СВЕЖИЙ НОМЕР ТОЛЬКО В МОЕЙ СЕМЬЕ Действующие лица Юрий Энтин: Жена никогда не ошибается, она этого просто не умеет
Юрий Энтин: Жена никогда не ошибается, она этого просто не умеет
23.09.2019 17:33
ЭнтинЖена поэта – такое же редкое призвание, как и поэт. В наши дни много женщин, способных выделить из толпы самого способного мужчину и слепить из него гения. А вот тех, кто способен разделить с мужчиной не только успех, но и его боль, становится всё труднее отыскать. И всё же такие женщины существуют – утверждает известный поэт, очень интересный и весёлый человек Юрий Сергеевич Энтин. К нему я и обратился, чтобы узнать, что же это за призвание – жена поэта.

– Если бы не заявленная вами тема интервью, я бы не знал, о чём ещё говорить с журналистом. Столько лет отвечаю на вопросы ваших коллег и уже научился делать это автоматически. Но ваш вопрос меня заинтриговал. Прочтите его снова, пожалуйста.

– Юрий Сергеевич, удовлетворите нездоровое любопытство. В 1968 году вы работали на фирме «Мелодия», руководили детской редакцией. Но вдруг покинули фирму, прихватив с собой ценную сотрудницу. Марина Воронцова ушла за вами в никуда, в жизнь без определённого будущего. На языке права захват или увод заложника – это двести шестая статья, от пяти до двенадцати лет. Но вы пошли ещё дальше, склонив её, как честную женщину, выйти за вас! Видите, что вы натворили. Ответьте, пожалуйста, за свои действия. Я бы хотел, чтобы вы немного рассказали о Марине Леонидовне. Думаю, она интересный человек.
– Спасибо за неожиданный и такой большой вопрос. Не знаю, с чего начать, поэтому, позвольте, всё-таки начну с того, что человек в любви – как пьяный за рулём. Правда, это не смягчающее обстоятельство, но пока вы шили мне дело, я уже пятьдесят лет отсидел. Как говорится, получил по закону.

Вы знаете, открытым текстом скажу: у нас с ней произошёл служебный роман. Начинался он довольно буднично: женщина поступила на работу в фирму «Мелодия», у неё был ребёнок, она была замужем. Мы работали рядом. Я – заведующим детской редакцией, а она – заведующей редакцией «Музыка народов СССР». В большой редакторской комнате нас сидело шестеро. Отдельные кабинеты тогда полагались только редакторам отделов симфонической музыки и эстрады, а литературная редакция и все остальные сидели в одном помещении. Наверное, это делалось для того, чтобы сотрудники присматривали друг за другом. Вот тогда я свою Марину и присмотрел.

Буквально через несколько дней после её прихода – она ещё даже не освоилась – нас послали «на картошку». Помню, что стоял очень красивый солнечный осенний день, листья падали, и мы сидели с ней вдвоём, поскольку все остальные из нашей комнаты были очень немолодыми людьми и им разрешили не ехать. А мы, два молодых человека, сидели рядом и разговаривали. И вот во время разговора произошло… как это назвать?.. Ещё не короткое замыкание, но уже слияние двух лун. И в плане духовном, потому что мы нашли много общих тем, и в плане физическом, потому что сидели плечом к плечу.

Потом всё повторилось у костра, где все немного выпили и традиционно пекли картошку. Поздно вечером, когда мы от костра возвращались, я уже осторожно взял её за руки, и она их не отняла. Пощёчину давать вроде неудобно – мы ведь только что сидели рядом…



Что произошло на следующее утро? Я принёс поэму «Любовь – не картошка». Поэма – это я, конечно, в кавычках сказал, но заканчивалась она словами:
Я затянул стихи немножко,
Но ты не хмурь, Маринка, бровь.
Любовь, конечно, не картошка,
А может, всё-таки любовь?


И вот с этого момента наш служебный роман обрёл очертания, а вскоре перерос в отношения, которым недавно исполнилось пятьдесят лет.

– К золотой свадьбе, как я понимаю, вы тоже стихи написали? Теперь уже вам точно есть что сказать о долгой совместной жизни.
– Я бы предпочёл, чтобы за меня это сделал кто-нибудь другой – друзья, например.

