СВЕЖИЙ НОМЕР ТОЛЬКО В МОЕЙ СЕМЬЕ Действующие лица Тимофей Баженов: Это самое настоящее свидетельство присутствия Бога на земле
Тимофей Баженов: Это самое настоящее свидетельство присутствия Бога на земле
21.01.2019 01:17
БаженовДома из экспедиций его ждут мама, пять котов и две собаки. Впрочем, в свою личную жизнь главный мачо российского телевидения никого не пускает, поэтому, возможно, список ожидающих неполный. Во всяком случае, известно, что Тимофей Тимофеевич мужчина свободный. А ещё – что он мужчина отважный, друг всех зверей, эксперт по выживанию в экстремальных условиях и создатель увлекательных телепрограмм. Кстати, на канале «РЕН ТВ» только что стартовала новинка от Баженова.

– Ваш новый телепроект называется «Как устроен мир». И как же он, по-вашему, устроен? Задуман ли он справедливым?
– Наш мир абсолютно справедлив. Другое дело, что справедливость – не та категория, о которой мечтают люди, произнося это слово. Для человека зачастую важнее доброта, чем справедливость. Нередко человек охотнее раскрывает душу лжи, нежели правде. Да и счастье не самое главное в жизни. Здоровье близких, например, важнее. Наш мир устроен очень сложно. Все вещи на самом деле не такие, какими кажутся, и у всех событий есть другой смысл, который чаще всего от нас скрыт. Конечно, я не утверждаю, что всё мною сказанное – истина в последней инстанции. Однако я немало знаю о мироустройстве, и, поскольку многое из этих знаний не нашло экранного воплощения (то есть никто из моих коллег ничего про это не снял), я и моя команда решили сделать передачу об устройстве мира. В ней мы рассказываем как раз о том, что людям чаще всего неведомо. Например, знаете ли вы, в чём смысл жизни?

– Ничего себе вопрос! Кто же на него ответит?
– Однако, согласитесь, люди часто об этом задумываются. С точки зрения биофизики и химии ответ на этот вопрос существует, и он прост: смысл жизни – любой, не только нашей с вами, но и жизни любой бактерии, – в окислении. После смерти любого живого существа остаётся некий объём окисленного вещества. Вот и получается, что все наши мысли, чаяния, страдания, стремления, наша реп¬родуктивная функция – всё это только ради того, чтобы увеличить объём окисленного на планете. Природа стремится к окислению веществ. Любая жизнь – это всего лишь период некоего окислительного процесса.

– Но зачем природе столько «кислятины»?
– Неизвестно! Но на самом деле после окисления вещество становится нейтральным. И его, пока не окисленного, хватит природе ещё на миллиарды лет, так что нам можно не волноваться. А насчёт времени вообще отдельная история. Времени же нет. Оно не существует как категория. Ещё поэт Владимир Бенедиктов полтора века назад писал о времени: «Оно для мудреца всегда стоит», – а люди, мол, просто проходят мимо. Мы сейчас, кстати, как раз готовим к эфиру новый фильм, который так и называется – «Времени нет».

Баженов– Однако мы все очень хорошо ощущаем бег этого «недвижимого» времени. Разве вас, например, не пугает старение?
– Не пугает. Считаю, что у каждого возраста свои прелести.

– И смерти не боитесь?
– Абсолютно не боюсь. Ну а что? Нормальное явление. Все умрём. Но надо понимать: все, кто умрёт, умрут от окисления и станут неким объёмом окисленного вещества. И окислят нас те существа, которые жили для того, чтобы нас окислить.

– Нет, слаб мой разум, чтобы всё это осмыслить… Но вот в своей профессиональной деятельности вы часто ходите по краешку. И что, никогда не было страшно?
– Знаете, если человек не испытывает страха, то он клиент психиатра. Испытывать страх – обязательное условие для зачисления, скажем, в отряд космонавтов, для эффективной работы в тех воинских подразделениях, в которых, например, мне приходилось служить. Страх обязателен. От него зависит разумность поступков. Но демонстрация страха – это плохо. «Герой не тот, кто шествует на плаху с улыбкой беззаботной на устах, не тот, кто никогда не знает страха, а тот, кто первым побеждает страх». Вот нужно его преодолевать и делать так, чтобы все вокруг знали: ты не боишься. Это и есть один из принципов мужества. Понимаете, страх – физическая реакция организма на то, что ещё не случилось. То есть организм реагирует – потеют ладони, пробивает дрожь, а ведь событие ещё не произошло. Это же нелогично! Когда человек начинает отдавать себе в этом отчёт, то страха становится гораздо меньше. Ведь даже беда не так страшна, как её ожидание.

– Вы в одном интервью говорили, что в опасных ситуациях включаете мозги.
– Нет, я просто их никогда не выключаю.

