Вы, наверное, слышали старую байку о новых русских в Эрмитаже:
– Да, бедненько.

– Зато чистенько.

Правда, у некоторых дома как музеи, и это скорее хорошо, чем плохо. У нас вот тоже нечто вроде музея советского быта. Богато представлена коллекция раритетной бытовой техники.

Например, кофемолка вышла с завода-изготовителя в 1982 году. И что она только не молола за эти годы! Гречку, овсянку, рис – это когда росли дети, ведь с готовым детским питанием было не очень. Потом я увлеклась выпечкой, и кофемолка послушно измельчала сушёные лимонные корки и ещё сахар в пудру.

Когда в моду вошёл ЗОЖ и все бросились бороться с паразитами, агрегат снова не остался без работы, превращал в жёлтый порошок сушёные лисички. Чайную ложку натощак – и до свиданья, злые паразиты. Ну, и кофейные зерна машинка иногда молола тоже.

На протяжении своей нелёгкой биографии она, конечно, ломалась, не без этого. И вилку меняла – теперь у неё модная, с жирными штырьками и заземлением. Продолжает оставаться в строю – мелет всё что скажут, теперь уж в основном кофе, и заодно работает экспонатом нашего музея. А зачем тратиться на новую, если эта прекрасно справляется?

Микроволновка «Скиф» помоложе, но их просто раньше вообще не выпускали. Наша – настоящий пионер отечественного микроволновкостроения, это вам не какой-нибудь Китай. Появилась у нас году в 1990-м. Для всех троих детей «Скиф» – это то, что было всегда.

Прибор солидный, мощный, неубиваемый, да ещё и безопасный – внутри нержавейка. И ломался-то всего раз. После замены одной загогулины микроволновка работала ещё лет пятнадцать, но в прошлом году мы её потеряли.

Она продолжала отлично и равномерно крутить еду, была всё такой же шумной, красивой, вместительной. Одна беда – перестала греть. Лечили, разбирали, мудрили – не помогло.

Семья погрузилась в траур, потому что мы любили её. Она грела супы, второе и пирожки, изготовляла попкорн, а какие в ней получались горячие бутерброды! И не надо здесь о вреде излучения. Всё понимаю, но нужно же иметь элементарный такт.

Во всяком случае, свою цену она отработала с лихвой.

Теперь миксер. Взбивает, мешает, перетирает, только представьте, уже 29 лет. Не ломался ни разу. Но мы, неблагодарные свиньи, всё же дрогнули и купили новомодный блендер. Хотя и миксером иногда пользуемся, чтобы не обижался.

В нашем музее советского быта есть и экспонаты времён ранней перестройки. Например, настоящая немецкая стиральная машина фирмы «Бош» недавно отметила своё 35-летие. Работает! Исправно стирает, а ломалась-то так, по мелочи.

Вернее, работала бы, если бы мы её предательски не заменили, чуть-чуть не дождавшись устранения поломки. А когда она одумалась, было уже поздно, без стиралки-то нынче нельзя прожить ни дня. Теперь стоит в надёжном месте, нашёлся было покупатель, но думаете, мы её продали? Не-а.

Ну, любят нас вещи, не хотят расставаться, живут и живут. А всё потому что, как и в любом музее, в нашем есть Хранитель, по совместительству – муж и отец. Вот он их и обихаживает – меняет фильтры, предохранители, прокладки, сгоревшие провода, разговаривает с ними, а уж как ругает! Ой-ой-ой. Но они на него не обижаются, видят же, что человек любя, а не по злобе.

А когда подходит срок, он же их и хоронит, предварительно вытащив нужные органы, ну, то есть запчасти.

И это всегда событие! Летят по мессенджерам горестные сообщения – мамин фен, зелёный такой, представляете, сломался, выкинули. А чего это он? И двадцати лет ему не было. Но такое, к счастью, случается редко.

И вдруг прямо в разгар минувшего сумасшедшего лета на даче сломался холодильник. Всего-то ему было лет сорок пять, разве это возраст для холодильника? Главное, повёл себя некрасиво, то холодит, то нет. Муж с ним измучился – на дачу ведь не наездишься, не ближний свет. Но если холодильник заболел, все остальные резоны идут к чёрту, и он ездил навещать его буквально через день – всё с новыми релешками и регуляторами.

Агрегат кочевряжился долго, строил из себя по полной. Бедный хранитель потерял покой и спал с лица. Коварный аппарат несколько раз делал вид, будто исправился, мирно шумел и исправно морозил, а потом – бац! – и снова за старое.

Вот что у нас дома всегда современное и на что не жалко денег, это компьютеры. Ютуб и помог – закавыка была обнаружена, строптивец вразумлён и возвращён в строй действующих музейных экспонатов.

– Понимаешь, мне нравится, что он опять правильно тарахтит, как в детстве. Помню, устроишься вечером с книжкой на кухне, уютно так, родители спят, тихо – только холодильник и слышно.

И муж прибавил, не очень грустно, так, самую малость:

– Ну, фамильного замка у меня нет, а холодильник есть. Пусть ещё поработает.

Да что там замок, от наших раскулаченных предков даже избы нормальной не осталось. А холодильник пусть работает – морозит он как зверь, а спим мы всё равно на втором этаже, да и шумит старина для своего возраста вполне деликатно. Так что обойдёмся без нового.

Наши питомцы ещё поживут – все эти старинные бритвы типа «Агидель», видавшие виды секундомеры «Слава» и тому подобный антиквариат. Глядишь, когда-нибудь сделаем на них состояние, больше-то таких вещей не становится, верно?

Ну и, раз уж пошло начистоту, признаюсь – да, у нас ещё висят ковры на стенах. Ой, я вас умоляю, что бы кто ни говорил, это просто вопрос моды. Лет через двадцать дизайнеры интерьеров всем объяснят, как это чертовски стильно и функционально. А мы уже сейчас это поняли. Музейщики – они такие, смыслят в ходе времени.

Как ни крути, а мы из той эпохи, когда не покупали новые вещи, а ремонтировали старые. Поэтому и поддерживаем свой брак в рабочем состоянии уже четвёртый десяток лет. В общем-то, хороший попался, почти и не ломался, так, пару раз, по мелочи.