Я парнишка удалой |
14.01.2021 18:42 |
Если не получится его откачать, уйду из медицины Ноябрь в том году выдался на редкость холодный. Мёрзлая земля была едва прикрыта снегом, пронизывающий ветер дико завывал в печных трубах. В скрипучей телеге, которую натужно тянула невзрачная муругая лошадка, на жёсткой соломе сидела напуганная беременная женщина, укутанная в пуховую шаль. Возница в облезлом рыжем тулупе, с нахлобученной на глаза шапкой, покрикивал на лошадь заиндевевшим ртом: – Но, пошла! Бодрее шагай, нанялась глину месить. Так мою маму везли в сельский родильный дом. Он находился в бывшей барской усадьбе, на совесть отстроенной из красного кирпича. В парке гнулись высокие могучие тополя, звенели на ветру обледенелые ветки. Тусклые жёлтые фонари с жалобным стоном раскачивались на столбах, гудели провода. Дверь отделения распахнулась, и на порог выскочила медсестра. Порыв ветра тотчас задрал полы её белого халата. – Полина! – крикнула она, сбегая по ступенькам. – Сейчас я тебе помогу. Вместе с возницей они осторожно ссадили маму с телеги. – Товар сдал, – угрюмо пошутил мужчина, взял лошадь под уздцы и торопливо увёл в больничную конюшню. Студёным утром, когда поздний рассвет едва наметился на востоке и на улице ещё было по-зимнему темно, я появился на свет. Роды оказались трудными. Врач Василий Фёдорович – маленький, подвижный, весёлый молодой человек в толстых роговых очках, направленный в село сразу после института, в своей недолгой практике впервые столкнулся с таким сложным случаем. Было необходимо кесарево сечение. Он послал медсестру в свой кабинет за учебником по акушерству. Взяв в руки тяжёлый растрёпанный том, принялся торопливо листать. Найдя нужную страницу, вернул книгу сестре. – Держи раскрытой, – приказал. – И не трясись. Прошли томительные несколько минут, и наконец Василий Фёдорович извлёк на свет маленький комочек в плодной оболочке. Осторожно вскрыв плёнку, крикнул: – Тёплую воду. Быстро. В отделении поднялась суматоха, малыша стали окунать в таз, трясти за ноги, хлопать ладонью по попе. Через некоторое время пожилая медсестра, виновато поглядывая на доктора, со слезами на глазах отрицательно покачала головой, давая понять, что всё напрасно. – Ещё постарайтесь, – слабым голосом умоляла моя тридцатисемилетняя мама, которая сама работала в роддоме санитаркой и нагляделась всякого. – Вы откачаете. – Раз мать верит, значит, точно откачаем, – приободрил персонал Василий Фёдорович. Он принялся осторожно массировать пальцами в перчатках хрупкую грудку, надеясь запустить сердечко. – Ну что же ты, малыш, – бормотал юный доктор срывающимся голосом. – Не сдавайся. От волнения на лбу у него выступил пот, тёмные глаза, увеличенные линзами, казались безумными. Все притихли. – У него губы дрогнули! – вдруг вскрикнула молодая медсестра. Василий Фёдорович стремительно опрокинул младенца вверх ногами, стал усердно трепать по щекам. Раздался громкий плач. – Голосистый, – обрадовался врач, переводя дыхание. – Родился ещё один человек на земле. Ты, Полина, назови его в мою честь. Память останется на всю жизнь. – Я вас и так стану помнить, – заверила мама. – Моего папу тоже звали Василий Фёдорович. А мы с Толей договорились: если будет мальчик, назовём Мишей. Как Толиного старшего брата, он на фронте погиб в девятнадцать лет, танкистом был. – Тогда другое дело, – согласился весёлый доктор. – Это святое. Но злоключения не закончились: у мамы от стресса не пришло молоко. Меня три дня кормила соседка по палате тётя Лида, родившая дочь на день раньше. – Полина, – шутила она, – теперь твой Мишутка просто обязан жениться на моей Тане. – Нет, они теперь как брат с сестрой, – улыбалась мама, – а там кто знает. Вырастут – разберутся. Из роддома нас пришёл забирать папа, принёс треугольный флакон духов «Кармен» фабрики «Новая Заря» с золотистой крышечкой, такие продавались в нашем сельском магазине. Вручив маме подарок, весело поинтересовался: – Где тут мой наследник? На улице валил густой чистый снег, превращая всё вокруг в новогоднюю сказку. Папа всю дорогу шутил и мечтал, как мы хорошо и дружно заживём. На кухне у русской печи хлопотала мамина свекровь – бабушка Параня. Увидев папу со мной на руках, старушка от избытка чувств ударилась в пляс. Постукивая ухватом в пол, пропела частушку: Подарю вам три цветочка – Белый, синий, аленький. Я парнишка удалой, Хоть и ростом маленький! Прошло много лет. Однажды мама при мне разбирала сундучок, где хранила семейные памятные вещи: похоронки на моего дедушку и на папиного брата, прядь моих светлых волос, тетрадь с первыми каракулями, рисунки, школьный табель, флакон из-под духов «Кармен». Среди этого добра ей попался старый советский конверт с портретом Юрия Гагарина. – Сынок, а ведь это письмо от доктора Василия Фёдоровича, нам в больницу написал, когда в Москву уехал. Ты ведь бываешь в столице, зашёл бы к нему, проведал. Ведь если бы не он, нас с тобой и на свете не было бы. В прошлом году у меня в крупном московском издательстве вышел очередной детектив, и я поехал в столицу забрать авторские экземпляры и гонорар. Завершив дела, купил огромный букет чайных роз, бутылку хорошего коньяка и отправился по адресу с конверта. Мне открыл дверь старичок с аккуратной бородкой, в старомодных очках, опиравшийся на изящную трость. – Здравствуйте, Василий Фёдорович. Я… – Ничего не говори, – заволновался старый доктор, внимательно вглядываясь в моё лицо. – Дай сам вспомню. Через несколько секунд он выкрикнул радостно: – Ты Миша, Полинин сын! Угадал? – Угадали, – улыбнулся я. Василий Фёдорович расчувствовался: – Как на маму похож. Я ведь тогда подумал: если не смогу тебя оживить, уйду из медицины, на черта ей такой недотёпа. Но, видишь, всё-таки умею, знаю кое-что и других много лет учил. Доктор наук, как-никак. Из комнаты вышла пожилая дама, доктор оживлённо представил меня жене: – Верочка, а это Миша, первый мой «кесарёнок». Помнишь, рассказывал тебе? В рубашке родился. Везунчик. Гостеприимные старики ни за что не хотели меня отпускать – сначала без ужина, потом без чая. В итоге мы проговорили до утра. Мой билет на ночной поезд пропал, но я ничуть не расстроился. Не каждый день встречаешь человека, спасшего тебе жизнь. Михаил ГРИШИН, г. Тамбов Фото: Depositphotos/PhotoXPress.ru Опубликовано в №1, январь 2021 года |