– Ваш друг и соратник по «Бременским музыкантам», Василий Ливанов?
– У Василия Борисовича это бы получилось. В этом году исполняется пятьдесят лет «Бременским» и пятьдесят лет со дня нашей свадьбы. Всё случилось в один год.

– Юрий Сергеевич, когда вы работали над «Бременскими», у вас была молодая жена, причём она тоже творческий человек. Не может быть, чтобы вы её не приобщили к такому интересному делу – созданию мультфильма. Ведь даже Пушкину его молодая супруга помогала работать над «Сказкой о царе Салтане».
– Было, и не жалею. Марина мультфильму отдала всё, что смогла. В целом работа над «Бременскими» у меня заняла девять месяцев. Конечно, Марина не в стороне стояла. На первом этапе она играла в нашей творческой группе роль секретаря, но это не главное. Я человек честолюбивый, а значит, ранимый. В меня не верили ни отец, ни тёща, предрекали полный провал. Да и Ливанов с Гладковым, кажется, тоже не так чтобы очень на меня рассчитывали. А Олег Анофриев, ещё когда заглядывал ко мне на «Мелодию», говорил прямо: «Старик, тебя будут печатать, только пока ты сидишь здесь, в редакторском кресле. А как только отсюда уйдёшь, о тебе забудут».

Марина была единственным человеком, кто в меня верил, кто не гасил, а поддерживал во мне искру. И когда я после звонка Гладкова и предложения поработать над «Бременскими» сорвался с тёплого места – для неё даже не стояло вопроса, пойти за мной или нет. И в любви, и в вере в меня Марина шла до конца. Мне было тридцать три года, и в тот период я работал на имя. Зато потом имя работало на меня: не было, пожалуй, ни одного серьёзного детского фильма или мультфильма, в котором не звучала бы моя песня. Это не хвастовство. Предложений поработать поступало очень много, и мне действительно порой приходилось выбирать из нескольких вариантов. Марина помогала сделать правильный выбор.

Как результат нашей с ней деятельности я получил полушутливую награду, которая для нас – самая важная. Корейская фирма несколько лет назад ввезла в нашу страну караоке и решила перед этим провести маркетинг. Изучить, какие песни поёт русский народ. В результате они купили у меня сто восемь песен, приобрели авторские права на их использование в течение пяти лет.

Во-первых, я никогда в жизни таких гонораров не получал! А во-вторых, они затем провели чемпионат по караоке, и я там был самый крупный начальник – председатель жюри! Это происходило в большом ресторане, собралось очень много известных артистов, телеведущих, политиков, высадился десант деловых людей, и, конечно, присутствовали поэты и композиторы.

– Уверен, там было весело.
– Особенно нам с Мариной. Это походило на мой бенефис, меня перепели от корки до корки. Больше всего запомнился голос телеведущей Татьяны Пушкиной, настолько блестяще она спела «Лесной олень».

– А не помните, кто победил?
– Нет, но я отдал свой голос Татьяне Пушкиной. Да, так к чему это я… Пятьдесят лет нашей с Мариной жизни были непростыми. Вначале я велел молодой жене взять толстую тетрадку. Она неплохо рисовала и на форзаце изобразила «Социалистические обязательства поэта Юрия Энтина», где он обещает жене своей Марине ежемесячно класть в семейную кубышку определённую сумму. Мечта у меня была зарабатывать четыреста рублей, а на «Мелодии» я получал сто двадцать. И где-то через полгода, или даже раньше, я свои обязательства выполнил. Стал зарабатывать обозначенную сумму и даже больше.

ЭнтинНо стимулом для меня, конечно, являлась Марина. Как человек с тонким вкусом, она добровольно стала моим редактором. Вообще это редкость, жёны поэтов обычно или понятия не имеют о творчестве мужа, или без конца критикуют. А Марине я всё читал первой, полагаясь на её такт, умение сказать мне всё прямо, но не обидно.

