Бесповоротная пенсионерка |
15.12.2021 18:19 |
– Чем я могу вам помочь? – Здравствуйте. Мне нужен талончик в этот… ну… в Пенсионный. И эта сияющая юностью розовощёкая девица с распущенными волосами не только не изумилась – мол, что такой совсем не старой интересной женщине делать в этом скорбном учреждении, – но ещё и издевательски поинтересовалась: – Назначение или переоформление? Маргарита Юрьевна едва сдержала негодующий вопль и после красноречивой паузы процедила: – По всей видимости, назначение. Я в первый раз. Получив от юной администраторши талончик и инструкции насчёт топографии учреждения, Рита Кромницкая отправилась в направлении нужного кабинета. Все простенки здесь были отделаны узкими зеркальными панелями. «Хорошая идея, – отметила мысленно посетительница. – Прежде чем зайти в кабинет – свой или чужой, – можно поправить причёску или одежду и появиться перед людьми в приличном виде. Надо будет сказать шефу, чтобы и у нас в конторе так сделал». И тут же обречённо понурилась. Её карьера не просто клонится к закату, а уже почти завершена. Осталось только оформить пенсию – фу, слово какое ужасное – скользкое, тусклое, холодное, – устроить прощальный обед и отправиться на заслуженный отдых. Михаил Минаков уже не стесняясь заходит в её кабинет и вроде бы полушутя, но совершенно конкретно планирует: – Так, стол передвинуть, шкаф на свалку, а сейф нужно купить. Мне не откажут. Мишка с шефом давно вась-вась. То они на рыбалку вместе едут, то на футбол, то в теннис играют. А однажды Рита задержалась на целых два часа на работе, готовясь к аудиту. Вышла в девятом часу, заперла дверь и вдруг увидела в конце слабо освещённого коридора Минакова с двумя девицами в мини-юбках. Подчинённый, по-хозяйски обнимая девиц за талии, конвоировал их в направлении кабинета шефа. Кромницкая, хоть её и передёрнуло от отвращения, никому ни слова не сказала, но все её робкие надежды на то, что ей разрешат поработать ещё хоть пару-тройку лет, разлетелись в прах. Если уж дошло до того, что Михаил начальству прямо на работу путан привозит, то её песенка спета. Рита затормозила, пытаясь сообразить, куда сворачивать. В очередной зеркальной панели отразилась её чуть полноватая, но подтянутая фигура. Тонкое пальто песочного цвета, укороченные брючки в мелкую клеточку, шарфик в тон, элегантная сумочка, туфли на высоком каблуке. Разве похожа эта дама на, господи прости, пенсионерку? Да ей никто больше сорока пяти, ну, сорока восьми, никогда не даёт! «Но молодись не молодись, а паспорт с бескомпромиссной цифрой – годом рождения – вот он, в папке с документами», – вздохнула про себя Маргарита Юрьевна и свернула направо. В аккуратном закуточке перед нужным кабинетом стояли журнальный столик, заваленный тематическими журналами и брошюрами, диванчик и два мягких кресла. В одном из них вольготно расположилась расплывшаяся тетёха. Плоское раскрасневшееся лицо без грамма косметики, жиденькие вспотевшие перья на голове, бесформенная куртка фиолетового цвета, актуальная году примерно в девяносто восьмом, растянутый грязно-жёлтый свитер. Образ дополняла изрядно потрёпанная сумка. «Что она-то здесь делает? – внутренне удивилась Рита. – Тут только будущих пенсионеров принимают. А эта тётка выглядит лет на шестьдесят. Стоп! Так ведь и мне вот-вот шестьдесят. Неужели это моя ровесница?» Вслух же холодно спросила: – Вы в двести девятый? А какой у вас талончик? Двадцать один? Я за вами. Опустилась на диванчик – подальше от растрёпы. И едва потянулась к журналам, как в закуточке появилась ещё одна посетительница. Умело подкрашенное лицо, модный спортивный костюм-«тройка» цвета какао с молоком, яркие кроссовки на толстой подошве, дорогой ежедневник в руках и ключи от машины. «Неужто ей шестьдесят? – изумилась Кромницкая. – Она же выглядит не старше меня. Да что же это такое! Всё забываю, сколько мне лет!» Новенькая тоже поинтересовалась номерами талончиков и устроилась рядом с Ритой, обдав её лёгким запахом модного парфюма. – А чё эт вы, бабоньки, так вырядились? – вдруг спросила насмешливо тетёха. – Глянет на вас Нина Саркисовна, решит, что у таких дамочек и так всё в порядке, да и назначит минималку. – Что за ерунду вы говорите? – нервно спросила спортивная дама. – Есть документы, есть специальные формулы расчёта. При чём здесь внешний вид? – Кстати, в словах… гм… коллеги есть сермяжная правда, – задумчиво сказала Кромницкая. – Я где-то читала, что существует множество, чуть ли не сорок способов расчёта пенсии. Какой из них выбрать, решает специалист