники учатся на своих ошибках. И с каждым фильмом этих ошибок становится всё меньше.