Вечер в хату, арестанты |
27.06.2021 20:58 |
Сотрудница у нас молодая, неопытная Адвокат Васильев приехал в следственный изолятор к своему подзащитному Виталику, который специализировался на краже автомобилей. Впрочем, больших высот в ремесле он не достиг, попался на пятой краже. Да и воровал Виталик машины исключительно для того, чтобы затем вернуть законным владельцам за скромное вознаграждение в 50 тысяч рублей. А ещё Виталик болел открытой формой туберкулёза. Во время первой встречи с подзащитным в камере изолятора ничего не подозревавший адвокат беспечно сел в полутора метрах напротив Виталика – следователь попросту забыла предупредить его о заболевании. Очень скоро он заметил неприкрытое восхищение в глазах подзащитного. – Вы первый, кто уселся напротив меня! До вас было два адвоката, так один сразу отказался защищать, а второй сидел в углу камеры на табурете до самого конца допроса. Когда Васильев узнал о диагнозе Виталика, ему сразу захотелось побежать в этот угол, но табурета там не было. Вошедшая в камеру молодая девушка-следователь весело заметила: – Смотрю, вы уже поладили, – и столь же бесстрашно села рядом с Васильевым для проведения допроса. Просить табуретку и бежать в угол Васильеву стало стыдно, и это оказалось сильнее страха заболеть. С невозмутимым видом он отработал допрос до конца, чем вызвал безграничное доверие и уважение со стороны Виталика. По окончании допроса Виталик письменно заявил, что отказывается от других защитников в пользу Васильева. Сегодня адвокат собирался обсудить с подзащитным результаты экспертизы технических средств, используемых Виталиком в его «работе». Сразу после изолятора он планировал встретиться и погулять с уже взрослой дочерью Светой в Павловском парке, поэтому надел потёртые джинсы, кроссовки и свитер. Васильев сдал портфель в камеру хранения при изоляторе, а документы переложил в мятый целлофановый пакет и отправился на пост контроля. Контролёр, молодой парень, проверил его служебное удостоверение, принял на хранение мобильный телефон и прокричал в рацию: – Люба, прими адвоката в пятый блок! Люба отозвалась: – Пять минут. А лучше подними его до третьего этажа, я встречу. Контролёр чертыхнулся, но всё же предложил Васильеву: – Давайте я вас быстро отведу на этаж и передам сопровождающему. – Но мне нужно на пятый, а не на третий. Я и сам могу подняться по лестнице. – Сегодня там не пройдёте, ремонтные работы. Вас проведут через блок на третьем, пока арестованные на прогулке. На третьем этаже контролёр открыл входную дверь в блок ключом и снова чертыхнулся – обещавшая встретить Люба явно запаздывала. Парень вновь обратился по рации: – Люба, ты скоро? Адвокат на этаже. В ответ прозвучало невозмутимое: – Пять минут. Контролёр выругался, затем попросил Васильева: – Вы подождите здесь, она скоро будет, а мне надо возвращаться на пост, – и вышел в дверь. Лязгнул замок, и адвокат остался один в огромном коридоре, по обеим сторонам которого было множество металлических дверей без ручек. Через несколько минут открылась дверь в противоположном конце коридора, и появилась молодая светловолосая женщина в форменной одежде. Васильев направился к ней, но та, не обращая на него внимания, неспешно направилась к одной из боковых дверей и открыла её. Вышел заключённый, держа руки за спиной. Женщина вместе с ним приблизилась к адвокату, показала на другую боковую дверь, открыла её и скомандовала: – Заходим. Адвокат вошёл следом за заключённым. И дверь захлопнулась. Ключ громко клацнул. Васильев оглянулся, отказываясь верить в происходящее. Женщины за спиной не было. Он толкнул дверь, но