СВЕЖИЙ НОМЕР ТОЛЬКО В МОЕЙ СЕМЬЕ Действующие лица Александр Добровинский: Два раза в год звонят из Букингемского дворца
Александр Добровинский: Два раза в год звонят из Букингемского дворца
02.09.2019 19:16
ДобровинскийАлександра Добровинского называют адвокатом, который никогда не проигрывает. А ещё – «звёздным адвокатом». Конечно, ведь среди клиентов адвокатской конторы «Добровинский и партнёры» – Филипп Киркоров, Вячеслав Фетисов, Иосиф Кобзон, Майя Плисецкая, Леонид Якубович и многие другие представители бомонда. Также Добровинский читает лекции, проводит семинары, пишет книги, коллекционирует советский фарфор, шкатулки, опиумные трубки, живопись, плакаты, фотографии – всего более 20 разных коллекций. А ещё выпускает уникальный 12-томный «Внуковский архив. Григорий Александров, Любовь Орлова». С этого «Моя Семья» и начала разговор со звёздным адвокатом и коллекционером Александром Добровинским.

– А откуда вообще взялся «внуковский архив»?
– Чтобы спасти его, я купил во Внукове бывшую дачу народных артистов СССР Любови Орловой и Григория Александрова. Этот архив – настоящий клад! Рисунки и эскизы Александрова и его друга Сергея Эйзенштейна, неизвестные фотографии – семейные и со съёмок, а также переписка, дневник Григория Васильевича, который он вёл всю жизнь. Это же уникальный архив! Причём у Александрова была личная особенность – он всё бережно сохранял, даже трамвайные билеты. Я и решил издать этот внуковский архив для широкой публики. Ну где ещё вы увидите рисунок Александрова, на котором с обнажённой Орловой каплями стекает кровь? И подписано её супругом: «Лучший ежемесячный ликёр Любови Петровны Орловой. 1936 год».

Изучая архив, мы сделали много открытий из жизни этой семьи и её друзей. Я уже не говорю, что по записям и фотографиям в архиве можно приблизиться к истории нашей страны. Например, есть такие записи о фильме Эйзенштейна и Александрова «Октябрь», который Сталин им заказал к десятилетию Октябрьской революции. Когда Сергей Эйзенштейн приехал в Ленинград для подготовки съёмок и узнал настоящие подробности той знаменитой ночи с 24 на 25 октября, то написал Александрову письмо: «Если будем снимать фильм в точности, как это было, то нас посадят». На что тот ему ответил: «Будем делать революцию своими руками». И сняли. Потом долгие годы всем казалось, что штурм Зимнего дворца, матросы, лезущие по решётке, и залп «Авроры» – всё это взято из кинохроники революционных лет. А на самом деле это кадры из художественного фильма, и никакого залпа вообще не было. Два года эту картину показывали в кинотеатрах, а потом Сталин показ запретил. Но советские учебники уже стали писать историю по мотивам «Октября».

– Вы известный коллекционер. В ваших коллекциях много ценных, уникальных экспонатов. Среди них и вещи, которые принадлежали Сталину, Крупской, королю Эдуарду Восьмому и другим. А зачем вам личные вещи этих людей? Какие ощущения у вас возникают?
– Определённо от них исходит нечто мистическое, аромат эпохи. Будь то ритуальная ступа далай-ламы, ночник Крупской или письменный прибор Сталина. Кстати, я отгадал загадку карманных часов Эдуарда Восьмого. (Король Великобритании, правивший в 1936 году на протяжении десяти месяцев, а затем отрёкшийся от престола. – Ред.) Там ведь есть надпись, на которую никто не обращал внимания. Когда он произносил свою знаменитую речь об отречении от престола ради возлюбленной Уоллис Симпсон, то сказал: «Я настолько люблю свою страну, что не могу позволить, дабы на троне сидел несчастный король». Его любимая слушала речь по радио, находясь в своём доме на юге Франции. Её горничная потом рассказала в интервью, что, услышав это, Симпсон воскликнула: «Боже, какой идиот!» Горничной тогда не поверили. А годы спустя на аукционе «Сотбис» продавались вещи семьи бывшего короля и его супруги. Я купил часы Эдуарда за 50 тысяч фунтов стерлингов. И обнаружил там гравировку: «Горе тому, кто пошёл в неправильном направлении. Симпсон». В тот же день ко мне в гостиницу приехал представитель королевской семьи с намерением выкупить эти часы. Я отказался. С тех пор два раза в год мне звонят из Букингемского дворца с просьбой их продать.



