Лет пятнадцать назад к нам в гости пришла подруга жены со своим новым молодым человеком. Его имя потерялось в дебрях моей памяти, а фамилию забыть я никак не мог: Волгин. Он поведал нам, что пришёл пешком из-под Харькова, его целью было переплыть Волгу. Он мечтал об этом с детства и поставил себе такую цель в качестве главной в жизни, по крайней мере на тот момент.

– Но Волга у нас не такая уж широкая, – заметил я. – В Ярославле, думаю, всего метров пятьсот. Любой, кто регулярно занимается в бассейне, может переплыть её с лёгкостью.
– Неважно, – сказал ходок. – Главное – принцип. Я должен покорить эту реку.

Я поднял брови в знак уважения.

Действительно, нет ничего особенного в том, чтобы переплыть Волгу. Сколько раз, гуляя с друзьями по тогда ещё не отремонтированной набережной и полудикой Стрелке, я наблюдал картину: группа людей весьма пожилого возраста спускается к воде, переодевается, обязательно – резиновые шапочки. Со стороны может показаться, что старики сейчас поплещутся у бережка да и выскочат из прохладной водицы от греха подальше. Но вот их яркие резиновые шапочки покачиваются уже где-то ближе к середине реки, а потом и дальше, уплывают в сторону Твериц.

Наблюдатели тихо обалдевают. Но это не сон. Старики плывут через Волгу и делают это постоянно, с завидным упрямством. Как они могут? Как у них это получается? Что заставляет? Непонятно. Спортсмены, наверное. А главное, почему мы сами до сих пор не?..

Нам, к примеру, лет двадцать-тридцать-сорок-пятьдесят, и мы всю жизнь живём тут, на берегу, всю жизнь купаемся в Волге, с самого детства. Нам хорошо, когда лето, когда тепло, когда мы купаемся. Мы очень хорошо плаваем, как рыбы, иногда даже заплываем так далеко, что становится страшно, – за бакены. Так далеко мы ещё никогда не заплывали. И мы говорим себе: вот, а в следующий раз я уплыву ещё дальше, а потом ещё, а потом совсем переплыву Волгу, обязательно. Не сейчас, конечно, надо пока потренироваться. А вот через неделю, через месяц, следующим летом… Понятно, да?

До армии мне очень мешали переплыть Волгу «Метеоры» да «Ракеты», чудовищно скоростные кораблики. Их было чертовски много, они имели страшные подводные крылья, летали туда-сюда, по делу и без. И мешали мне. И я подумал: вот схожу в армию, поднаберусь там опыта. Может, меня возьмут в морскую пехоту? Может, я стану, как Цезарь Куников, знаменитый командир-десантник? И переплыву хотя бы уж Волгу, хотя бы уж просто на левый её берег.

Но в армии у меня ничего такого особенного не было, зато, вернувшись домой, я обнаружил, что в Волге стало водиться значительно меньше «Ракет» и «Метеоров», почти совсем исчезли.

Казалось бы, вот созданы все условия для переплытия. Но – нет. Купаешься себе, весь такой красивый, значительный, величественный, в модных плавках или шортах, Напрягаешь грудные мышцы, чтобы казаться шире, всё же девушки вокруг. А другой берег так и не приблизился.

Мало ли, что ты можешь легко перейти туда пешком по мосту или зимой по льду, кого это волнует? Ты подумай. Тебе трудно, что ли? Возьми да сплавай, ничего особенного в этом нет. Просто входишь в воду, начинаешь спокойно плыть – кролем, брассом, на коне саврасом, по-собачьи, как угодно, как умеешь. Не спеша плывёшь, абсолютно никуда не торопишься. Это не спорт, это твоё дело, ты должен его сделать. Плывёшь, плывёшь. Отдыхаешь на спине. Снова плывёшь. Потом под ногами появляется земля. Вот и всё, ты сделал это. Совершенно не сложно.

Главная сложность в том, чтобы решиться. Но ведь старики вон плавают, постоянно, и ничего. А ты-то что?

И даже глупая мастерица на заводе говорит, зевая от жары:
– Искупнуться бы сейчас. Ух, мы в детстве через Волгу каждый день гоняли. Спрячешь, бывало, платье в кустах…

Вот так. А ты-то?

Однажды мы гуляли по берегу с друзьями и говорили о том, что надо в конце концов собраться и переплыть, волжане мы или кто?