Марина не ошибается, она этого просто не умеет. И когда она неуверенно говорила «может быть», «мне так кажется» – это для меня служит сигналом: нужно всё проверить ещё раз. В шутку я называю её концептуалистом. Таким вот сложным словом. А сказать по-простому – это человек, который объясняет мне, что я написал. Каждому моему произведению она давала глубокую, просто математическую, оценку и, не поверите, объясняла мне его смысл.

Приведу пример. Я написал сказку «Багдадский вор», Давид Тухманов сочинил музыку, и мы это поставили в «Сатириконе» – тогда ещё молодом театре. Она продержалась в репертуаре, кажется, лет десять, пока мы с Тухмановым сами не попросили её снять. Театр к тому времени стал знаменитым, а спектакль был настолько дёшево сделан ещё во времена, когда денег не хватало, – что контраст с богатыми постановками последнего времени стал просто разительным. А ведь он претендовал на то, чтобы его поставить шикарно. Само название «Багдадский вор» требовало роскошной восточной атрибутики. Но хуже всего, что с годами всё больше падал энтузиазм занятых в нём актёров.

Марина, будучи редактором, сказала, что смысл моего произведения – это человек и судьба. Или человек следует по пути, предначертанному для него неизвестно кем, или, если человек необычный, если он страстен и честен, – он может победить судьбу.

Марина первой обратила наше внимание на тот стыд, с которым сталкивался зритель, отдавший деньги, чтобы увидеть восточную сказку. Вот так моя муза влияет даже на вещи, казалось бы, от неё довольно далёкие. В скобках замечу, что она окончила философский факультет МГУ.

– И философию изучала не по Гегелю?
– Почему вы так думаете? В отличие от меня, который почему-то терпеть не может никакую философию, она читала Гегеля, изучала его, писала по нему работы. Для неё это чай с мёдом, а я не смог себя заставить… Скорее, это я не по Гегелю.

Я не задумывался, но, может быть, именно поэтому я всегда создавал короткие формы и не написал ни строчки прозы, ни романа, ни повести… Зато стал, если можно так нахально сказать, лучшим детским поэтом-песенником страны. Когда издательство собралось выпустить мои детские песни, то начали их считать, и набрался трёхтомник! Причём интерес к ним был таков, чтобы я его трижды переиздал!

Первый том называется «Луч солнца золотого», там сто одна песня, и все они действительно популярны. Многие знают их наизусть. Порой я их писал, особо не задумываясь, а иногда это была большая работа. Если позволите, мой метод написания заключался и сейчас заключается в том, что я никогда не брался за сценарий, которого не могу проиграть в своей голове. Мне присылали сценарии прямо на дом, и обычно в одном фильме звучало примерно восемь песен. Если я этот сценарий мог бы сам поставить как режиссёр, если «видел» этот фильм, то звонил настоящему режиссёру и говорил: здесь нужно ровно восемь песен, в таких-то и таких-то местах, и я готов их написать.

С некоторых пор режиссёры стали мне верить, но бывали исключения. Например, сценарий «Буратино» был так написан Инной Веткиной, что сразу становилось ясно, что писать и про что эти песни, и даже места были уже помечены сценаристом.
Совещательный голос Марины часто становился решающим. Лучшего контролёра моей творческой продукции придумать нельзя – она полноправно участвовала в рождении моих стихов, их правке, а также в деловой переписке. Марина давала мне и житейские советы. Она человек, мыслящий совершенно по-другому, нежели я, и чаще всего попадает в точку.

Но, конечно, теперь, после того как я вам дал интервью, меня больше не будут приглашать никуда, слишком много разболтал…

– Наоборот, Юрий Сергеевич, будут ещё больше приглашать.
– Дай бог, чтоб вы оказались правы, конечно, если и мне здоровье позволит. Заканчивая рассказ о Марине, хочу отметить, что четыре года назад, когда отмечалось моё восьмидесятилетие, она к этой дате издала книгу и назвала её «Наконец-то к нам кто-то пришёл». Посвящена книга, естественно, всей моей жизни и нашей с ней совместной. Книга до сих пор пользуется успехом, она бестселлер. Люди, прочитав, звонят и говорят, что это нечто! Понимаете, в отличие от меня, она написала крупную форму – такую, за которую я никогда не брался. Настоящий женский роман. Очень эмоциональная, остроумная вещь, насыщенная перипетиями нашей жизни и бытовыми историями. С юмором и моралью тех умных женщин, которые предоставляют читателю самому решать, где и в чём герои оказались на высоте, а где их следовало бы отправить снова за парту.

