СВЕЖИЙ НОМЕР ТОЛЬКО В МОЕЙ СЕМЬЕ Жизнь и кошелёк Мысли маленького бизнесмена о коронавирусе и самоизоляции
Мысли маленького бизнесмена о коронавирусе и самоизоляции
14.04.2020 16:30
МыслиЯ – маленький бизнесмен, владелец цветочного магазина в Москве. Моя жизнь нелегка. Жизнь наёмного работника, разумеется, тоже, но тяготы у нас разные. Наёмник хоть как-то защищён в элементарных правах, особенно если он госслужащий или сотрудник крупной корпорации. Не бог весть какая защита, но она есть. У меня – никакой вообще. Мне ничего не должно государство, а вот я ему – ещё как. И сейчас, когда к нам пришёл коронавирус, я оказался в одном из самых незащищённых слоёв народа. Утешаюсь лишь тем, что нахожусь в центре исторических событий. Я вроде подопытного хомячка. Но, в отличие от него, могу не только пищать от боли, а ещё записывать и анализировать. Это слабое утешение, но всё-таки.

Отдай миллион!

Главная дата в году для цветочников – Восьмое марта, а на самом деле несколько дней до него и пара дней после. Мы думаем об этих днях весь год, март даёт нам примерно трёхмесячную прибыль. В плохие годы – двух- или даже полуторамесячную. Тогда беда, весь бюджет летит под откос. Долги бьют под дых, ведь деньги берёшь в расчёте на Восьмое. А потом год отрабатываешь, в расчёте на следующий женский праздник.

В этом году Женский день у нас вышел прекрасным. Настолько, что мы, расплатившись с кредитами, задумались: куда деньги девать? Намылся примерно миллион рублей чистой прибыли. Я почувствовал себя настоящим богачом. Впервые в жизни. Ведь ипотека выплачена, машина есть, одежда и питание есть. Чего желать?

И тут нас накрыл этот коронавирус. И всё закувыркалось, пошло вразнос. Как в анекдоте: «Только соберёшься разбогатеть – то трусы порвутся, то сахар закончится». Подходит и народная поговорка «Не жили хорошо, нечего и начинать».
Положение критическое. Скольких людей мы лишимся, никто не знает, а экономические потери уже начались и точно будут расти.

Объясняю на пальцах, как горят наши деньги. Обычно наш расход состоит из аренды помещения – 200 тысяч рублей в месяц, налоги и социальные выплаты забирают ещё 40 тысяч. Плюс закупка цветов, плюс зарплата работникам.

Две последние категории зависят от спроса и выручки, постоянно колеблются. В принципе, если закрыть магазин, они сведутся к нулю. Хотя тысяч на сто товара всё равно сгниёт. Но первые две величины – постоянны. Обычно, если дело идёт своим чередом, мы легко отдаём 240 тысяч на аренду и налог. Но если случится форс-мажор, эти суммы превращаются в тяжёлую гирю, которая тянет вниз. Потому что выручка относительна, а налоги с арендой абсолютны. Их нельзя не заплатить.

А магазин наш находится в офисном квартале. Кормится от клерков. И вот примерно с 15 марта этих клерков начинают отправлять в отпуска. Не всех, но большую часть. Мы это поняли по выручке, которая вдруг сократилась сначала на треть, потом в два раза. Потом в три. И с каждым днём продолжает снижаться.

К 20 марта мы вышли в ноль. С 23-го ушли в минус, который продолжает раздуваться. Обязательные платежи, которые в нормальное время скрываются под толщей выручки, – теперь торчат на мелководье, как риф, на который вот-вот напорется брюхо нашего корабля. Мы можем только грустно наблюдать, как тает жирок, накопленный за мартовские праздники.

Государство нам вроде решило помочь – объявило о заморозке некоторых платежей в бюджет. Их не отменяют, как, например, во Франции, а просто разрешают заплатить позже, когда всё уляжется. То есть, выкарабкавшись из кризиса, худой и облезлый, как медведь после спячки, я должен буду отдать всё накопившееся единовременно.

Вставь себе градусник

Костлявая лапа коронавируса поскреблась в нашу дверь намного раньше реальных последствий. Где-то в начале февраля. Когда самой опасной точкой ещё считался Китай, а не Америка с Италией. Мир болел, но в любом случае всё это было лишь картинкой в телевизоре. Есть ли жизнь на Марсе? Когда наступит тепловая смерть Вселенной? Сколько стариков померло в Ухане? Какая разница.

