В 1986 году мы с подружкой отправились в столицу. Мне тогда исполнилось 19 лет, это моё первое самостоятельное путешествие в Москву и первый отпуск. Программу запланировали большую, с заездом в другие города.

Годом раньше я с родителями отдыхала в Грузии и Абхазии, где познакомилась с парнем. Влюбилась в него без памяти, но ведь первая любовь без слёз не обходится. Ситуация усугублялась тем, что любимый был женат.

Редкие письма и междугородные звонки, конечно, согревали меня, но я хорошо понимала, что эти отношения не продлятся долго. Накануне нашей поездки парень позвонил, спросил, когда я к нему приеду, а у меня уже московские билеты на руках. Пришлось сознаться. Он сказал: «Я тебя встречу в Москве!» Ага, думаю, как же. Рассказала подружке, та промолчала – тоже не поверила.

Сели в купе. С нами ехали бабушка и молодой парень-молдаванин, возвращавшийся домой из Сибири, с заработков. Я молоденькая, хорошенькая, задорная, хохотушка и в разговоре не боязливая. Начал этот парень оказывать мне знаки внимания, причём навязчивые такие, деревенские, – угощал, звал в тамбур, хватал за руки. А мне и смешно, и жалко его. Но больше всего поразила бабулька из купе.

Я тогда ещё была девственницей, о половых отношениях хотя и знала, но пока не помышляла, хотелось удивить будущего мужа (вот дурында!). Бабушка поглядела на нас, а потом прошептала мне:
– Чего парня зря мучаешь? Давай мы с твоей подружкой в коридоре постоим, а вы за пять минут друг дружке удовольствие доставите.

Я от удивления глаза вылупила. Почему должна по-быстрому удовлетворить малознакомого парня, когда милый боялся даже пальцем меня тронуть? Да, вот такие у нас были отношения с женатым грузинским кавалером.

А тому молдаванину я оставила адрес, но не свой, а психбольницы, которая находится недалеко от моего дома. Тогда это казалось смешным, теперь же мне стыдно – он ведь жениться хотел, а я так коварно с ним поступила.

Зато грузин меня действительно встретил на перроне с цветами! Он бежал навстречу, сбивая прохожих, схватил меня в охапку и прижал так, что дух захватило. Даже проводницы утирали слёзы, а подружка поднимала упавшую челюсть. Где вы тогда были, великие сценаристы и кинооператоры? С первого дубля получилась бы крутая сцена!

Потом нас встретила не совсем гостеприимная Москва. Я, проревевшаяся и счастливая, искала ответ на вопрос, где таким красивым молодым девчонкам можно остановиться в столице. Любимый как взрослый и ответственный человек взял на себя проблему нашего размещения.

На такси сначала приехали к гостинице. Очень красивое здание, но свободных мест не оказалось. Тогда парень повёз нас к одной частнице – правда, сразу оговорился, что хозяйка строгая. Ха, кто бы боялся!
Так на окраине Москвы, в пятиэтажке, нам с подругой выделили отдельную комнату, скромную, но хотя бы с кроватями.

Хозяйка, сгорбленная, сморщенная и не очень опрятная старуха, оказалась довольно шустрой. Она сдавала комнаты тайком и сильно боялась огласки – этажом ниже жил милиционер. Бабка предупредила: свет не жгите, в туалете долго не сидите, воды много не лейте, и, главное, в девять вечера чтоб были дома. Подружка, как старшая и более хитрая, умела наводить мосты. Она сразу сунула бабуле палочку сырокопчёной колбасы и ещё кое-что из наших продуктов. Старуха слегка размякла, и мы получили право готовить на кухне и гладить вещички хозяйским утюгом.

Вечером отправились по ресторанам – отметить встречу. Мой дорогой в те времена играл у себя на родине на электрооргане в ВИА и даже пел. У него тогда украли инструмент и, по слухам, переправили в Москву. Между делом он искал свой пропавший синтезатор, подходил к ребятам из ансамблей, очень быстро находил общий язык. Иногда пел с ними, обменивался нотами и всегда выспрашивал, не видели ли они его «машину» – так на сленге музыкантов назывались клавишные. Мы объездили много ресторанов, три или четыре. Врать не буду, не в каждом пили-ели, но очень весело проводили время.

