– Екатерина, как складывается обычный день многодетной мамы? Кстати, сколько лет дочкам и сыну?
– Елизавете восемь, Злате семь, Феде пять и Дарье два с половиной года. Что касается обычных дней, то у меня есть два варианта: когда работаю и когда нет. Если это будни и не нужно торопиться на съёмки, встаю в семь утра, глажу одежду, собираю старшую дочку в школу, а мужа на работу. Муж ведёт Елизавету в школу, а я собираю остальных в детсад. Муж возвращается, отвозит оставшуюся троицу в сад и едет по своим делам. Но так бывает только два раза в неделю. В остальные дни он отвозит только младшую, а Злату и Федю я веду на английский, гимнастику, робототехнику. Когда старшая приезжает из школы, у неё тоже занятия – французский, английский, робототехника, кружок юного химика. Что ещё у нас в списке? Танцы раньше были – слава богу, закончились. (Смеётся.) Не успеваешь оглянуться – вечер. Мне знакомые женщины, у которых один-два ребёнка, говорят: уложи детей спать да и занимайся собой. Но дело в том, что я засыпаю раньше них. После того как почитаю детям сказку на ночь, они ещё продолжают колобродить, а у меня голова по дороге к подушке уже засыпает. (Смеётся.)

– Неужели у вас нет помощников?
– Нет. А зачем они нужны? Вот когда мне, например, на следующий день предстоит работа, я с вечера готовлю еду – суп, котлеты, макароны с сыром. Всем детям на комоде раскладываю одежду стопками. И утром уезжаю. Муж всех кормит, одевает, развозит и едет на работу. А вечером забирает. Так что всё просто! Правда, когда мы с мужем не успеваем друг друга подменить, вызываем на несколько часов бебиситтер, чтобы дети не оставались одни. Но это случается очень редко. Понимаете, дети ведь разные. Есть такие, с которыми можно договориться, – самостоятельные, понимающие, не орущие и не бегающие. А есть другие, с которыми так не получается. Вот у меня первый вариант. Например, я учу английский и испанский, и в это время все четверо сидят в своей комнате. Выходят, только чтобы водички попить, на цыпочках. Потому что они понимают: у мамы онлайн-урок, ей мешать нельзя.

– Старших уже брали на съёмки?
– Да, конечно. Они приходят на площадку, сидят в вагончике. Вот скоро мы поедем на съёмки в Дагестан. Все вместе, на машине. У мужа такая работа, что он может позволить себе уехать на неделю-две и заниматься делами удалённо. Когда у меня съёмки на выезде, мы отправляемся туда всей семьёй. Уже побывали в Минске, Ярославле, сейчас вот Дагестан нас ждёт. Дети очень любят ездить со мной в экспедиции.

– А что за фильм снимается в Дагестане? Кого вы играете?
– Нас просили не разглашать название, но поскольку по всем каналам информация уже прошла, наверное, уже можно рассказать. 16-серийный фильм называется «Русская жена». Я играю русскую жену. (Смеётся.) Точнее, заглавная роль у Карины Андоленко, а у меня просто главная. Основная русская жена – она, а я – другая русская жена и подружка главной русской жены. (Смеётся.)

– Догадываюсь, что будущий сериал – мелодрама. Но вы много снимались и в детективах. Любите их читать? Можете назвать себя поклонницей этого жанра?
– Раньше очень любила детективы. Но последнее время, к сожалению, читаю в основном сценарии фильмов. И детские книжки. Сейчас заканчиваем с детьми «Волшебника Изумрудного города». Но с детективами, в которых я снималась, считаю, мне очень повезло. Например, у сериала «Ныряльщица за жемчугом» рейтинг просто зашкаливал. Жалко, что пока отложено продолжение.

– Вернёмся к делам семейным. Вы, наверное, тоже выросли на работе у родителей. Правда, не на съёмочной площадке, а за кулисами.
– На все сто процентов! Мои родители – артисты балета, работали в труппе Ансамбля песни и пляски Черноморского флота России.

– Однако по линии балета вы не пошли. Почему?
– Меня балет не привлекал. Я хотела стать актрисой. И с восьмого класса училась в знаменитой школе номер 14 города Севастополя – школе с театральным уклоном. Сейчас в Москве много её выпускников, например Наташа Швец, Артём и Володя Панчики, Гриша Калинин, мой одноклассник Дима Богдан, который, как и я, окончил «Щуку» и сыграл немало главных ролей. Все успешны в профессии. И во многом потому, что в школе у нас были преподаватели, которые сами окончили лучшие театральные вузы Москвы и вернулись работать в Севастопольский театр имени Луначарского. То есть у нас был не театральный кружок, а обучение на самом высоком профессиональном уровне.

