Произошёл разлом земной коры
13.08.2022 00:00
Мужика одолело беспокойство

Произощёл разломС тех пор как не стало колхоза в их отдалённой деревеньке, в душе Николая Кречета что-то надорвалось.

А жил Коля Кречет всегда для людей: растил хлеб и гордился этим, профессия называлась хлебороб. В его понимании это означало работать не покладая рук, чтобы любой человек имел радость насладиться тёплым душистым хлебом и с благодарностью о нём вспомнить. Не о нём конкретно, Коле Кречете из колхоза «Рассвет», а обо всех людях, которые приложили к выпеченному хлебушку мозолистые руки.

Всю зиму Коля томился, с нетерпением ждал весну – иной влюблённый так не ждёт свою кралю. И чем ближе подходила весна, тем беспокойнее становился мужик. Он всё чаще выходил за околицу, долго стоял у края поля, лаская повлажневшими глазами чернозём. Брал влажную землю в руки, с нежностью мял в ладонях, определяя готовность принять семя.

А теперь потомственный хлебороб Коля Кречет находился как бы не у дел, не зная, чем себя занять. Много ли ему с женой нужно? Дети давно обосновались в городе, бывают лишь короткими наездами. Крошечный огородик, пара грядок овощей, вот и всё их с женой хозяйство. Совсем пал духом Коля.

Бывало вставал поутру – рассвет за рекой, за Манюхинским бугром, только занимался, – отводил корову в стадо, потом они с женой завтракали и шли в колхоз. А в шесть часов на столбе у правления начинал работать репродуктор, громко, на всю деревню звучал гимн «Союз нерушимый».

Коля Кречет представлял, как в это время просыпаются миллионы людей, рабочие, учителя, доктора наук и другая учёная интеллигенция и тоже идут на работу. В такие минуты его распирала гордость за огромную страну.

А теперь, когда от колхозных ферм остались лишь груды кирпичной крошки, заросшие чертополохом, на сельских улицах стало непривычно тихо, он будто оглох сразу на оба уха. «Тишь у нас да гладь», – немногословно отвечал Коля на вопрос какого-нибудь любопытного горожанина, который вдруг начинал интересоваться жизнью захолустной деревеньки. И, криво ухмыляясь, старался быстрее уйти от собеседника, чтобы ещё больше не волноваться.

А бывал Коля Кречет в райцентре редкими наездами, только по необходимости – зуб вырвать или, например, за тёплым хлебушком с чуть пригорелой корочкой, по которому сильно скучал.

До города он добирался на частной маршрутке, ходившей по разбитому грейдеру в семи километрах от его деревеньки.

Сначала Коля шёл пёхом краем берёзовых посадок, дальше напрямую через овраг, через заброшенные поля, а потом уже ехал, влезая в набитую маршрутку.

Дорога, некогда пыльная, с лёгкими ухабами, теперь поросла травой, а в прогретом воздухе стоял терпкий полынный запах, в отличие от того времени, когда на деревне пахло парным коровьим молоком.

Не стало колхоза, и вся Колина пятидесятилетняя жизнь пошла наперекосяк. Это только по телевизору хорошо рассуждать, что сельский народ обленился и не хочет поля обрабатывать. «А ты приезжай сюда да поживи без денег, – вступал с такими умниками в заочный спор Коля. – Сразу запоёшь по-другому».

Однажды уже приезжал деятель из областного центра на разведку и даже открыл в двухэтажном правлении свой магазин. А через полгода сбежал обратно в город, потому что у людей денег нет, а торговать себе в убыток он не собирался. Самое смешное, что оставшийся товар незадачливый коммерсант вывез тайком в тёмную ночь, чтобы не позориться перед местными жителями. Так теперь и стоит посреди деревни заброшенное двухэтажное здание с ржавым амбарным замком на обшарпанных дверях, рассыпается на глазах.

На что уж Коля Кречет мужик самостоятельный, с прирождённой крестьянской смёткой, и то не мог найти себе занятие по душе. В деревне работы не стало, а жить в тесных катакомбах – он город называл «катакомбы» – Коля не хотел никогда.

Только никому не было дела до его хотелок, и однажды хлеборобу пришлось сменить сельские просторы на городскую жизнь. Это случилось сразу после повышения пенсионного возраста на пять лет. Ох и материл тогда правительство Коля, понимая, что жизнь для него закончилась: ведь теперь каждый станет выживать сам по себе, а он так не привык.