– А давайте завтра, – говорю. – Как раз суббота, и погоду обещают хорошую.
– Ну уж завтра! Завтра не получится. Надо же подготовиться, – говорят друзья.
– В смысле? Как подготовиться?
– Ну там, психологически…
– А, я понял! Это же боевая операция. Я сейчас проведу подготовку. Кто завтра утром не придёт на берег в назначенный час, тот ушлёпок, рваное резинотехническое изделие, да и человек совсем не традиционный.

Назавтра утром все были в сборе. У нас имелась маленькая надувная лодочка, один человек вёз в ней вещи и вёл видеосъёмку. Двое плыли через Волгу.

Это было невыразимое, фантастическое счастье. И заключалось оно не в каком-нибудь спортивном достижении, а в том, что мы наконец сделали то, о чём каждый из нас давно думал, но вряд ли уже надеялся совершить.

Солнце сияло, мы были в Волге, она – вокруг нас. Мы были единым целым.

– Вот уже середина!

И мы продолжали плыть, смеясь от радости. Человек в лодке отчаянно завидовал плывущим. Но ничего, обратно-то уж он обязательно.

– Баржа на горизонте!
– Ну, ещё далеко, успеем.

Баржа – не ракета, однако шла достаточно быстро, да по течению. И вот она уже рядом, не баржа, а танкер «Волгонефть» под каким-то номером. Едва мы успели пересечь его путь, танкер величественно прошёл мимо, а мы бултыхались возле его борта, и матрос сверху крутил пальцем у виска.

Да мы и сами знали, что мы дураки. Но счастливые.

– Не зря немцы так к Волге рвались. Понимали.
– И ничего-то у них не получилось!

А у нас всё получилось так, как мы хотели.

– Земля! Достал!
– О, и я тоже!
– Ура, волгари! Теперь мы – настоящие волгари!

Счастье. Кайф. Сбыча мечт.

Вообще-то, согласно словарям, волгарь – это житель Поволжья. У нас не Поволжье, но неважно. Волгари мы, вот и всё.

С тех пор взяли за правило устраивать ежегодный заплыв. И выяснилось, что это ощущение счастья не тускнеет с годами, оно всегда такое же, как в первый раз. Может быть, теперь мы не скачем на мелководье в экстазе и не обнимаемся, мы же взрослые, серьёзные люди. Просто пожмём руки да выходим на берег – раздавать автографы восхищённой толпе.

От лодки мы отказались где-то во время четвёртого или пятого заплыва. А получилось как? Лодку я принёс заранее и стал накачивать её в ожидании подхода главных сил. И вдруг оказалось, что за прошедший год она успела сопреть, в ней появилась небольшая дырочка. Я лодку надуваю, она через минуту опадает. Сидевшие рядом пареньки дули пиво и посмеивались надо мной.

– Что, дядя, рыбалка отменяется?
– Да нет, – говорю, – ничего не отменяется.

Настроение с утра вообще боевое было.

Подходят ребята, я им говорю, так и так, транспорта нет. Предлагаю не обращать внимания на это мелкое недоразумение и плыть как есть, без лодки.

– А вещи?
– Попросим кого-нибудь присмотреть. Эй, парни, вы тут ещё долго будете сидеть?
– Пива у нас много, – отвечают. – А что?
– За вещичками нашими не присмотрите? Мы тут недалеко.
– Не боишься, что уведём?
– Да вроде вы нормальные пацаны.
– Ну, часа полтора здесь побудем, а дальше…
– Нам хватит.

И мы, как обычно, вошли в воду и поплыли, как обычно. Через час вернулись. Парни смотрели на нас как-то странно.

– Дядя, пиво будешь?
– Давай.

Я взял банку и с удовольствием выпил. В самый раз, ко времени.

– А сколько тебе, дядя, лет?
– Сорок пять.
– Офигеть…
– Да ничего особенного. Спасибо, парни.

Мы забрали наши вещички и ушли. Всё нормально, так и должно быть. Мы же все волгари.

Возможно, когда-нибудь я решу переплыть Волгу в одиночестве – очередной этап работы над собой. Разумеется, всему этому далеко до подвигов Фёдора Конюхова, ну, что делать, у каждого свои масштабы.

…Я не знаю, удалось ли тому человеку по фамилии Волгин осуществить свою мечту. От всей души желаю, чтобы удалось. Дело-то хорошее, нужное.