– Расскажите, как вы приехали в Москву, чем запомнились экзамены.
– До того как отправиться в Москву, я два года работала официанткой, потому что на поездку в столицу и на жизнь в ней нужны деньги. Вы наверняка помните, какая ужасная ситуация сложилась в начале двухтысячных, а в Крыму было совсем плохо. Сначала я работала только в каникулы, а в последний школьный год договорилась с директором кафе, что буду выходить во вторую смену. Приходила из школы – и туда… А в Москву ехала не на пустое место. В Московском театре оперетты есть ведущий актёр Артём Маковский. Он тоже из моей школы. Тогда он ещё учился в ГИТИСе и жил в общаге. Я ехала к нему, потому что его папа, очень хороший режиссёр Юрий Владимирович Маковский, работающий в Севастополе, готовил меня к поступлению. И мы договорились, что поживу в общаге его сына. Я там квартировала, спала на полу, на матрасе. (Смеётся.)… Я вообще ехала поступать в ГИТИС, потому что тогда Юрий Михайлович Лужков для севастопольцев открыл много всяких возможностей, я могла учиться бесплатно. Фактически дошла в ГИТИСе до конкурса. Но в «Щуку» меня взяли сразу после прослушивания, то есть уже после первого испытания. Потом оказалось, что это лучший вариант для меня, для моего типажа.

– После учёбы вас пригласили в театр?
– Я была приглашена в Театр имени Станиславского, но туда не пошла, потому что меня сразу утвердили на главную роль в полнометражном фильме «В ожидании чуда». Потом ещё раз позвали в тот же театр, но тут меня утвердили на главную роль в сериале «Крем». В общем, в театр я так и не попала. И не хочу пока. Я и от антрепризы отказываюсь, потому что мне это неинтересно.

– У вас всё случилось сразу – большие работы в кино, успех, признание. За роль Майи в мелодраме «В ожидании чуда» вы получили Приз имени Александра Абдулова. Звёздной болезни не приключилось?
– Да нет. Для меня вообще загадка эта самая звёздная болезнь. Иногда на съёмочную площадку приходят актёры, которые, скажем так, чуть-чуть поймали эту хворь. Но мне это кажется странным. Актёрская профессия точно такая же, как и все остальные. Актёр ничем не лучше и не хуже других. Поэтому кичиться тут нечем.

– А что представляет собой Приз имени Абдулова?
– Бюст Александра Гавриловича. Очень тяжёлый. На почётном месте дома стоит.

– Я прочитала, что с будущим мужем Павлом вы познакомились в 2008 году на съёмках сериала «Мины в фарватере». Они велись в вашем родном Севастополе, а Павел там проходил срочную службу и с друзьями играл в массовке.
– Нет-нет. Сериал – да, а остального не было. Не знаю, кто это придумал. Мой муж никогда не снимался в кино и тем более не играл в массовке. Он просто служил на флоте, и всё. А встретились мы на работе у моих родителей, потому что Павел проходил службу в их ансамбле.

– Что это за служба такая? Ваш муж имеет отношение к танцу?
– Не к танцу. Он окончил музыкальную школу и музыкальное училище, поэтому с корабля его забрали в ансамбль. Искали таланты на флоте, среди морячков.

– Павел из многодетной семьи священника. Его родителей не смущало, что сын выбрал в жёны актрису?
– А при чём тут профессия? Как я уже сказала, актёр ничем не лучше и не хуже других. Понимаю, что люди моей специальности на виду, о них много говорят, пишут, о них много сплетничают. Но можно иметь другую профессию и быть при этом человеком… не слишком готовым к семейной жизни. А можно быть актрисой и при этом нормальным человеком, как я. Вот, пока сам себя не похвалишь, никто не похвалит. (Смеётся.)

– Я посмотрела передачу о вашей семье на телеканале «Спас». Вы с мужем удивительно гармоничная пара! И похожи внешне, как брат и сестра.
– Да, нам часто это говорят.

– Вы верите в судьбу? В то, что ваша с Павлом встреча непременно должна была произойти?
– Верю в судьбу. Не просто же так всё происходит в жизни. Я знаю, что всё предназначенное обязательно случается. Поэтому никакие мысли об упущенной возможности меня не страшат. Я об этом вообще никогда не думаю. Чем меньше страха в голове, тем легче живётся.

– Вы вообще ничего не боитесь?
– Я стараюсь от страха избавляться. Страх – это в основном то, что приходит извне, от других людей. И здесь как раз кроется ещё одна причина, почему я не желаю иметь никаких помощников в доме. Не хочу, чтобы чужие люди внушали свои страхи и убеждения моим детям. Мне как матери важно, чтобы мои дочери и сын были уверены в том, что всё у них получится, что они смогут всего добиться сами. И я их так воспитываю. Допустим, я в школе не любила математику, она мне трудно давалась, но ребёнку я никогда этого не скажу. Ведь из-за моих ненужных откровений ребёнок тоже может изменить отношение к математике. Чужим же людям трудно всё это понять, поэтому они могут сказать что-нибудь такое, что останется у ребёнка в подсознании. Я этого допустить не могу.