– Но всё ли можно предусмотреть? Бывало ли в вашей жизни такое, чтобы ситуация выходила из-под контроля и грозила катастрофой?
– Конечно. Одна из самых жутких ситуаций у нас была со взрывом бочки. Это произошло во время производства программы «Рейтинг Баженова» для канала «Россия-2». По сценарию должна была взорваться красная бочка, для чего пиротехники наполнили её необходимой смесью. Дело происходило летом, в ужасающую жару, подготовка к этому эпизоду заняла около часа, и потому характеристики вещества внутри бочки изменились. И когда я, согласно сценарию, резал её болгаркой, всё произошло не так, как мы рассчитывали. Мы-то думали, что это будет взрыв, пролонгированный хотя бы на две-три секунды, с выбросом красного пламени и чёрного дыма. Вместо этого взрыв занял одну треть секунды, вспышка получилась белой. Все камеры срезало со штативных головок, а оператор-постановщик потом неделю молчал. Он онемел. Контужены были все, кто присутствовал на площадке, потому что взрыв произошёл в закрытом помещении. Этот случай – самое настоящее свидетельство присутствия Бога на земле, потому что всё «Могло быть хуже» (так называется цикл моих фильмов). Дело в том, что, когда мы только начали снимать этот эпизод, я положил левую руку на бочку, а в правую взял болгарку, так как с точки зрения ракурса это выглядело гораздо интереснее. И когда разрез уже был почти готов, я почему-то решил взять болгарку в обе руки и сам отошёл чуть-чуть в сторону. Если бы я этого не сделал, то взрывом мне оторвало бы руку, сто процентов. А может, и голову. Собственно, всё произошло из-за нарушения техники безопасности со стороны пиротехников. Но поскольку все остались живы, им за это не «ввалили». А следовало бы.

– Если не секрет, в какое путешествие сейчас собираетесь со съёмочной группой?
– Ближайшая экспедиция – в Сирию, после Сирии – Сочи, потом опять в Сирию, а потом в Камбоджу. В течение прошлого года мы подготовили внушительный пакет передач. Некоторые уже вышли, но большая часть пойдёт с марта. Это работа объёмная, ею занимается огромный коллектив. Мы работаем днём и ночью. Выходные в нашей жизни редкость.

– Но Новый-то год отмечаете дома?
– В нашей семье Новый год празднуется очень скромно. Никогда не устраиваем больших гулянок, не сидим всю ночь. Ужинаем без алкоголя и ложимся спать. Для меня это обычный выходной день. А по выходным я всегда работаю. (Смеётся.) А отмечаю я другие праздники, в основном религиозные – Рождество, Богоявление; 2 августа, День ВДВ, – для меня тоже религиозный праздник. В этот день я обычно купаюсь в фонтане. (Смеётся.)

– А почему празднуете без алкоголя? Вы с ним не дружите?
– Почему, очень даже дружу. Мне не надо водки – я пьян собою. (Смеётся.) Понимаете, у меня особый взгляд на эти вещи. Я не получаю удовольствия от того, чтобы напиться допьяна. Но мне нравится вкус некоторых напитков. С удовольствием сам гоню самогон. В жизни я пил разные жидкости, в том числе такие, о которых вам и помыслить страшно. Вот только что вышла моя книжка, которая называется «Дикие истории. Дневник настоящего мужика», и в ней есть повествование о том, как мы с друзьями пили ацетон. И что потом было. А все истории в этой книге правдивые.

Баженов– Это ваша первая книга? Она действительно написана на основе дневника?
– Дневник я никогда не вёл. А вот теперь, наверное, буду, потому что вместе с сединой, которая пробивается на моей груди, память становится всё хуже. А ведь ещё недавно дневник мне не требовался. Я помню все телефоны наизусть. У меня нет телефонной книжки. Помню все имена, отчества, фамилии и дни рождения. Но у меня есть график командировок, который я больше двадцати лет веду вместо дневника, поэтому легко могу восстановить ход событий. На протяжении всех этих лет я в своей голове откладывал истории, достойные литературного описания. И тут издательство сделало мне заказ, для которого всё накопленное как раз и пригодилось. Если с этой книгой всё получится хорошо, то напишу продолжение. В моей голове хватит историй ещё на пару таких книжек, это точно. Уверен, ничего подобного люди не читали. А мне всегда было важно, чтобы мои читатели, зрители, слушатели на радио – узнавали от меня нечто такое, чего они нигде больше не узнают.

– Легко далось писательское дело? Увлекло?
– Вообще я пишу быстро и легко. Хотя, признаюсь, не особенно люблю этим заниматься. Мне нравятся совсем другие вещи – путешествовать, ходить повсюду своими ногами, смотреть на всё своими глазами. И я люблю рассказывать. Вообще, на телевидении высоко ценится, когда человек говорит как пишет. А я обладаю таким даром.

– Есть человек, которого вы могли бы назвать учителем?
– Мой главный учитель – мама. Она тоже журналист. А главный учитель мамы – это бабушка. Она была блокадным зауряд-врачом, так написано в её трудовой книжке. Это такой врач, который и ногу отпилит, и аспирин даст, – он всё умеет. Вот два главных учителя в моей жизни. Собственно, книжка и посвящена бабушке. Что касается моих знаний в области выживания, то в молодости было много учителей, которые меня тренировали. Фамилии называть не стоит, но это всё достойные люди.