та была надёжно заперта. Адвокат оказался в камере наедине с совершенно неизвестным ему заключённым. Зэк шустро подскочил к Васильеву и напористо спросил: – Ты из какой хаты? Адвокат оглядел себя – потрёпанные джинсы, растянутый свитерок, стоптанные кроссовки, в руках помятый целлофановый пакет. «А что, похож на человека, оказавшегося в трудной жизненной ситуации», – мелькнуло в голове. – С Вознесенского, сорок один, – зачем-то пошутил защитник, назвав адрес своей адвокатской конторы. Шутка заключённому не понравилась. – С Вознесенского? Не знаю такой хаты, – он буравил защитника подозрительным взглядом. Васильев понял, что нужно оперативно прояснить суть вещей. – Я адвокат. На Вознесенском находится наша контора. Пришёл сюда к подзащитному. Зэк был ошеломлён. Он отпрыгнул от защитника метра на полтора и переспросил: – Адвокат? Как же вас со мной закрыли, вам же нельзя со мной? «Слава богу, адекватный, – начал успокаиваться Васильев. – Что поделаешь, видимо, Люба задумалась о своём, о женском. Одно слово – блондинка». – Это не Люба была, – сказал заключённый, – Любу я знаю. Эта церберша новенькая, необученная, – помолчав некоторое время, задумчиво протянул: – Адвока-а-ат… А вот мой адвокат ко мне не приходил. Девять лет дали. «Зачем он мне про эти девять лет? – встревожился Васильев. – И что защитник к нему не приходил – зачем?» Он догадывался, что этого зэка защищал «назначенец», то есть адвокат, назначенный следователем, который вряд ли будет глубоко копать материалы, тем более тратить время на их обсуждение тет-а-тет с подзащитным в изоляторе. «Давай, разговаривай с ним, – мысленно приказал себе Васильев, – но больше никаких шуточек». – Без защитника, наверное, больше бы дали – как думаешь? – Нет, судья нормальная попалась, сама скостила срок на четыре года. Прокурор тринадцать лет хотел дать. – Ты по какой статье здесь оказался? – Двести двадцать восемь, точка, один, – зэк испытующе посмотрел на адвоката. (Статья 228.1 УК РФ – сбыт и распространение наркотиков.) – Ну, брат, статья серьёзная. В крупном размере или в составе группы? Зэк не ответил, но чуть придвинулся к адвокату и доверительно произнёс: – Сегодня была апелляция, возвращаюсь из заседания. – Чем закончилось? – напрягся Васильев. – Да не закончилось, отложили на другую дату. – Вот видишь! Значит, суд сомневается, и не всё потеряно, шанс есть. Утяжелить приговор суд не может, сам знаешь. А смягчить – да. – Хорошо бы, – улыбнулся зэк. – Значит, твой защитник уже помог. Жалобу на приговор ведь он написал, верно? Ответить зэк не успел – снова резко лязгнул замок, дверь открылась. В проёме стоял мужчина в форменной одежде. – Павел Николаевич, – бросился к нему заключённый, – со мной адвоката закрыли. Так же нельзя! – Да, бардак, – хмуро ответил мужчина, затем кивнул адвокату. – Выходите. Васильев протянул руку заключённому: – Удачи тебе с апелляцией. – И вам тоже. Спасибо! Васильев ещё раз пожал ему руку и вышел из камеры. – Вы извините, – сказал Павел Николаевич, закрывая дверь. – Сотрудница молодая, без опыта. Она вас по ошибке в камеру закрыла, – и, помолчав, добавил: – Кадров не хватает. – Пустяки, дело житейское, – отозвался Васильев. – Я-то из камеры вышел, а парень остался. Павел Николаевич посмотрел на адвоката, хотел что-то сказать, но передумал. Затем поднёс рацию ко рту и прокричал: – Люба, я адвоката сам доведу до пятого блока. Загадочная Люба, оставшаяся для Васильева неведомой и неузнанной, секунду помолчав, озадаченно ответила: – Ну ладно. Василий КОНОВАЛОВ, Санкт-Петербург Фото: Depositphotos/PhotoXPress.ru Опубликовано в №24, июнь 2021 года |