Но уже тогда районная управа прислала нам грозное распоряжение носить маски, измерять температуру сотрудникам три раза в день, несколько раз в сутки дезинфицировать торговое помещение, вести санитарный журнал и высылать ежедневные отчёты о выполнении всего этого.

Приказы управы только выглядят страшно. На самом деле особой власти над нами она не имеет. Она от нас получает налоги, а нам от неё ни пользы, ни вреда. Так что несколько дней это дурацкое перестраховочное распоряжение нас изрядно веселило. Мы даже собирались его выполнить. Самоотверженно потратить рабочее время на ежедневные отчёты. Ржали, представляя, как завалим их фотографиями швабр и веников. Вспоминали, что температура измеряется в том числе ректально. То есть посредством вставления градусника в попу. И думали ежедневно слать по электронной почте картинки задниц с градусниками, скачанные в интернете.

Мы ухахатывались. Пока закрутка гаек не началась на уровне правительства России и мэрии Москвы.

Маски из аптек исчезли, но к нам в магазин постоянно заглядывают торговцы самым разным товаром, соблазняют нас то косметикой, то восточными сладостями, то дешёвыми телефонами. Вот и маски принесли. Возможно, где-то украденные. Но раз они нигде легально не продаются, пришлось взять пару упаковок.

Заставил сотрудниц работать в намордничках. Что им, кстати, страшно не понравилось. И я понял почему, когда сам поносил маску несколько часов. Это страшно неудобно. Даже на прохладной улице душновато дышать, а в помещении, да ещё во время физической работы, становится похоже на солдатский марафон в противогазах. И они пованивают каким-то клейстером. А если по рекомендациям врачей ещё и очки нацепить, потому что вирус вроде бы и в глаз попасть может, стёклышки моментально запотевают – маска направляет влажное дыхание прямо на них.

Кончилось тем, что мои девчонки стали носить защиту на шее и надвигать на лицо, только если войдёт клиент. Наблюдая за теми клиентами, что были в повязках, я заметил, что они тоже заходят в спущенных, а лицо прикрывают, уже переступив порог. Как бы новый обычай образовался. Раньше люди, здороваясь, приподнимали шляпы, теперь маски надвигают.

Чтобы поддержать угасающую торговлю, я, между прочим, предлагал покупателям маски бесплатно, в качестве подарка. Брали немногие. Кто-то удивлялся, кто-то явно брезговал, а кто-то и отмахивался раздражённо.

Странная ситуация. Товар дефицитный, в аптеках не купишь, но получается, что он не особенно нужен людям, даже в подарок.

Как дед Нечипор

Более того. Некоторые посетители на маску реагируют агрессивно. Один такой заглянул, увидел встретивших его флористок в масочках, выругался: «И здесь дебилы!»

И ушёл, хлопнув дверью.

Людей, не верящих в коронавирус, считающих его пропагандой, довольно много. Не все такие злобные, кто-то посмеивается, но вот – сомневаются.

При мне схлестнулись два покупателя. Один осторожный, в маске, другой – без. Пока первый выбирал букет, второй рассуждал вполголоса, но так, что было слышно, о всеобщем безумии, о том, что даже если опасность существует, маска от неё не спасёт.

«Масочник» начал его переубеждать, сначала тихо и вежливо. Но громкость у обоих нарастала, начали проскальзывать грубые словечки.

Чтобы сбить накал, пришлось разбить вазочку. Отвлечь людей, почти готовых подраться. Покупатели сейчас на вес золота. Не хватало, чтобы они ещё друг друга повыпиливали!

Этих я помирил. Но как вести себя в дальнейшем – неясно. За годы работы я вроде бы к любой публике приспособился. Главное – не раздражать её.

В телевизоре, который стоит в магазине, не бывает политических ток-шоу. Даже музыкальных программ избегаю, хотя флористкам хочется музыки. Но мало ли, вдруг покупатель не любит современную эстраду или, наоборот, скрипичный концерт его взбесит. Поэтому фоном в телевизоре у нас «Энимал планет». Нейтральность. Половине зашедших нравится, половина не замечает.

А из-за коронавируса прямо гражданская война. Четверть воспринимает его всерьёз, ходит в повязках и при возможности вообще носила бы противогазы. Четверть насмехается над паникой и презирает тех, кто носит маски. Половине – плевать. Что будет, то будет.

Я по характеру скорее отношусь к этой беззаботной половине. Это если говорить о жизни и здоровье. Но бизнес важнее жизни. Не знаю почему, но это так. Умереть не очень страшно, а обанкротиться – страшно. Поэтому к публике надо приспосабливаться. Как тот дед из «Свадьбы в Малиновке». Надел будёновку, а если власть сменилась – снял.

