Городок наш был маленький, все друг друга знали, если не лично, то через знакомых. Ни одно событие не проходило незамеченным, новости распространялись мгновенно.

Я училась в классе седьмом, когда разнеслась весть: Кайзер женился! И его жена моложе ровно в два раза. Кайзер – это прозвище одного подполковника. Уж кто его так обозвал, не знаю, но он был очень похож на немца, как их изображали в фильмах, и ещё на Кощея: высокий, худой, смуглый, с тонкими чертами лица, череп просто обтянут кожей. Взгляд у него был пронзительный, ну точно как у Кощея в исполнении Георгия Милляра. На нас, детей, он производил жуткое впечатление. Так и казалось, что надень он форму офицера СС – сразу начнёт всех убивать.

Как-то раз мы после уроков играли в снежки у офицерского клуба. Несколько командиров вышли из дверей, и пара снежков угодила в них. Мой как раз попал в Кайзера. Он так на меня посмотрел, что сердце в пятки ушло. Я потом долго обходила его стороной, очень боялась.

И вот он женился. Разницу в возрасте в городке обсуждали долго: шутка ли, ему 50, а жене 25. Она была не из наших мест, уж откуда Кайзер её привёз, не знаю. Когда они шли вместе, первое, что приходило на ум, – как она могла в него влюбиться? Это была настоящая красавица: белая кожа, длинные русые волосы, фигура такая – есть за что подержаться, но никакого лишнего жира. Работала она где-то далеко, и муж всегда ездил за ней на машине или встречал с автобуса.

Они везде ходили вместе, держась за ручку. Жена Кайзера для того времени очень хорошо и даже изысканно одевалась, одно платье лучше другого. Немного погодя все стали замечать, что рядом с ней и он стал уже не таким страшным, даже взгляд сделался мягче.

А года через два-три у них родился сын. Мальчик оказался похож на маму – белокожий, румяный карапуз. Теперь их всегда видели втроём, было заметно, что они счастливы и любят друг друга.

Я уже окончила школу, училище, вышла замуж, в городке появлялась только в отпуске. В тот год только я приехала, как по семьям прошелестела жуткая весть: Кайзер с женой и сыном уехали отдыхать на море, и пятилетний ребёнок утонул. Говорили, что родители с мальчика глаз не спускали, сидели в двух метрах, он играл с другим малышом у кромки воды. Народу было полно. То ли катер близко прошёл, то ли ветер внезапно поднялся, но вдруг на берег накатила волна, накрыла их сына, отхлынула и унесла с собой на несколько метров. Будто пришла именно за ним – так потом говорила обезумевшая от горя мать. Родители сразу подхватили мальчика, но он глотнул воды и захлебнулся. Не спасли.

Смотреть на них во время и после похорон было страшно. Кайзер буквально высох и почернел от горя, его жена, кажется, не видела ничего вокруг, ходила с блуждающим взглядом, осунувшаяся, блёклая.

На следующий год она опять родила сына, как две капли воды похожего на первенца. В городке радовались, думали, малыш вернёт счастье в их дом, но этого не случилось. Все были в шоке, когда в первый раз увидели жену Кайзера пьяной. Он уже вышел на пенсию и всё своё время посвящал ребёнку. А она начала пить по-чёрному и гулять. От былой красоты ничего не осталось. Сильно похудела, одевалась кое-как, все и забыли, когда видели её трезвой.

Сыну было года три или четыре, когда Кайзер умер. Соседи, знакомые пытались помогать вдове, увещевали, чтобы взяла себя в руки. Но она стала пить ещё сильнее и уже походила на бродяжку.

Когда я вернулась жить в городок, мальчику было лет десять, а её я не узнала – спившаяся бабка, грязная, всклоченная, беззубая. Сын рос как сорняк, плохо учился, прогуливал уроки и даже был замечен в воровстве. Когда ему исполнилось лет 12–13, мать умерла. Мальчишку забрали её родственники.

В своё время их квартира была образцом достатка и благополучия, хорошая машина, сбережения. А когда её хоронили, еле нашли старое платье, чтобы было в чём положить в гроб. Всё пропила.