Я была молодая, влюблённая и счастливая. Наверное, тот московский отдых – одно из самых лучших моих воспоминаний. Днём бегали по магазинам, в период всеобщего дефицита это занятие казалось увлекательным и полезным. Мы отправляли посылки в родной город и всё это успели сделать за четыре дня. Потом мой дорогой улетел на родину, взяв с нас слово приехать в гости, где обещал встретить по полной программе. Забегая вперёд, скажу: мы это сделали!

Последний день в Москве прошёл очень смешно и одновременно страшно. Накануне мы с подругой договорились, что всё-таки сходим в Мавзолей: славное пионерское прошлое не позволяло поступить иначе. Как можно приехать в столицу и не посмотреть хоть одним глазком на вечно живого Ленина?

Кое-как встали рано утром, приехали на Красную площадь и – опоздали. Всего на чуть-чуть, прямо перед нами закрыли вход. Мы умоляли работников, но те ни в какую, так и не пустили.

И вот стоим мы, две не выспавшиеся грустные дурёхи. Вдруг подходит симпатичный молодой парень, подмигивает:
– Что, сибирячки, не успели? А я своих пропихнул!

Мы давай просить его о помощи, и, пока разговаривали, познакомились.

Парень задавал вопросы: где успели побывать в столице, что видели. Тут-то и выяснилось, что мы ничего толком не видели, кроме ресторанов и магазинов.

– Ой, ну что вы такие тёмные! – расхохотался новый знакомый. – Хотите, я вам Москву покажу? Пойдёмте в Пушкинский музей.
– А пошли!

Мы последовали за парнем, словно под гипнозом, но утром все музеи ещё были закрыты. Затем направились к Арбату.

– А хотите попасть на концерт Челентано, – спросил знакомый, – сегодня вечером?
– А то, – обрадовались мы, – конечно, хотим!
– Давайте деньги на билеты, я договорюсь.

Парень зашёл в телефонную будку, за наши 2 копейки поговорил с каким-то важным человеком, и мы спустились в метро. Я отдала 25 рублей на билеты, знакомый завернул за угол. И всё, больше мы его не видели. Зато пелена с наших глаз слетела моментально.

– Хана деньгам, – сказала я подружке, и мы кинулись за вором. Но где его найдёшь – товарищ-то уже тю-тю.

Тут вроде бы нужно плакать, но как же мы ржали! Упали на землю и хохотали несколько минут. Потом удивлялись: как же мы, дурочки, сразу не просекли? Раннее утро, какие, на фиг, музеи? Какой концерт Челентано? Ни одной афиши в городе не видели. А в те времена 25 рубликов – сумма очень приличная, много всего можно было купить. Но, слава богу, потерянные деньги оказались не последними. Спасибо тому типу хотя бы за Арбат – прогулялись и получили полное право сказать: были мы на вашем Арбате, ничего особенного.

До вечера бродили по городу, потом снова пошли в ресторан. Засиделись допоздна. Плетёмся домой пьяненькие, чтобы перекантоваться последнюю ночь. Подходим к двери, а она закрыта на кодовый замок: тогда даже у москвичей эта штука считалась чудом техники. Стоим, скулим, не знаем, как попасть внутрь.

Подходит мужчина, спрашивает: что, попасть не можете? Открыл. Мы вошли, поднялись за ним и поняли, что это тот самый милиционер, который живёт по соседству с нашей квартирной хозяйкой. Нас снова пополам сложил приступ смеха. Ползём по ступенькам, ржём.

Бабка открыла дверь и начала метать громы-молнии.

– Я ваши вещи уже выставила. Такие квартирантки мне не нужны, уже других пустила!

Заходим – точно, в комнате сидят две испуганные молодые девахи, прибыли из какой-то кавказской республики. Мы долго ругались с хозяйкой, но молодость всё же победила. Стали укладываться спать: я с подружкой на одной кровати, новые постоялицы на другой. Потушили свет, и нас уже вчетвером накрыло – проговорили до рассвета.

Не помню их имён, но вроде девушки приехали в Москву из Дагестана за шмотками. Вдруг увидят мой рассказ – привет вам, девчонки, такое не забывается!

Утром мы уехали к отчиму подруги в Псков. Но это уже совсем другая история.