– Прочитал ещё об одном вашем увлечении – нудизме. Это правда?
– Да. Впервые на французский нудистский пляж в Сен-Тропе меня, двадцатилетнего юношу, вытащила любимая девушка. Помню, как стеснялся. Она мне говорит: «Сними плавки, иначе все на тебя будут смотреть». И эта фраза на меня произвела шокирующее впечатление. Я снял плавки, и на меня действительно никто не смотрел. Надо сказать, получил необыкновенное удовольствие. Ощущение свободы: заходишь в море без какой-либо одежды, загораешь… Понимаете, нудизм никакого отношения к сексу не имеет. В бане же мы не сидим в одежде! Если это никому не мешает, если ты находишься среди таких же людей, единомышленников, то это нормально. Сейчас нудистских пляжей стало меньше. Даже не знаю, сохранились ли в нашей стране. Но когда я попадаю на юг Франции и посещаю такие места, то вспоминаю дни нашей молодости.

– Александр Андреевич, наблюдая вас на телеэкране, можно отметить большие актёрские способности. И к удивлению своему узнал, что вы учились во ВГИКе. Мечтали стать актёром?
– Я учился на экономическом отделении, но у меня на актёрском была большая любовь. Так что вместе с ней, можно сказать, посещал занятия по актёрскому мастерству. Покойный режиссёр и педагог Сергей Герасимов говорил, что у меня большое актёрское будущее: «В нашей стране с таким лицом ты будешь играть спекулянтов или в лучшем случае чилийских революционеров». Я ведь тогда был брюнетом с длинными волосами, так что идеально подходил на роль чилийского революционера. Даже в то время снимался в фильмах, в основном в эпизодах. Например, меня можно увидеть в детективе режиссёра Анатолия Бобровского «Чёрный принц» в сцене драки в ресторане. Из последних – роль адвоката Лебедева в триллере Станислава Говорухина «Уикенд». Александр Стриженов, увидев меня в этой роли, пригласил сыграть риелтора в фильме «Дедушка моей мечты».

– Почему-то кажется, что вы могли бы сыграть комедийную роль, образ этакого Бубы Касторского из «Неуловимых мстителей».
– Может быть. Кстати, мы с режиссёром и драматургом Александром Стефановичем написали пьесу по моим рассказам. Возможно, я выйду на сцену в роли рассказчика… Да, пишу много. Вот посмотрите: моя книга «Добровинская галерея» вышла в 2015 году, а её переиздали уже восемь раз, что, согласитесь, сегодня бывает редко. Так что мои рассказы и очерки пользуются популярностью.

– Адвокатская работа – это в какой-то мере тоже актёрство?
– Понимаете, судебный процесс перед публикой – это лишь двадцать процентов работы адвоката. Вообще эта профессия для меня конгломерат нескольких специальностей: юриста, психолога, актёра, режиссёра. Человек, который время от времени может быть и медиатором, и почтальоном, и палачом, и добрым Дедом Морозом. Иначе ничего не достигнешь в этой профессии. Вот приходит ко мне клиент и жалуется: мол, был у одного адвоката и начал ему рассказывать свою историю. Тот останавливает: «Послушайте, мне неинтересно, почему вы расстались со своим мужем (женой). Давайте сухие факты». А хороший адвокат должен понимать, что человеку нужно высказаться, поверить в тебя. История человека важна, чтобы понимать его суть. Я, например, прежде чем браться за дело, могу поехать домой к клиенту, чтобы посмотреть, как он живёт, понять, кто он. Или перед судом своего клиента – ходить на другие заседания судьи, который потом будет рассматривать наше дело. В моей адвокатской конторе есть специальные люди, которые ходят, записывают за судьёй, отмечают, как он говорит, какими статьями оперирует, что ему нравится или не нравится и так далее.