Однако в новой ситуации народ настолько разделился, что правильную линию не угадаешь.

Не первой необходимости

По указу мэра Москвы мы должны были закрыть магазин на девять дней. Потом оказалось – на месяц. Что дальше, непонятно. И даже неясно, стоило ли закрываться вообще. Мы повесили на двери объявление, что работаем исключительно на доставку, а, например, наши соседи-конкуренты, по оперативным данным, собираются работать как обычно. Собянин-то указ подписал, а меры по его соблюдению неизвестны. Кары неясны. Их пока нет. На скорую руку что-то склепали, но насколько это юридически состоятельно – бог весть.

Поэтому конкуренты не боятся.

Тем более возможны уловки. Торговля непродовольственными товарами не первой необходимости в помещении запрещена. А на вынос – нет. Цветочники, у которых витрина видна через стеклянную дверь, обслуживают покупателя на пороге. Или для виду выставляют на витрине мыло и туалетную бумагу. Вот и торговля ТПН получается. А попутно и розами.

Мы люди законопослушные и лояльные, но если конкуренты не закроются, выходит, что и нам этого делать нельзя. Потому что клиент в кризис дорог. И если он перебежит к более дерзким, которые его в трудный момент выручили, к нам он может потом не вернуться.

Тем более что после первых девяти дней в страшных правительственных постановлениях проелись дыры и лазейки. Заработали косметические и массажные салоны, при условии наличия медицинской лицензии. Зоомагазины, попавшие было в запретный список, продолжили работу. Кое-где открылись киоски печати.

Цветочники по-прежнему вне закона. Даже работая на доставку, опасаемся задержания и штрафа. Возим документ, в котором сами себя отправляем в командировку.

Как жить? Что будет? Тревожно. Непонятно.

Источник заразы – это ты

Слухи распускаются обязательно. Это технология, которую бизнесмены используют к своей выгоде. Были ли бы возможности у меня, я бы тоже внушал народу, что букеты дезинфицируют воздух и защищают от вируса лучше масок.

Но большая часть народных легенд появляется случайно. Я даже могу засвидетельствовать рождение одной.

В середине марта несколько телевизионных каналов показали уничтожение цветов на оптовых базах в Голландии. Потому что не распроданы. Пару дней после репортажа наши покупатели, кто со смешком, кто с сочувствием, упоминали эту историю без искажений. На третий день женщина рассказала мне, что в Амстердаме обнаружили инфицированные цветы. Ещё через несколько дней гости начали спрашивать, действительно ли розы являются переносчиком коронавируса. А кое-кто обвинил нас в распространении заразы.

Потом аналогичные обвинения я услышал в адрес овощей и фруктов. А 26 марта зашедший дурак рассказал, что главным источником заразы являются домашние животные, в частности котики.

Оказалось, моя барыжная толерантность имеет предел. Гость был неприятно удивлён и обещал никогда больше не пользоваться нашими услугами.

Ладно. Что поделаешь.

После запрета торговли осталось надеяться на интернет-заказы. Но это чисто психологическая уловка, самообман. В интернет надо было вкладывать деньги заранее и много. Жидкие заявки с сайта нас вполне устраивали в нормальное время, когда основной поток клиентов шёл с улицы. Тратиться на раскрутку в онлайне в то время было глупо. После начала событий стало поздно. Да и вложения эти ничего не гарантируют. Перед Женским днём я потратился на выделение нашей точки в Яндекс-картах. Отдал 50 тысяч рублей, они дали некоторый эффект в первой половине марта, а дальше – понятно. Если городские улицы пусты, твоё имя на вывеске может пылать как ядерный гриб и выскакивать в интернете выше имён конкурентов, но замечать эту яркость некому.

Несколько проплаченных сообщений в «Инстаграме» разочаровали ещё больше. К нашему удивлению, оказалось, что сотни лайков под ними и десятки новых подписчиков не значат совершенно ничего. Изучив страницы, от имени которых были поставлены лайки, мы выяснили, что они почти пусты и, значит, принадлежат роботам. То есть «Инстаграм» обменивает нашу оплату на пустые лайки и подписки.

Убедившись в этом, я даже начал злорадствовать, слушая новости об американской эпидемии. Надеялся, что зацепит кого-нибудь из крупных акционеров «Инстаграма». Потом устыдился, конечно. Миллионы погибнут и разорятся, а у этих гадов всё будет хорошо.

Павел БУРИН
Фото: Depositphotos/PhotoXPress.ru

Опубликовано в №13, апрель 2020 года