Сколько раз я спорила с теми, кто лет 10–15 назад твердил о «потерянном поколении» и о пацанах, которые выглядят как полупокеры (люди, чей внешний вид вызывает подозрения в гомосексуальности. – Ред.). Постоянно доказывала: нельзя судить о людях ни по внешности, ни по одежде, ни по языку, и повторяла собеседникам, что все эти мальчишки, у которых в башке сегодня пусто, завтра будут воевать так же храбро, как их прадеды. И среди них найдутся точно такие же герои, как и 80 лет назад.

Ух, как же надо мной тогда смеялись и глумились! Мол, смешно говорить такое о «поколении свободы». А ведь я оказалась права на сто процентов. Именно сейчас молодые ребята, которые несколько лет назад ходили с крашеными волосами, воюют как герои. А вчерашние девочки с розовыми пони на рюкзачках лечат и спасают этих ребят и ждут домой с победой ничуть не меньше, чем ждали своих мужей их прабабушки.

Мой сын в 15 лет был самым настоящим шалопутом и раздолбаем. Тайком от меня ездил автостопом в Питер, посещал какие-то панковские антифашистские сходки и рок-фестивали. В те годы у него на голове сиял ярко-красный ирокез. Впрочем, этот ирокез сыну я лично выбрила и покрасила. А с 2015 года, когда он уже отслужил в армии и устроился на работу, записался ополченцем и отправился воевать в Донбасс.

Этот выбор никак не объяснить семейными традициями, у нас в роду нет ни одного профессионального военного, мы самая обычная российская семья. У всех воевали деды и прадеды, у всех отцы и братья служили в армии.

К сожалению, я не знаю волшебного секрета, как сделать из наших детей нормальных людей, как вырастить настоящих патриотов. Помню лишь, что в подростковом возрасте мне ничего не нужно было особо объяснять или доказывать, любовь к Родине считалась естественным чувством. Родители, бабушки и дедушки не демонстрировали патриотизм, просто жили как все. И я своим детям тоже специально ничего в голову не вдалбливала. Конечно, разговаривала с ними на серьёзные темы, но чтобы специально пропагандировать любовь к Родине – не припомню такого. Но если любовь настоящая, она растёт в человеке сама собой.

Из старой семейной «пропаганды» помню только одно: на любом празднике бабушка всегда произносила первый тост: «Давайте выпьем за то, чтобы не было войны». И всё. На 9 Мая мы вообще сажали картошку, даже не особо отмечали этот день. Хотя, конечно, собирались вместе, много говорили о войне. Дети открыто высказывали своё мнение, мы всё с ними обсуждали. Они с пелёнок знали, что если на нас кто-нибудь нападёт, мама пойдёт воевать – я же военнообязанная.

В начале двухтысячных у нас появилась возможность уехать за границу и неплохо там устроиться – получить гражданство и зажить относительно безбедной и сытой жизнью. Но я отказалась от этой заманчивой идеи. Что нам делать в чужой стране, если все родные в России и здесь похоронены наши предки? И дети об этом тоже прекрасно знали, тогда у нас с ними и произошёл разговор на эту тему. Сейчас удивляюсь: вроде они были ещё маленькими, старшему всего 10 лет, но всё поняли.

Конечно, я могу судить только по своей семье и детям, а также по их друзьям. Однако, по моим наблюдениям, если у ребёнка есть заложенные в детстве нравственные ценности – именно заложенные, а не навязанные и не вбитые насильно, – то никто никогда его не завербует, будь он хоть трижды неформал. Тем более если у подростка с родителями по-настоящему близкие и доверительные отношения. Тогда и после совершеннолетия они никуда не денутся, и смена места жительства их не изменит.

А вот если ребёнок в детстве не видел свободы, его постоянно водили за ручку, а собственное мнение отрицалось родителями – вполне вероятен резкий разворот. Такое дитя, почуяв свободу, может рвануть во все тяжкие. Однако же не теряю надежду, что молодые поколения даже на Украине могут жить своим умом, – это мнение подкрепило одно необычное знакомство в интернете.

Недавно разговаривала в чате с одним мальчиком, юным украинским националистом. Вы не поверите: мы познакомились в телеграм-канале Рамзана Кадырова! И вот что меня удивило: этот юноша, несмотря на воинствующий украинский патриотизм и страстное желание с автоматом в руках защищать родину до последнего вздоха, оказался довольно умным и на удивление вежливым человеком, а ещё – думающим и грамотным.

Парню 18 лет. У него интересно кровей намешано: наполовину украинец, наполовину еврей. По всему было заметно, что человек очень хочет разобраться и понять, что же происходит с его страной. Юноша задавал вопросы, я отвечала.

Не стану отрицать очевидного – всем им капитально забили голову мусором, даже высокий интеллект не помогает избавиться от этой заразы. Из слов парня я поняла, что основная мысль этого национального безумия в следующем: украинцы на протяжении всей своей истории боролись, чтобы у них были свои государство, язык и национальность. Поэтому им так важно доказать всему миру, что они – не русские, а отдельный народ, украинцы. О том, что именно русские цари спасли украинские земли, собрали их, а лучшие русские люди выпестовали украинскую культуру и даже сделали её модной, мальчик не слышал.

Проговорили мы с этим пареньком почти всю ночь, до пяти утра. Юноша никак не мог понять, почему украинцы вынуждены доказывать свою самобытность всему миру, а «ленивые русские» этого не делают. Я ему объясняла как могла: а зачем нам доказывать кому-то, что, допустим, мы не украинцы? Нам и так это прекрасно известно, весь мир и так знает, что мы – русские.

«Хороша бы я была, если б надела майку с надписью «Слава богу, я не украинка!» – сказала юноше. – А потом пошла в ней гулять по городу. Смешно, глупо и нелепо: с чего бы мне перед украинцами показывать своё превосходство, вдобавок таким диким образом? Если бы надела майку с надписью «Слава богу, я русская!», хотя бы видно было, чем именно я горжусь, пусть это тоже не лучший способ показать свою гордость. А вы чем гордитесь? Лишь тем, что отличаетесь от русских? Ну так скажи, зачем это постоянно повторять? Или само это отличие для вас не очевидно?»

По итогу беседы я поняла, что корень зла вот в чём: порой даже самые идейные и убеждённые украинцы почему-то не считают себя полноценным народом. Потому им и хочется постоянно доказывать всему миру, что они – народ, и прежде всего самим себе. И разумеется, русским, которым вообще-то по фигу, сколько кровей в них намешано – русских, украинских, татарских или ещё каких-нибудь. Как говорится, да будь я хоть негром преклонных годов, всё равно – русский. Не могут украинцы простить нам эту тысячелетнюю имперскую снисходительность. А нам действительно всё равно, мы все в России – русские, остальное нас не колышет.

Самое главное, если идентичность пытаются выстроить лишь на отрицании, не важно кого – брата, соседа или уроженца других земель, она способна утянуть народ в пропасть. Если людям предлагают самоопределяться лишь по принципу ненависти, то это разрушает, а не создаёт страну.

Хочется верить, что наш разговор не прошёл даром и мне удалось посеять в душе украинского молодого человека семена здравого смысла. Прощаясь, он даже пожелал моему сыну удачи. И пообещал хорошо подумать над моей просьбой зря не лезть под пули. Незачем ему, маленькому домашнему котику, соваться в схватку тигра со львом – ведь растопчут и даже не заметят. Жалко мальчишку. Авось и послушает меня.