Коротко стриженные седые волосы, лоб в глубоких морщинах, прямая спина – видимо, военный, сохранивший былую выправку.

Мужчина склонился над бильярдным столом перед решающим ударом. Серый глаз из-под густой нахмуренной брови глядит вдоль кия, другой закрыт. Кончики испачканных мелом щегольских усов смешно подёргиваются. Похоже, в прошлом он был ловеласом.

Резкое движение руки, и шар затрепыхался в сетке дальней лузы. Мой соперник громко выдохнул и открыл второй глаз. Тёмно-карий.

Только сейчас я заметил, что у него разноцветные глаза – серый и карий! Я протянул руку, чтобы поздравить соперника с победой.

– Браво! Какой замечательный клапштос через всё поле, истинно офицерский удар! Вы к армии имеете отношение?
– Благодарю! – сказал бильярдист и прочертил куском мела спиральную полосу вдоль всего кия. – Да, я военный пенсионер, полковник. Уволен в запас с должности заместителя начальника военного училища. Ещё партию?

«Полковник, училище, необычные глаза, холёные гвардейские усы», – я напрягал память. Вспомнил! Рассказ покойной тёти Вали об отце и сыне, у которых были разноцветные глаза. Неужели полковник – тот самый Макуха?

Тётя Валя часто заходила к нам в гости по-соседски: то угостить мою семью своим печеньем, то поделиться новыми таблетками от головной боли, то попросить, чтобы я помог ей вставить батарейки в пульт, да и просто поболтать. Добрая, много повидавшая женщина, прекрасная швея. Я любил слушать её воспоминания о трудном детстве и юности. В войну девятилетней девочкой она ходила с матерью менять вещи на еду далеко за Полтаву. Потом работала вольнонаёмной швеёй в хозяйственной бригаде военного училища.

В один из таких визитов тёти Вали разговор зашёл об отцах-кукушках и силе родной крови.

– У нас в училище был случай, – вспомнила она.

На экзаменах обязательно присутствовал заместитель начальника училища, хотя преподавательской работой он не занимался.

Мужик, что и говорить, был красивый: статный, высокий, широкоплечий, с идеально подбритыми и ухоженными усами. Хотя изъян в его внешности всё же имелся: глаза разных цветов – один серый, другой карий. Но женщин это не останавливало. Полковник слыл закоренелым бабником и любителем крепкого словца. К делу и без дела повторял: «Армия без дисциплины – это как порядок в бардаке». Прозвали его бог весть почему Макухой.

Однажды на экзамене к столу, за которым сидел полковник, подошёл курсант, чтобы вытянуть билет. Экзаменатор на него посмотрел и призадумался: глаза у парня были точно как у него самого – разноцветные, и лицо вытянутое. Совпадение? А вдруг этот худосочный мальчишка – его сын?

Курсант тоже неотрывно глядел на начальника. Макуха отвёл глаза и тихонько попросил:
– Напиши мне состав семьи: мать, отец, их возраст, место работы и должности. Где раньше жили, где сейчас…

Мать курсанта жила в пригороде Харькова, отца он не знал, возможно, полковник и был его отцом. Но вместе с письменным ответом курсант положил на стол листок с составом семьи: отец – корреспондент известной газеты, мать – сотрудник редакции того же издания.

Начальник пробежал глазами по бумаге: фамилия не его, редкая, но знакомая – где-то он её слышал. Даже не взглянув на письменный ответ, Макуха старательно вывел в графе пятёрку.

В тот же день полковник запросил личное дело курсанта, а вечером позвонил его матери и договорился о встрече.

– Это мой сын? – спросил он у пришедшей женщины.
– А что он тебе написал?

Полковник ответил.

– Ну что же, твой сын сам назначил себе отца, он выбрал журналиста, – сказала женщина. – Ты ведь тогда даже не поинтересовался, родила я или нет.
– Твоё прошлое меня не волнует. Главное, у меня есть сын, моя кровь в его венах навсегда, и её голос ничем не заглушишь!
– Вот ты как – сын, голос! Когда мы скитались по чужим углам, твоя кровь голос потеряла и даже не кукарекнула. Я тебе так скажу: кровь у вас, может, и одна, а души разные. Больше мне не звони и сына оставь в покое!

При распределении курсанту предложили место, желанное для многих, – в Харькове. Но младший лейтенант ответил категорическим отказом и убыл служить в дальнюю приграничную часть.

О неожиданно нашедшемся сыне нетрезвый полковник проболтался своей любовнице-секретарше, а та, опустив обильные матюги, разнесла по училищу слова Макухи: «Моя кровь ко мне ещё вернётся!»

– Он встречался с его приёмным отцом? – спросил я тогда у тёти Вали.
– Не знаю, ничего не слышала, но думаю, нет.

– Почему-то уверен, ваши сыновья играют не хуже вас, – сказал я, посмотрев в глаза сопернику, и выложил шары треугольником для новой партии.

Полковник призадумался, опустил кий и с дрожью в голосе ответил на мой провокационный комплимент:
– Сыновей у меня нет. Только дочери, но они в бильярд не играют. Женщина с кием – это как негр в яранге или порядок в бардаке…

По закону совпадений вечером на мою электронную почту пришло письмо. Ольга, молодой филолог, с которой мы познакомились на одном литературном сайте, просила совета.

Отец её мужа Виктора оставил семью, когда сыну только-только исполнилось четыре года. Впрочем, и в новой семье он надолго не задержался. Алименты выплачивал обеим бывшим жёнам, но небольшие и не регулярно. В воспитании сыновей участия не принимал.

При получении паспорта Виктор взял фамилию и отчество отчима. Узнав о решении сына, биологический отец позвонил ему и в ярости проорал:
– Я полностью отрекаюсь от тебя! Навсегда! Ты предал нашу фамилию, сына у меня больше нет!

Оказывается, он жаждал продолжения рода, утверждения фамилии и обновления родной крови.

«Я вижу, в каком нервном напряжении находится сейчас мой муж, – писала Ольга. – Переживает, потерял аппетит, часами сидит неподвижно, закрывшись в спальне. Он всё-таки любит родного отца, хотя отчиму за всё благодарен. А отчим тоже надулся, что Виктор переживает. Стал думать, что никогда никакая забота не перевесит голос крови. Супруг оказался в дурацкой ситуации. Родной отец не считает его сыном из-за отказа от фамилии, а для отчима он не сын, потому что нет кровной связи. Вроде бы есть два отца, а в результате – ни одного. Не понимают оба, что творят и кого теряют. Как мне поступить, Александр, что подсказать мужу?»

Честно говоря, я так и не придумал, что ответить Ольге. Ну что тут скажешь?