Пенсионного фонда. Так что человеческий фактор не стоит сбрасывать со счетов. – Над рядовыми специалистами имеется начальство, – упрямо вздёрнула подбородок «спортивная», явно раздражённая тем, что элегантная Маргарита поддержала неряшливую тётку, а не её. – Будут своевольничать, можно и выше пойти. Но как бы там ни было, мимикрировать под чучело ради пенсии я не собираюсь. – Дело ваше, – пожала толстыми плечами тётка. – А я баба не гордая. Спецом похуже одёжку натянула, чтоб видно было – женщина нуждается, надо поддержать, лишнюю копеечку добавить. – А вы не в первый раз? – спросила Рита. – Не, в первый. Но у меня кума три месяца назад оформлялась. Так она спецом все секонды облазила, в такой рванине к Нине Саркисовне приходила, глянешь – заплачешь. – Помогло? – Не очень, – нехотя созналась тётка. – У ней официальная зарплата копеечная. Торговля такое дело. Хозяева если и соглашаются продавцов оформить, то на минималку, а остальное живыми бабками платят. Начнёшь права качать, мигом с работы выпрут. Вот и решай: или о будущей пенсии мозги сушить, или сейчас зубы на полку положить. – А вы знаете, сколько за официально трудоустроенного сотрудника нужно платить отчислений? – зашипела моложавая автомобилистка. – Никакой прибыли не хватит! «Ага, дамочка, похоже, с другой стороны баррикады», – проницательно отметила Кромницкая. Поняла это и толстая тётка и решила в обиду себя не давать. – Конечно, некоторым хотелось бы всё себе захапать, а людям, что на них трудятся, дулю с маком. – Ой, трудятся! Некоторые особо одарённые даже минимальную зарплату отработать не в состоянии. Зато как зарплату выбивать, так они первые. Даже удивительно, – повернулась она к Маргарите Юрьевне, – элементарно обслужить клиента не умеют, а вот познания в трудовом законодательстве прямо-таки фундаментальные. – Конечно, кое-кому хотелось бы, чтоб трудовой человек совсем тёмным был, прав своих не знал, – повысила голос толстая тетёха. – Думают, суну подачку, а они нехай мне ботинки за это лижут. Только… Но пререкания прервала ещё одна посетительница – худенькая девушка в чёрных джинсиках, чёрной курточке и со скромной «гулькой» на гладко зачёсанной голове. – У меня талончик номер двадцать четыре. За кем я буду? – За мной, – подняла руку «спортсменка». – Тю, а ты чё сюда пришла? – удивилась неопрятная тётка. – Тут пенсию назначают. – Я тоже за пенсией, – закусила губу большеглазая девушка. – По инвалидности, что ли? – недоумённо уставилась на неё тетёха. – Нет. У меня балетная. – Чё, и такое бывает? И во сколько ж её назначают? – Солистам – когда есть пятнадцать лет стажа, кордебалету – двадцать, – тихо объяснила балерина. – Это чё, нам, значит, тридцать лет корячиться, а вам пятнадцать лет ногами подрыгал и садись на шею государству? – Да как у вас язык поворачивается? Кто дал вам право? Они репетируют по десять часов в день. А травмы у них знаете какие? Это только из зрительного зала выглядит легко и красиво. Порхают девочки в балетных пачках. А это адский труд! – бросились на защиту балерины Рита и «спортсменка». Но тут выглянула из двери строгая брюнетка в белой блузке. – Кто следующий? Заходите. Грузная тётка в три приёма выбралась из глубокого кресла и покосолапила в кабинет. А будущие пенсионерки – две по возрасту, одна балетная – прекрасно провели время, болтая о театральных премьерах, гастролях, странах, где побывали, и делясь планами. – Меня преподавать зовут, но я бы ещё потанцевала, – рассказывала балерина. – И в ансамбле хореографическом место для меня есть, и на подтанцовку к одной эстрадной певице пробы прошла. Пока ещё не решила. – А я в бизнесе. Муж у меня творческая личность, его к делам подпускать на пушечный выстрел нельзя, – говорила спортивная дама. – Дети тоже в него. Поют, играют, рисуют. А мамочка, то есть я, всех кормит. Так что и после пенсии уйти от дел не смогу. И только Рите сказать было нечего. Не жаловаться же на пролазу Минакова, который только и ждёт, когда сможет занять её место, а ей придётся превратиться в классическую пенсионерку с рассадой на всех подоконниках и расписанием сериалов. Нина Саркисовна оказалась весьма знающим специалистом. За лишними бумагами не гоняла, объясняла всё терпеливо и доступно. Собственно, и объяснять много не пришлось. Кромницкая – женщина дотошная, аккуратная, всегда следила за тем, чтобы не только рабочие, но и личные документы были в порядке. Потому и начисление пенсии прошло без задержек. Оставался последний этап – достойно уволиться с работы. – Ну вот, Кирилл