Родила от нелюбимого |
26.08.2012 00:00 |
Не вечно же говорить соседям, что дети у бабушки Здравствуйте, дорогая редакция и многочисленные читатели газеты. Много раз хотела написать свою историю, но всегда откладывала, а теперь решилась. Надеюсь, что вы опубликуете письмо и я смогу получить советы от читателей. Со своим мужем я познакомилась, когда училась на последнем курсе медицинского училища. До него у меня никогда ни с кем отношения не заходили дальше дружбы. Когда начали встречаться с Колей, я почти сразу почувствовала, с какой теплотой он ко мне относится, поняла, что очень нравлюсь ему. Мне он был почти безразличен. Встречалась только потому, что это первый парень, который так заботился обо мне, а ещё у него была привлекательная внешность, и все однокурсницы и подруги завидовали мне. Я не любила его. Но в итоге забеременела. Могу честно сказать: не хотела ребёнка, но мне нравилось быть беременной. А когда родился Андрей, мы с Колей быстро разошлись. Ребёнка мы оба не особенно хотели, но, во всяком случае, договаривались воспитывать вместе, а теперь оказалось, что я должна делать это одна. Меня это взбесило – нечестно ведь! Но, к счастью, моя мама согласилась воспитывать внука. Пока сын был младенцем, я любила с ним возиться, заботилась о нём, казалась настоящей матерью, но чем старше он становился, тем больше надоедал мне. Когда Андрею исполнилось три годика, я начала осознавать, что не чувствую родства с ним, не хочу быть матерью, не хочу его растить. Мне было тогда 22, и мама оправдывала это тем, что я ещё слишком молода и мне надо «погулять». В ту пору я работала в городской больнице медсестрой. Один раз, когда шла на работу, увидела, как привезли на «скорой» двух мужчин после автокатастрофы. В одном из них узнала Николая! Его и второго пострадавшего быстро увезли на каталках, а я осталась стоять возле дверей. Всё замерло внутри! Я работала в отделении эндокринологии и не могла отлучиться, чтобы узнать, что с Колей. Сердце было не на месте, я постоянно думала о нём. Понятно, что он находился в ужасном состоянии, весь в крови, а у второго мужчины размозжило ступню и была странно изогнута шея и запрокинута голова – удалось рассмотреть, так как его провезли мимо меня. Сделав основную работу, я зашла в палату интенсивной терапии – их было две у нас в отделении – и кинулась на колени перед иконой. Я молила, чтобы Коля выжил. Помню, как кричала, заливаясь слезами: – Пожалуйста, пусть он выживет! Я не смогу без него! Я люблю его, люблю! Люблю! Вечером снова зашла и узнала, что Колю прооперировали, теперь он в реанимации в тяжёлом состоянии, а тот мужчина умер, его не спасли. Всю ночь сидела у дверей Колиной палаты, молилась и плакала. К утру уснула на кушетке. Днём зашла к нему, хотя посторонних туда не пускают, но я ведь медсестра. Поцеловала Колю в щёку, сказала, что люблю, и ушла. Конечно, он меня не слышал. Я вспомнила наши отношения, жалела, что так поздно ко мне пришло это чувство. Потом к Коле приехали мама и брат, но они в тот же день куда-то улетали, поэтому быстро ушли. Вообще его мать потом звонила пару раз, спрашивала про Николая и про внука, но вот посидеть с больным сыном не захотела. Когда один раз остановилось Колечкино сердце, моё тоже чуть не встало. Я замерла и не двигалась, даже не плакала, пока его спасали. В тот момент окончательно поняла, что он мне действительно дорог. Тогда я его выходила. Николай говорил, что все три года, что мы не виделись, думал обо мне и скучал, жалел, что всё так получилось. Мы опять начали жить вместе, поженились. Потом я снова забеременела. Сыну Андрюшке исполнилось уже 5 лет. Он называл родного папу «дядя Коля». Но муж сразу полюбил сына, которого видел последний раз, когда тому было полгода. Мне не нравилось заботиться о сыне постоянно, воспитывать его. Удобней было, когда им занималась мама, а я только гуляла с ним иногда, играла – в общем, относилась скорее как старшая сестра. Наверное, потому что рожала от нелюбимого. Но вот теперь мы полюбили друг друга, потом поженились, а сын для меня остался больше игрушкой, чем ребёнком, о котором надо заботиться. Второго малыша я ждала с любовью, пыталась исправить и своё отношение к старшему. Покупала ему игрушки, занималась с ним, готовила к школе, потому что мне не хотелось, чтобы сын чувствовал, что я его люблю меньше, чем ещё не рождённого ребёнка. Примерно в это время Андрей, наконец, стал воспринимать Колю как родного отца. Вторая беременность