И решил Коля Кречет от безысходности податься на заработки в Москву, рассчитывая хоть там приносить пользу людям. Начал работать в охране на стройке. По деревенским меркам не работа, а стыдоба, но он терпел – хоть какая-то от него польза.

Целый месяц добросовестно охранял вверенную ему территорию, как вдруг выяснилось, что, собственно, и охранять-то было не от кого, потому как сам застройщик и оказался вором. Прихватив сотни миллионов рублей доверчивых дольщиков, а заодно с ними и скромные зарплаты охранников, сбежал за границу. Вот до чего люди сейчас совесть потеряли.

После такого вопиющего случая Колю Кречета особенно сильно начала одолевать беспросветная тоска по прежней жизни, на душе становилось до того муторно, что вот так стал бы на четвереньки, задрал лицо к небу и во весь голос завыл от безысходности.

Чтобы не сойти с ума, он выводил из сарая старенький велосипед и крутил педали в сторону Манюхинского бугра в десяти километрах от деревни, сразу за речкой.

Коля оставлял велосипед на своём берегу и осторожно перебирался на ту сторону через рухнувший от старости деревянный мост. Гнилой настил из пары досок опасно прогибался под его петушиным весом, и Коля, стиснув зубы, балансировал, словно балерина. Потом долго карабкался наверх, цепко держась за травы и выпиравшие из глинистой земли острые камни.

На вершине дул слабый ветерок, тёплый воздух был наполнен сладким запахом медуницы, стрёкотом кузнечиков и жужжанием пчёл, а ещё стоял непонятный нежный звон, будто одновременно звонили сотни крошечных колокольчиков.
Коля широко раскидывал руки и с блаженством падал на спину в душистую траву. Ему нравилось наблюдать, как в вышине плыли белые облака. Потом он на четвереньках перебирался под тень могучего вяза, в кроне которого жило множество птиц, оглашавших местность свистом, треньканьем и цыканьем.

Кречет ложился на живот, опирался на локти и, покусывая былинку, принимался с тихим восторгом оглядывать окрестности. Его смуглое от загара лицо в такие моменты сияло.

Внизу несла свои воды тихая река Кёрша. Далее шли заливные луга, резко переходившие в заброшенные поля, за ними – родная деревенька с утопающими в зелени домиками, которые отсюда выглядели будто игрушечные. А чуть левее виднелась зубчатая кромка дальнего леса, плавающая в зыбком фиолетовом мареве. И сразу невольно всплывали детские воспоминания, как с матерью в тот лес ходили по грибы-ягоды, а с отцом – за дровами. А с этого бугра с мальчишками пускали воздушных змеев, зимой катались на санках и лыжах.

Полежав в таком положении некоторое время, Коля начинал чувствовать, как снизу из земли идут живительные токи, пронизывая всё его тщедушное тело, наполняя необыкновенной силой. Тоска помаленьку отпускала, в душе наступало умиротворение.

Тысячу раз был прав его школьный учитель географии Анатолий Петрович, говоривший, что миллионы лет назад, когда ещё жили динозавры, в этом месте произошёл разлом земной коры. Коля понимал это так: вселенская исцеляющая сила, которая раньше была скрыта под толщей земли, выходила здесь наружу и лечила от любой хандры.

В тот удивительный день Коля Кречет тоже лежал на вершине горы, набираясь сил. И вдруг ему в голову так шибануло исцеляющей энергией, что жизнь сразу показалась совершенно простой, внезапно всё неестественное исчезло и обрело новый смысл.

Воодушевлённый новым состоянием, он резко вскочил на ноги и во всё горло закричал, раскинув руки, словно хотел обнять весь мир:
– Эх, Коля-Николаша, дорогой ты мой человек, вот твоё предназначение: отремонтировать мост, сделать ступеньки наверх, чтобы удобнее было людям подниматься! И пускай все убогие и страждущие со всей нашей необъятной страны приезжают сюда исцеляться от душевных болезней, заряжаться положительной энергией и становиться добрее-е-е!

Наутро Коля Кречет выкатил из сарая тачку, погрузил в неё ящик с плотницким инструментом, бензопилу, прихватил с собой ещё кое-что необходимое для осуществления своей мечты и поехал со двора.

– Далеко собрался? – поинтересовалась жена, с любопытством наблюдавшая за его сборами.
– Счастливую жизнь буду устраивать людям, – ответил воодушевлённый Коля Кречет и засмеялся, как человек, которому неожиданно здорово повезло в жизни.

Михаил ГРИШИН,
г. Тамбов
Фото: FOTODOM.RU

Опубликовано в №31, август 2022 года