– Какие у ваших детей характеры, способности?
– Ой, способностей много! (Смеётся.) Вот старшая идёт во второй класс. В прошлом году у неё было одиннадцать кружков! При этом просилась ещё в два. У меня уже сил не оставалось возить её на занятия, а она – хочу ещё, хочу ещё! Все мои дети очень целеустремлённые, самостоятельные и такие же энергичные, как их мама. (Смеётся.) Думаю, они такие, потому что я не опекаю их на каждом шагу, а позволяю самим разбираться с обстоятельствами. Я не из тех, кто будет усюсю-мусюсю, создавать детям тепличные условия лет до тридцати. Например, мы с мужем берём их с собой не только на мои съёмки, но и когда просто путешествуем. Мы, родители, выбираем, куда хотим ехать, а о том, что с нами четверо детей, думаем в последнюю очередь. Шри-Ланка, Таиланд, Вьетнам, Камбоджа – где мы только не были, всю Азию объездили. И дети спокойно ходили с нами на все экскурсии, ездили по горному серпантину и на слонах, летали на воздушном шаре, залезали на горы… На Шри-Ланке на гору Сигирия ведёт полторы тысячи ступенек. И девочки прекрасно дошли пешком, а потом спустились – при жаре 40 градусов. Лизе было около шести лет, а Злате – четыре. На вершине этой горы находятся шикарные развалины древней крепости! Вот такие мы родители. Захотели – едем. Раз родились в нашей семье – не бойтесь трудностей, путешествуйте.

– Ваш муж сказал, что даже если в семье появится десять детей, Екатерина всё равно будет сниматься. Он так любит видеть вас на экране?
– Паша имел в виду вовсе не это. Его слова относились к моему саморазвитию. Мне кажется, неправильно, когда женщина занимается только детьми и не реализуется ни в чём другом. То есть не развивается. Я бы никогда не смогла жить только горшками, стиркой, готовкой, школой и кружками. Я люблю свою профессию и хочу в ней расти, муж это знает. И у меня много интересов, которым я тоже уделяю время. Считаю, это важно.

– Вы полностью ломаете стереотипное мнение, что перед актрисой всегда стоит выбор – дети или карьера.
– Ну, люди разные бывают. Это опять же из страха: вдруг я рожу, и меня не станут снимать? Лично мне всё равно. Хотя нет, не всё равно, просто я всегда знала, что снимать будут. Люди сами придумывают себе фобии и потом подчиняют им свою жизнь. Но меня больше удивляют другие стереотипные мнения. Вот я как-то раз сфотографировалась на Масленицу с блинами, разместила фото на своей странице в интернете и получила отклики: ой, вот если бы она сама их напекла, было бы хорошо, а то наверняка пекла домработница! Никто не верит, что у меня нет няни, повара, домработницы, водителя и так далее. Смешно просто! Верят только друзья, которые рядом живут и видят, как я всё это делаю. И в салон красоты с четырьмя детьми хожу, и на маникюр…

– Вы довольны тем, как складывается ваша творческая судьба?
– В принципе, да. Всё идет по плану. Но человек такое существо – ему всегда мало. С другой стороны, понимаю: будь работы больше, мне не хватало бы времени на прочие важные вещи. Я вот очень люблю забирать детей из сада, водить их на занятия, потому что я и мой ребёнок получаем от этого эмоции. Скажем, когда он бежит из группы с рисунком в руках, чтобы поскорее показать маме. Не няне, а маме. Понимаете?

– Ваш невероятно юный облик – это от состояния души или благодаря стараниям косметологов?
– Наверное, первое. Я и у косметолога не была ни разу в жизни, с лицом ничего серьёзного не делала. Меня иногда спрашивают: «Что вы в лоб колете?» Отвечаю: ничего не колю, это мой родной лоб, посмотрите! (Смеётся.) У меня есть подруги, у которых по шестеро детей, и они выглядят ещё лучше меня. Возможно, материнство тоже обладает омолаживающим эффектом. Но главное, бесспорно, генетика.

– Среди ваших увлечений – вышивка. Какой рисунок сейчас в работе?
– Вышиваю маяк на горе и бушующее море.

– Скучаете по морю?
– Нет, совсем не скучаю. Просто там очень красивое сочетание красок. Я вообще не рвусь на море. Например, когда провела три недели в Тунисе на каком-то острове, лишь четыре раза вошла в море. Мне интереснее съездить на экскурсию, чем валяться на пляже. Что касается моих увлечений, я очень хочу выучить много языков. И упорно пытаюсь это сделать. Английский и испанский уже учу, впереди французский, китайский, немецкий и итальянский.

– А хочется! (Смеётся.)