По дороге к матери под воздействием внезапно нахлынувших воспоминаний я свернул в соседний дворик. В угловом подъезде жёлтого дома когда-то жила Лина, моя подростковая любовь.

Вот и её окно на первом этаже, но вместо деревянных рам с облупившейся краской в луче солнца сверкнул белый стеклопакет.

Створка подъездной двери ржаво скрипнула, и в тёмном проёме показалась сгорбленная фигура пожилой женщины с палочкой. Щурясь подслеповатыми глазами, она с любопытством всмотрелась в моё лицо.

– Вы к кому, мужчина?

Я кивнул в сторону окна.

– Когда-то здесь жила Лина.
– Саша, ты? – женщина заморгала и радостно улыбнулась. – Я Валентина Ивановна, мать Лины. Узнаёшь?

Через минуту мы сидели на скамейке у подъезда, расспрашивая друг друга о прожитой жизни.

– Я учительница, а у педагогов есть интересное наблюдение: с годами мальчиков узнать сложнее, чем девочек, но твои глаза и улыбка остались такими же. Хорошо помню твою байковую рубашонку в клеточку, ты в ней часто приходил к Лине за домашним заданием. Я потом подшучивала над дочерью: женихам дверь не успеваю открывать…

– Да, нравилась мне ваша дочь, Валентина Ивановна, и не только мне. Когда Лина поступила в балетную студию при Дворце культуры, мой друг Витя последовал её примеру, а вот Колька из вашего дома тоже хотел, но его не взяли, предложили заняться народными танцами. А я записался в радиокружок лишь потому, что он располагался на одном этаже с Лининым балетом. Удивительно, но радиотехника стала главным увлечением моей жизни. Иногда я приходил на Линины репетиции. А потом уехал жить на новую квартиру, и связь с друзьями детства оборвалась.

– Да, как поворот в судьбе одного человека меняет жизнь другого! – сказала Валентина Ивановна. – Лина моя забросила студию через полтора года занятий, а Витя потом окончил балетное училище и некоторое время танцевал в театре. Сейчас он фотограф с мировым именем, живёт в Германии. Перед отъездом приходил ко мне, хотел повидать Лину, но она отдыхала с семьёй на море. А Колька с ансамблем полмира объездил… Погиб в автокатастрофе.

– Меня словно бы кто-то подтолкнул зайти в ваш двор. Ностальгия – сильное чувство.
– Что верно, то верно. Помнишь мальчуганов – Андрея, Сулико и их мать Надю, моих бывших соседей? (Сулико сегодня в Грузии чаще используется как мужское имя. – Ред.)
– Припоминаю. Но они были совсем малявками против нас, семиклассников.
– В соседской квартире тогда жили две сестры, Надежда и Тамара. Красотой Надя не отличалась, но было в ней что-то, притягивавшее мужчин, да и воспитания девка оказалась не строгого. Замуж вышла рано, за морского офицера, красавец-муж увёз жену на службу в Германию. Там она родила сына Андрея и закрутила роман с сослуживцем супруга. Вскоре это открылось. Начальство предложило партийному офицеру, чтобы не портить карьеру, не разводиться, а отправить распутную жену по месту постоянной прописки, в Харьков.

В тот же год родители сестёр скоропостижно умерли один за другим, на руках у Нади оказалась несовершеннолетняя сестра. На свободе Надя разгулялась на славу. Днём и ночью в наш подъезд ходили её любовники и собутыльники.

Но внезапно эти хождения прекратились – у Нади поселился грузин Васо. На родине он убил человека, от уголовной ответственности откупился, но по законам гор убийца должен прожить в изгнании не меньше десяти лет, иначе отомстят. Так Васо оказался моим соседом. Дома его ждали жена и четверо детей. Лишь однажды, на один день, он не таясь приехал в Грузию – на похороны матери.

Васо мигом отшил всех соперников. Роста он был небольшого, но кулакастый – дрался как зверь. Бил не только мужиков, но и Надю, чаще по пьяной ревности, но иногда и просто так, для развлечения. Лупил и ногами, жестоко, а его сожительница только сильнее к нему привязывалась – есть женщины, которые удар кулака считают высшей мужской лаской.

Когда Надежда родила Сулико, Вася принудил к сожительству и Тому, Надину сестру, ей тогда только-только шестнадцать исполнилось.

Васо торговал на базаре подпольными цеховыми вещами, вагонами выписывал товары из Грузии. С милицией вась-вась, конечно. Однажды избил двух своих женщин –и давай в пьяном угаре палить из пистолета в потолок. Но наряд милиции Васо даже в участок не забрал. Мол, они сами спьяну ударились о дубовый стол – отсюда грохот и гематомы.

Любовник устроил Надю продавщицей в овощной магазин. Однажды по жалобе туда пришёл проверяющий с контрольной закупкой. Пьяная Надя его обвесила, обсчитала, а когда мужчина предъявил удостоверение народного контролёра, обматерила и огрела гирей по голове. Контролёра увезли в больницу с сотрясением мозга. Надя загремела в тюрьму на пять лет – связи Васо не помогли.

Законный муж-офицер по решению суда приехал забирать сына. Я в это время развешивала бельё во дворе. Вижу – к нашему дому спешит высокий статный моряк с кортиком на боку.

Потом из приоткрытого Надиного окна донеслись рокот мужских голосов и грохот падающей мебели. Дверь распахнулась, и на улицу выбежал офицер в разорванном кителе и без фуражки. Через минуту из подъезда выскочил Васо в одних трусах и с кортиком в волосатой руке.

– Где он? Зарэжу! – орал взвинченный грузин на весь двор.

Позже отец всё же забрал Андрея, но уже с милицией.

А Сулико какое-то время воспитывала Тамара, его тётка. Но она тоже пила. Доходило до того, что голодный пацан просил милостыню у хлебного магазина. Продавщицы из жалости подкармливали паренька булочками и пряниками.

Вскоре срок изгнания Васо истёк, в Грузию к жене он уехал с Сулико.

Вышедшая на свободу Надя рвалась забрать сына, но беспробудно запила и в Грузию так и не поехала.

Два раза к ней приезжал законный муж, уговаривал бросить пить и начать совместную жизнь с чистого листа, но тщетно. Оставил мне свой адрес – на всякий случай. И случай представился, даже два: обе сестры одна за другой скончались в пьяных загулах. Похороны организовывал Надин муж.

А лет пять назад в мою дверь позвонили. На пороге переминался темноволосый молодой мужчина.

– Тётя Валя, вы меня помните? Я Сулико.

Да, тот самый Сулико, которого я не раз тайком кормила борщом на своей кухне. По коммерческим делам он оказался в Харькове и приехал посмотреть на дворик, где провёл детство. Я рассказала ему о молочном брате, записала адрес его отца.

Не поверишь, но два года назад они с Андреем вместе ко мне приехали. Жили у меня несколько дней – одна комната всё равно пустует. Разыскали могилы матери и тётки – заброшенные, заросшие деревьями. Заказали памятники, срубили деревья, расчистили могилки. Кто бы мог подумать!..

Выпивали, конечно. По двору ходили, вспоминали детство, в их памяти это лучшее место на земле. От Сулико я узнала, что Васо в Грузии всё-таки убили. А моряк-офицер жив, но уже плохо ходит. После смерти Нади так и не женился.