– Помнится, в судебной тяжбе между Кристиной Орбакайте и Русланом Байсаровым вы встали на сторону отца ребёнка. Почему?
– Потому что он меня пригласил. Ситуация сложилась очень трудная, ведь, по статистике, 92 процента населения нашей страны было за Орбакайте и только 8 – за Руслана. А вот когда мы закончили процесс, по опросам, 58 процентов было уже на стороне Байсарова. Я тогда сделал две главные вещи. Первое: сломал все стереотипы, когда устроил пресс-конференцию. На ней одиннадцатилетний мальчик Дени сказал, что очень любит маму, но на Новый год она всегда работает (и это нормально, Кристина – певица) и этот праздник он ни разу не встретил вместе с ней. Поэтому, когда мама на гастролях, он хотел бы жить с папой.



– Тогда все подумали, что мальчишку научили так говорить.
– Да, говорили, что зомбированный. Думать можно всё что угодно. Но там присутствовало двести человек, которые задавали ему вопросы, и он отвечал. При этом мальчик вёл себя естественно. А ещё я придумал сильнейший удар: перевести процесс в Чечню, откуда родом Байсаров. Тогда ведь мама Кристины, Алла Пугачёва, подала заявление в суд, чтобы Дени отдали ей. Чеченский суд пригласил на заседание и маму, и бабушку. Но вместо себя они отправили огромную телеграмму (и это ошибка их адвокатов), в которой среди прочего было написано: «Лишь совсем недавно закончилась контртеррористическая операция в Грозном, а мы являемся публичными людьми. Поэтому туда не приедем, так как боимся за свою жизнь. Просим перенести суд в Москву». Судья обратился ко мне. Я сказал: «Ваша честь, я шёл сюда из гостиницы пешком и видел довольных играющих детей, людей безо всяких автоматов. Видел мирную республику. Я шёл в бабочке, размахивая портфелем, но на меня никто даже не смотрел». Пауза. Судья встал и сказал: «Иди, я тебя обниму». И ещё одна немаловажная деталь в этом деле: мальчика хотели вывезти в США. Наша позиция была такая: если папа и мама живут здесь, зачем ребёнка надо куда-то отправлять? Дени уже тогда получил вид на жительство. Я выяснил, что ребёнку сделали обязательные по американским законам прививки – против туберкулёза и так далее. Но, судя по российской медицинской карте мальчика, эти прививки ему уже делали ранее. То есть получается – дважды одни и те же. Тогда я попросил доктора Леонида Рошаля написать, что происходит, если ребёнку делают прививку дважды. И он высказал мнение, что подобное может привести к дальнейшим осложнениям. Тогда я позвонил Пугачёвой и предложил: либо публикую в прессе это письмо, либо мы делаем мирное соглашение, благодаря которому Дени, когда мама отсутствует в стране, будет жить с отцом, и наоборот. Кстати, когда Филипп Киркоров попал в неприятную ситуацию с некой Мариной Яблоковой, то Алла Борисовна подсказала ему, чтобы взял адвокатом Добровинского. С тех пор мы расшаркиваемся с Пугачёвой.