Анатольевич, теперь я окончательная и бесповоротная пенсионерка, – сказала она, положив на стол шефа новенькое удостоверение. – Можете поздравить. – Поздравляю, – буркнул тот, рассматривая документ. – Банкет из-за коронавируса закатывать не буду. Но, если позволите, небольшой праздничный ужин для своего отдела устрою. – Позволю, – кивнул шеф. – Если меня тоже пригласите. – Конечно-конечно! Вас в первую очередь. – Ну а какие вообще планы? – спросил Кирилл Анатольевич, отодвинув бумаги и сложив вместе кончики пальцев. Этот жест означал, что разговор будет непростой. – Планы? – слегка растерялась Рита. Она-то ожидала, что шеф запоёт песню о заслуженном отдыхе. А тут вдруг планами интересуется. – Конечно, силы ещё есть, здоровье пока не подводит. Можно потрудиться на благо родной компании. Но я ведь всё понимаю. Нужно давать дорогу молодым, – закончила она упавшим голосом. – Оно-то да, – протянул задумчиво директор. – А что вы думаете о Холоденко? «Ну, конечно, Холоденко! Кто же ещё. Папа – бизнесмен, мама – в горисполкоме, и сама красотка. Мужики шеи набок сворачивают, когда Златочка появляется, – ядовито прокомментировала про себя Кромницкая. – Впрочем, при всех своих ослепительных внешних данных совсем не пустышка». Вслух же сказала: – Холоденко? Толковая девочка. – Именно что девочка, – кивнул, соглашаясь, Кирилл Анатольевич, – только со студенческой скамьи. – У Выхиной трое карапузов, с бюллетеней не вылезает, а там, глядишь, опять в декрет уйдёт. Моргулин – сутяга. Мне только с подчинённым судиться не хватало. Перов… – Вот Перов, по моему мнению… – начала Рита. – Да мы ещё за прошлый его косяк с заказчиком не рассчитались, – поморщился директор. – Просто не повезло парню. – Неудачника я на отдел не поставлю! – категорически хлопнул по столу шеф. Так по одному перебрали всех сотрудников. «Неужели варяга придётся звать? – даже слегка расстроилась новоявленная пенсионерка. – Как-то неудобно выходит. Работала-работала, а смену себе не воспитала». – Ну что ж, сами видите, никто из ваших подчинённых возглавить отдел не готов, – с лёгкой укоризной сообщил директор. Кромницкая удручённо вздохнула и слегка развела руками. – Выходит, заменить вас, дорогая Риточка Юрьевна, некем, – подвёл итог директор. – Вы хоть и старой школы, как говорится… Мне вот доносили, что даже после программы «Эксель» пересчитываете. – Да это когда было! – рассмеялась Рита. – Теперь-то уже доверяю. – Ну вот. А я доверяю вам, – внушительно заявил Кирилл Анатольевич. – В общем, вы там себе как хотите, а я вас не отпускаю. – То есть… Это что?.. Я и дальше могу работать? – пролепетала Кромницкая. – Не можете, а должны. – Подождите, а как же Минаков? Он так ждёт… Уже даже решил, как перепланирует кабинет. – К чёрту Минакова. Чересчур без мыла кое-куда лезет. Я вообще его в филиал хочу сбагрить. А вы начинайте присматриваться к молодняку. Нужно потихоньку готовить себе замену. Лет пять у вас на это есть. Быстрее не справитесь. А там посмотрим. Может, ещё уговорю вас остаться. Ошарашенная Рита вышла из кабинета и растерянно уставилась на пушистую ёлочку, украшенную чёрно-золотыми шарами и гирляндами, – отдел массовых коммуникаций всегда покупал игрушки в соответствии с символом наступающего года. «Мне это снится, что ли? – бестолково метались в голове спутанные мысли. – Да нет же, шеф однозначно сказал: раньше, чем за пять лет, замену себе не подготовлю. Это что, зря, выходит, я сайты «Сад-огород» изучала? С работы меня не отпускают? Стоп! А новогодняя вечеринка? Я же так была уверена, что меня спровадят на пенсию, что подготовку даже не начинала! Сценарий не написан, сувениры не куплены… Караул!» Кромницкая заполошно взмахнула руками и помчалась к заместителю директора, с которым всегда утрясала праздничные мероприятия. «Взять в кадрах список сотрудников, рождённых в год Тигра, выбить для них премию, договориться с кафе насчёт фуршета, объявить конкурс на самое оригинальное украшение кабинета, – мысленно составляла она план первоочередных действий. – Интересно, на какой бюджет расщедрится руководство?» Маргарита Юрьевна специально дала волю этой чуть наигранной озабоченности, лишь бы не заорать во весь голос: – Значит, ещё ничего не кончилось? Значит, ещё нужна, ещё не списали в тираж! И чтобы не захлопать от счастья в ладоши и не запрыгать, что для дамы с пенсионным удостоверением в кармане, согласитесь, было бы уж совсем непозволительно. Виталина ЗИНЬКОВСКАЯ, г. Харьков, Украина Фото: Depositphotos/PhotoXPress.ru Опубликовано в №48, декабрь 2021 года |