По пятницам директор уезжал из офиса рано, около шести вечера. В этот день водитель Женя вёз начальника на его дачу в Сосново. Там жена директора, Ольга, кормила мужиков с дороги и поила чаем.

После чая директор традиционно предлагал Жене выкурить сигару, тот, как всегда, отказывался, и его отпускали до понедельника. Ольга заворачивала сигару в салфетку, укладывала в пластмассовый контейнер и вместе с маленькой бутылкой виски «Джек Дэниелс» передавала водителю.

Женя спешил в свой частный дом под Гатчиной, где его ждали восемь кошек и три собаки. Ни жены, ни детей у Жени не было, поэтому всё его душевное тепло доставалось братьям меньшим. Когда одна из кошек вздумала умереть от старости и отказалась есть, Женя кормил её детским пюре из шприца. Животное передумало умирать, хозяин был счастлив.

После того как питомцы накормлены, дом протоплен, а нехитрый ужин съеден, Женя выходит на зимнюю веранду, усаживается перед окном, выходящим в яблоневый сад, откупоривает виски, закуривает сигару и неторопливо выпивает всю бутылочку.

– И вот так у Жени заканчивается каждая пятница последние пятнадцать лет, – завершил свой рассказ Валентин. – Можно сказать, для него это – сложившаяся традиция.

Валентин замолчал, и я предложил выпить за наши традиции.

Сегодня пятница. Персонал коммерческого общества «Балансир» разъехался по домам, Женя отвёз директора на дачу. В офисе осталось два человека – адвокат, арендующий здесь небольшое помещение, то есть я, и сотрудник «Балансира» Валентин.

Я не торопился домой. У меня было поганое настроение, совсем не хотелось показывать его родным. Сегодня судья дал пять лет моему подзащитному, который хотел убить человека, но лишь ранил – неглубоко и неопасно, удар ножом по касательной задел лицо, оставив шрам. За один пятисантиметровый рубец подзащитный получил пять лет.

Вообще-то судья дал такой срок не за шрам на щеке, а за то, что мой подзащитный оказался настоящим злодеем. Он ничуть не сожалел, что хотел убить человека, не сочувствовал ему, и это было видно. Более того, смеялся над пострадавшим, когда тот рассказывал в суде, как ему было больно и страшно. Поэтому все мои речи в духе «шрамы украшают мужчину, а тут всего-то один, не опасный для жизни», остались втуне.

Пять лет – и моему злодею надели наручники в зале суда. Я был морально не готов к такому финалу, поэтому вечером оказался в обществе Валентина и бутылки виски.

У Валентина крупные черты лица, до блеска отполированный череп, широченные плечи и сильные руки. Человек с такой внешностью может убедительно сыграть олигарха в современном сериале.

Валентин работает ночным сторожем в «Балансире». У него больная спина – в армии травмировал позвоночник. Встав со стула, он зависает на пару секунд, прежде чем сделать первый шаг.

– А что ты хотел, Михалыч, – заявил «олигарх» Валентин, узнав о приговоре суда. – Менты все продажные.

Не успел я возразить, что судью никак нельзя отнести к милицейским-полицейским, как он неожиданно продолжил:
– За ментов пить не будем. Давай за детёнышей!

Тост за детёнышей появился, когда я рассказал Валентину о впечатлении, которое произвёл мультфильм «Маугли» на мою младшенькую. В неполные четыре года она посмотрела этот шедевр «Союзмультфильма» и влюбилась в пантеру Багиру, говорящую вальяжно-вкрадчивым голосом Людмилы Касаткиной.

Однажды девочка спросила маму, как она, наша дочь, появилась на свет. Мама объяснила: «Жил-был папа, а в другом месте жила-была мама. Потом папа встретил маму и женился на ней. После этого родилась ты, Красотуша».

Дочка поняла, что необходимое и достаточное условие её рождения – это чтобы папа женился на маме. Однажды она даже высказала свою тайную мечту:
– Эх, мама, вот если бы папа женился на Багире, у нас были бы багирята!

Валентину понравилась версия рождения багирят в человеческой семье, и тост «за детёнышей» стал традиционным для наших пятничных посиделок, которые мы, впрочем, устраиваем нерегулярно, да и выпиваем совсем немного.

У него есть и свой детёныш – внучка, третьеклассница Кристина.

Мама девочки пыталась наладить личную жизнь, а малышка только мешала достижению женского счастья. Воспитанием внучки занимались дедушка и бабушка, у которых та и жила постоянно. Жена Валентина, как и положено супруге «олигарха», не работала и с гордостью носила звание домохозяйки – готовила щи-борщи, стирала-убирала, водила внучку в школу и из школы, делала с ней уроки.

По выходным «олигарх» вывозил внучку на соревнования по тхэквондо, в котором Кристина уже добилась первых успехов, завоевав несколько медалей и кубков в соревнованиях среди младших школьников. «Олигарх» где-то ещё подрабатывал и летом обязательно отправлял бабушку и внучку на море.

Валентин налил виски в два широких бокала, и мы выпили «за детёнышей».

– Внучка прислала мне фото с моря, давай посмотрим, – предложил он мне. С экрана смартфона улыбалась крепкощёкая загорелая девочка в купальнике. Бабушки на снимках не было, видимо, она фотографировала.
– Что же ты не поехал с ними? – спросил я.
– Чего я там не видел? В молодости занимался греблей, каждый год проводил по месяцу на море на спортивных сборах.

Забулькал электрочайник. Чаепитие было финальной стадией наших виски-посиделок, после которой я уезжал домой, а Валентин закрывал офис и сдавал его под охрану до понедельника.

– Михалыч, пойду сделаю для тебя заварку с листьями смороды. Сегодня утром нарвал с кустов в огороде.

«Олигарх» живёт в пригороде в небольшом частном доме.

– Ты пока полистай фотки, Кристинка мне много прислала.

И Валентин оставил мне смартфон с фотографиями внучки на морском побережье.

Я рассеянно перелистнул пару страниц, по ошибке нажал кнопку «обратно», и фотографии свернулись. На экране появился текст некоего письма.

Профессиональным любопытством д’Артаньяна, читающего чужие письма, страдает большинство адвокатов, и я не исключение. Если подвернётся возможность несанкционированного ознакомления с материалами, составляющими тайну следствия, я сделаю это не раздумывая. Вот и на этот раз непроизвольно пробежался глазами по тексту. Это было письмо Кристины деду.

«Вчера услышала разговор бабушки с соседкой из другого номера. Бабушка сказала, денег нам хватило только на две путёвки. Ты на двух работах, с утра до вечера, с больной спиной, пять лет без отпуска… Дедушка, я буду тренироваться и побеждать, стану олимпийской чемпионкой. Ты больше не будешь работать, мы поедем с тобой на море… И каждый год будем ездить… Вылечу твою спину… Я тебя очень люблю».

Я свернул все папки в смартфоне и некоторое время сидел с крепко зажмуренными глазами. Передо мной возникали то строчки из письма, то лицо задорно улыбающейся Кристины.

– Да ты уже засыпаешь, Михалыч, – раздался весёлый голос Валентина. – На вот, попей свежезаваренного чаю, взбодришься.
– Давай, Валентин, выпьем за твою внучку, – предложил я, наливая по глоточку в бокалы. – Пусть она вырастет здоровая и счастливая.
– Давай, – легко согласился «олигарх». – За детёнышей!