В частности, она рассказала про моего нового автора, Давида Тухманова. Мало кто знает о нашем сотрудничестве. Мы написали с ним огромное количество песен, сто двадцать восемь, но эти произведения попали на такой период, когда детская песня уже умерла. Последняя прозвучала в 1994 году. С той поры не появилось ни одной детской песни, широко известной в народе, а мной написано свыше ста новых, и поэтому у меня третий том – это моя неспетая «101 песня с Давидом Тухмановым».

Энтин– Юрий Сергеевич, а как Марина Леонидовна подписала свою книгу о вас – Воронцова или Энтина?
– Обижаете! Марина Энтина. А название она придумала такое, потому что наш дом находился в центре Москвы, на Фрунзенской набережной. И друзья знали, что у нас дверь не закрывается, они могли прийти в любой момент. Однажды, когда мы спали, в два часа ночи раздался звонок, и я произнёс ту самую фразу «Наконец-то к нам кто-то пришёл». Марина этому моему ночному смеху нашла гениальное применение. А заглянула к нам тогда Алла Коженкова, известный театральный художник. У неё в машине закончился бензин, как раз когда проезжала мимо нашего дома. Заправка далеко, но выход нашёлся: наша машина уже была заправлена бензином. Но как перелить? Выручил сын, которого мы разбудили. Оказалось, что он это умеет и у него для этого есть «откачиватель», или «отсасыватель», – одним словом, то, к чему никакой рифмы не подберёшь. Он у нас толковый, всегда в технике понимал, любил машину. Встал, всё сделал, и она уехала. А в память о ночном приключении первую книгу мы подарили ей.

– Вы выбрали себе прекрасную спутницу жизни, умную помощницу, заботливого товарища, интересного человека. Спасибо, что познакомили читателей с вашей музой и главным критиком. Поскольку золотая свадьба у вас уже была, хочу к вам напроситься на новое интервью поближе к бриллиантовой.
– Договорились. Я даже покраснел от ваших эпитетов, и слово «покраснел» мне напомнило ещё об одной истории. Правда, о ней много писали, но мне не лень повторить: Принцесса из «Бременских музыкантов» срисована с неё!

– Но речь шла только о платье принцессы, красном и ультрамодном. Неужели мультфильм забрал не только платье, но и всю Марину?
– Это платье я ей подарил. Помните, мы с ней работали в одном кабинете? Кто-то пришёл к нам в комнату и стал махать платьем – французским! В моду входило мини, и оно как раз было таким. Красное, как пожарная машина. Я просто не мог не подарить ей его, пускай и выложил за покупку восемьдесят рублей. Знаете, видеть в глазах женщины настоящую радость – это ведь тоже дорогого стоит. Я был влюблён, как в первый раз в жизни, и этот подарок прекрасно дополнял мои чувства, а главное, объяснял, насколько они серьёзны. В нём она выходила за меня замуж, и это был уже подарок мне. С её стороны свидетелем был Василий Ливанов, который, как лицо творческое, конечно, взял на заметку прелестный образ моей невесты – тихо зарисовал.

– Скажите, Юрий Сергеевич, а в качестве музыкального сопровождения торжества у вас не Гладков играл на аккордеоне?
– Нет, это было бы чересчур, он был свидетелем с моей стороны и просто весёлым гостем. Много танцевал, смешил, был само чувство юмора…
После выхода мультфильма в одном из журналов смело написали: «Принцесса – секс-символ страны!» Так что я был женат на секс-символе.

– С чем вас от души поздравляю! Спасибо за прекрасный рассказ о женщине.
– Вам тоже. Давно не давал таких больших пресс-конференций.

Расспрашивал
Игорь КИСЕЛЁВ
Фото из личного архива

Опубликовано в №38, сентябрь 2019 года