– Вы же потом и выступали адвокатом Киркорова. Например, недавно стало известно, что французский музыкант Дидье Маруани проиграл суд Филиппу. Вспоминается, когда три года назад Маруани задержали в офисе российского банка, потому что тот якобы вымогал деньги у «короля российской эстрады» за плагиат, многие улыбнулись – это проделки Добровинского.
– Абсолютно точно. Ведь тогда господин Маруани ни одного раза не подавал в суд, а были только разговоры о плагиате и о том, что он хочет получить денег. И требовалось пресечь подобные разговоры. Ведь этот француз и его юрист со страшной силой начали нагнетать обстановку, чтобы рано или поздно прийти к Киркорову и сказать: «Послушай, ты весь в фекалиях. Тебя все считают плагиатором. Мы будем дальше это продолжать, и ты утонешь!» Хотя Филипп только исполнитель песни, а не композитор. И вот два телефонных шутника, Вован и Лексус, позвонили не очень умному французу и представились Филиппом. Мол, «я согласен заплатить». Причём Маруани в своих интервью утверждает, что у него абсолютный слух, но ведь невозможно перепутать голос Киркорова, который он сто раз слушал, чтобы найти плагиат! Кстати, считаю, что я достоин Нобелевской премии в области медицины, потому что пришёл к выводу: когда у человека в глазах миллион евро, а именно такую сумму Дидье хотел получить, – у него атрофируется слух. Эту историю надо было прекратить. Подвернулись телефонные шутники, и мы воспользовались ситуацией.

– Александр Андреевич, мне кажется, вы лукавите. Не вы ли подговорили этих парней?
– Вы христианин? У вас когда кажется – крестятся. В чём моё лукавство, когда их разговоры с французом лежат в МВД? Хорошо, давайте предположим, это я их подговорил. И что? А в чём лукавство? Мальчики мне позвонили и сказали: «Слушайте, дело немножко далеко зашло. Вот записи, вот вся ситуация. Маруани прилетает в понедельник, мы не знаем, что делать». Я говорю: «Дайте ему мой телефон». Он позвонил, спросил, где состоится передача миллиона. Ну, я назначил встречу в банке. Что было дальше, вы знаете: его выдворили из страны. Не существует того, чего не сделал бы адвокат для своего клиента в рамках действующего законодательства. Филипп поставил мне задачу, а я её выполнил.

– Вы как-то раз высказались об основной заповеди бизнеса: «Нельзя бояться больших расходов, надо бояться маленьких доходов». Вы могли бы взяться за какое-либо дело бесплатно?
– А наша контора сорок процентов дел ведёт бесплатно. Но тут у нас одно условие: мы помогаем бесплатно лишь в том случае, если дело не связано с деньгами. Лично я выбираю дела по одному принципу: если могу помочь. Иначе за дело не берусь… Когда человек приходит и говорит: «Я хочу отсудить, но у меня нет денег», – тут бесплатной помощи у нас не будет. А вот если человека обидели – здесь мы поработаем. Например, я бесплатно защищал Майю Плисецкую, которая судилась с Гедиминасом Тарандой, когда тот использовал её имя при выпуске разной продукции. Также выступал на стороне Яны Поплавской при её разводе с мужем. Безвозмездно был адвокатом бывшей супруги Андриса Лиепы Екатерины, когда они судились из-за выплаты денег на общего ребёнка. Это я назвал лишь некоторые, самые известные истории.

– Генри Резник как-то сказал: «Когда адвокат берёт лишь такое дело, которое считает на сто процентов выигрышным, то это начало профессиональной деградации». Вы с этим согласны?
– А что должен был сказать Резник, когда проиграл мне суд? (Рассматривалось дело в связи с дракой предпринимателей Сергея Полонского и Александра Лебедева в телестудии НТВ. – Ред.) Это его личное мнение. Генри – уважаемый всеми человек, он может это сказать. Лично я не хочу проигрывать, а он, наверное, хочет.

Расспрашивал
Олег ПЕРАНОВ
Фото: PhotoXPress.ru

Опубликовано в №35, сентябрь 2019 года