– Мама похвалила вас за «Дикие истории»?
– А мы не склонны хвалить друг друга за работу. Потому что работа – это работа, за неё меня хвалят в бухгалтерии. Но за тщательность усилий, безус-ловно, мама меня хвалит. Когда она прочитала моё творение, то, ставя книгу на полку, сказала: «Ничего себе! У меня сын книжки пишет!» Думаю, маме это приятно, потому что мой образ жизни совсем не предвещал, что я когда-нибудь стану автором большого труда. Я тоже тут недавно свою книжку ночью читал, и было интересно! (Смеётся.)

– Вы вообще книгочей? Какие у вас предпочтения?
– Я много чего в жизни читал и читаю. Сейчас – воспоминания Бунина. Знаете, чем старше становится человек, тем он больше тяготеет к эпистолярному и биографическому жанру. Ещё читаю книгу Яна Валтина «Из мрака ночи», это история Коминтерна.

– Вы собираетесь в Камбоджу. Кажется, это ваша любимая страна?
– Да. На свете не так уж много стран – всего двести двадцать. Я побывал во всех, так что могу определить для себя приоритеты. Самые интересные и самые любимые мною страны – это Россия и Камбоджа.


– А какие – самые неинтересные?
– Самая неинтересная страна – Германия. Следующая в списке – Франция. Я вообще очень не люблю старушку Европу. И не только потому, что мне неприятна политика этих стран, не только потому, что я не поддерживаю идеи толерантности и всё такое, но и чисто физически эти территории мне не кажутся привлекательными. Ни красотами, ни кухней. (Смеётся.) Ну не люблю Европу.

– Вы изменились за годы работы? Может быть, изменились мировоззрение, характер, отношение к журналистской профессии?
– Нет. График моего сознания всегда оставался ровным. А вот с нашей журналистской профессией происходят катастрофические вещи – она умирает. Думаю, она проживёт столько, сколько проживут мои ровесники. С самых давних времён журналист был поставщиком неизвестных фактов для тех, кто этим интересовался. А теперь место журналистики занимает некая глобальная система информации, которая становится сводкой новостей от всех поставщиков.

– Человечество в целом вас не разочаровывает?
– Абсолютно не разочаровывает. Человечество – это область приложения моих знаний. Это материал, с которым я работаю как представитель медиасферы. Я очень люблю человечество. Если бы его не было, если бы оно не интересовалось тем, что я делаю, мне бы пришлось искать другой способ зарабатывать на жизнь.

– Кстати, о ваших знаниях. Не было желания открыть школу выживания?
– Мне неоднократно предлагали это сделать, но, к сожалению, я не представляю себе условия, при которых данное дело стало бы интересным с финансовой точки зрения. Меня время от времени просят провести занятия по выживанию, и я соглашаюсь или не соглашаюсь, в зависимости от того, насколько мне это интересно финансово. Недавно поступало подобное предложение от крупных нефтедобытчиков, и я читал курс лекций, потому что им это действительно нужно. Ведь сотрудники данной компании порой оказываются в условиях, мягко говоря, непригодных для жизни. Может сложиться впечатление, будто я готов делиться своими знаниями только за деньги.

БаженовНет. На общественных началах я тоже готов, но надо понимать, для чего это делается. Просто сотрясать воздух я не хочу. Курсы по тому предмету, который вы называете «выживание», я веду и в рамках своей, скажем так, государственной деятельности. Моими слушателями становятся студенты академий ФСБ, МЧС. Некоторые отраслевые армейские структуры тоже приглашают меня, дабы я рассказал о том, что знаю и умею.

– Вы в прямом смысле прошли огонь и воду и остались невредимы. А как насчёт медных труб?
– Они тоже были и есть в моей жизни. Я воспринимаю известность как хороший стимул к работе. «Медные трубы» помогают продавать тот товар, который обеспечивает меня и моих близких финансовым ресурсом. И принципы работы в медиасфере заточены на то, чтобы эти «трубы» увеличивались в объёме, звучали всё громче и таким образом возвеличивали того, ради которого трубят.

– Вот ваша книга – это «Дневник настоящего мужика». Какими же, по-вашему, качествами должен обладать «настоящий мужик»?
– Этот заголовок придумал не я, его выбрала редакция. Было бы странно, если бы я сам дал себе такое лестное определение. Ну а мужчина в первую очередь, очевидно, должен быть добрым. Во вторую – сдержанным. Третьим пунктом пусть будет хладнокровие. Это очень важное для мужчины качество. Ну и, наверное, он должен с уважением относиться к тем, кто его любит. И последним в списке я назвал бы непредрасположенность к предательству… Впрочем, нет, этот пункт я, пожалуй, перенесу на первое место.

Расспрашивала
Марина БОЙКОВА
Фото: из личного архива

Опубликовано в №3, январь 2019 года