оказалась очень тяжёлой, несколько раз возникала угроза выкидыша, я дважды лежала в больнице по две недели. После долгих колебаний врачи сказали, что у меня двойня, а это считается осложнением, пугали преждевременными родами и потом упекли в больницу в третий и последний раз – на седьмом месяце. Так и провалялась там до родов. Коля говорил, что был молодым и глупым, когда мы расстались, и случись всё это сейчас, сделал бы всё, чтобы мы остались вместе. Теперь он настаивал на партнёрских родах, хотел первым взять в руки дочерей. Когда я прогуливалась по отделению больницы, вдруг сильно заболел живот. Тогда подходил к концу восьмой месяц. Через два дня врачи сказали, что будут стимулировать роды. Процесс этот оказался гораздо длиннее, чем в первый раз, хотя должно быть наоборот. Вторые роды прошли очень болезненно, я даже боялась, что умру. Коля пытался меня поддерживать, гладил по голове, но я видела, что ему неприятно на всё это смотреть. В итоге до конца родов он не пробыл. Двойняшки Марина и Люба родились здоровыми, Коля души в них не чаял. Я была счастлива, но недолго. Наши отношения постепенно сошли на нет. Ко мне как к женщине у мужа тоже пропал интерес. В один прекрасный день Коля сказал, что забирает Любу и Марину и уезжает к маме. Это было ударом. Николай собрал вещи и уехал на машине вместе с девочками. Когда они выходили из квартиры, я рыдала, умоляла не бросать меня и не забирать детей, Любочка тоже плакала, глядя на меня, и кричала: «Мама! Мама!» – но муж подхватил её и закрыл дверь. Андрей учился тогда во втором классе, он был в шоке от случившегося. Я сказала ему, что папа уехал с сестрёнками к бабушке. Думала, что вскоре муж вернётся или позвонит, но от него не было новостей. Я переживала из-за расставания с любимым на тот момент мужем, беспокоилась за двухлетних дочерей, ведь мать Коли достаточно халатная женщина. Когда её сын был на грани жизни и смерти, она навестила его всего однажды. И как бы она заботилась о внучках? Я каждый день звонила ей, спрашивала о дочках, а о Коле говорить не могла. Она рассказывала мне, как они себя чувствуют, но позвать к телефону отказывалась. Так прошло полтора месяца. Чувства к Коле были заглушены его предательством. На Новый год я решила съездить вместе с сыном к его бабушке, то есть к матери Коли. Мужа дома не оказалось, а мать, Клара Семёновна, сказала, что он повёз девочек в Египет. Мы с сыном пробыли у неё три дня и поехали обратно, в свой город. Свекровь сказала, что ей жаль меня и она заставит Колю позвонить. За это время я поняла, что наконец-то полюбила сына, мы с ним очень сблизились, он заменял мне дочек. Когда вернулись домой, моя мама посоветовала обратиться в милицию, но я не хотела этого делать. Всё ждала, что семья воссоединится. В итоге я решила, что позвоню Николаю, а если он не будет брать трубку, то позвоню его матери или опять приеду. Но он взял трубку вопреки моим ожиданиям и спросил, что мне нужно. Я сказала, чтобы он вернул детей, а потом может уходить, если так легко смог предать жену и сына. Коля сказал, что детей не отдаст, а если я буду судиться, то у меня нет шансов. В чём причина такой перемены в отношении ко мне со стороны мужа? Я долго не понимала, а потом узнала, что его коллега Светлана давно плела козни, убеждала, что, пока он работе, я домой мужиков вожу прямо при детях. Коля в это не верил, но, как потом он сказал мне, понял, что уже не любит меня и я действительно плохая мать и никудышная жена. Светлана только помогла ему это понять. Мне на эту женщину наплевать, но вот за предательство никогда его не прощу. Девочек своих я не видела уже три месяца. Сынок скучает по папе и сестрёнкам. Я иногда захожу в поликлинику, надеясь встретить своих малышек, но всё безуспешно. Я боюсь, что дети забудут меня, ведь они совсем маленькие, им скоро три годика. Может быть, кто-то сталкивался с подобной проблемой и сможет мне помочь мирно решить конфликт? Я не хочу потерять своих двойняшек! И не смогу вечно говорить соседям, что дети у бабушки. А сыну как объяснить, почему папы нет? Может быть, это мне наказание за то, что первого ребёнка рожала от нелюбимого? И ещё я часто вспоминаю наше первое расставание, ведь ситуации очень похожи. Он так же неожиданно ушёл вскоре после рождения ребёнка – правда, один, не забрав его. Сейчас перечитываю своё беспорядочное письмо и почти жалею, что вообще решилась написать. Но всё же отправлю и буду ждать откликов. Из письма Евгении Свиридовой |