Все мои корни на Кубани. По преданию, наш род берёт начало с 1794 года, с момента образования нашей станицы. Здесь я родилась, выучилась, вышла замуж, родила детей и жила до 32 лет. Потом судьба занесла мою семью на Крайний Север, где мы прожили тридцать лет.

В 2002 году, когда моя мама овдовела, я забрала её к нам, увезла на Север. Я её единственный ребёнок, как и она у своей матери. Мама прожила у нас более семи лет и скончалась на 87-м году жизни. Похоронили мы её в вечной мерзлоте далёких северных земель.

Планировали жить в тех местах ещё долго, но в 2010 году у мужа случился первый инфаркт. Доктора настоятельно рекомендовали сменить климат и перебраться в более тёплые места, поскольку в зимнюю пору супругу не хватало кислорода. В северных широтах, где мы проживали, доля кислорода в воздухе сильно снижается – он вымораживается при пятидесяти градусах ниже нуля. Как только мужу разрешили лететь самолётом, мы отправились на Юг. На прежнем месте жительства остались старший сын с семьёй и взрослые дети младшего сына.

Время шло, и наша родня постепенно покидала городок, где была похоронена мама. А в этом году окончательно перебрались в европейскую часть России последние родственники – семья старшего сына. В городе больше не осталось никого из наших близких, но там живёт немало наших с мужем друзей и прежних коллег, а также бывших студентов. Со многими мы регулярно перезваниваемся, некоторые за одиннадцать лет побывали у нас в гостях. Держим связь и в социальных сетях.

Мамино тело осталось погребённым на Севере, но я знаю, что её душа уже не там. Моя бабушка похоронена здесь, на Кубани, на памятные даты мамы мы едем на кладбище к бабушке. Там их вместе и поминаем, ведь больше не можем навещать могилу мамы.

Место захоронения мамы мы не выбирали. Хоронили её в лютый декабрьский мороз в одной из могил, приготовленных могильщиками ещё с осени. В тех местах так принято: ямы для могил там роют с осени, потому что с декабря температура опускается ниже пятидесяти градусов и земля от мороза становится крепче железа. Копать такие участки зимой очень тяжело, это невообразимый, адский труд. Поэтому если родственники непременно хотят похоронить тело близкого человека рядом с уже имеющимися могилами, то роют ямы самостоятельно.

Этот процесс занимает порой до трёх дней. На земле сначала разжигают костёр, прогревают землю на несколько сантиметров, копают и снова разводят огонь. Разумеется, далеко не все люди способны на такой труд.

А теперь о главном. С недавних пор меня мучает вопрос: стоит ли привлекать посторонних людей для присмотра за маминой могилкой? Подчеркну особо: возможность ухаживать за маминым участком на северном кладбище имеется. Нам стоит лишь попросить кого-нибудь из хороших знакомых, и уход будет обеспечен. Собственно, требования минимальные: нужно только убирать выгоревшие цветы и сметать с земли опавшую хвою. Условия к тому располагают: участок кладбища, где похоронена мама, расположен высоко на сопке, в густом хвойном лесу. Трава там почти не растёт.

Конечно, можно просить чужих людей время от времени ухаживать за маминым последним пристанищем, но я не знаю, насколько такая просьба правильная с точки зрения совести. И верно ли так поступать с точки зрения православия? Батюшка, заранее благодарю вас за ответ.


Комментарий священника

Здравствуйте, уважаемая Татьяна! Вы подняли весьма насущную тему. Люди всё чаще снимаются с насиженных мест, уезжают в большие города учиться и приобретать профессию, переселяются в новые места в поисках работы или за личным счастьем. Покидают дома, а с ними и могилы предков. Но, как известно, родина – это земля, где похоронены твои родные.

Некоторые народы России продолжают хоронить усопших, увозя их останки на родину. Бывая на кладбищах в нашем районе, я практически не встречаю грузинских могил, хотя грузинская община у нас многочисленная. Для этих людей принципиально важно быть похороненными в Грузии вместе с роднёй.

Вспоминаю недавние трагические события в Нагорном Карабахе. Армянские беженцы покидали зону боевых действий. Ехали вереницы машин, гружённых скарбом. И вдруг старенькие «Жигули», а на багажнике сверху шесть гробов, перевязанных верёвками. До сих пор у меня перед глазами кадры с гробами на ветхом жигулёнке. Человек вместо барахла увозил свою родину.

Мы с матушкой тоже покинули родные места и сегодня живём в посёлке, который так и не стал нам родным. А вот для дочери, которая здесь родилась, и для наших внучек, приезжающих на лето к бабушке с дедушкой, эти места уже свои. А если нас ещё и похоронят за храмом, так и вовсе в их сознании укоренится, что именно здесь их земля, хотя они живут от рождения в Москве.

Мои родители похоронены на одном из кладбищ Гродно. Ухаживают за могилками моя сестра-инвалид и её сын, живущий в Бресте. Но и для меня очень важно поехать домой и потрудиться на могилах родителей. Помню, как заказал в России два креста и вёз их из-под Москвы аж до польской границы. Вы не представляете, как хорошо было на душе от мысли, что хоть чем-то могу отблагодарить папу и маму.

А вот все близкие моей матушки похоронены в Зеленокумске, в Ставропольском крае. Там некому заботиться о захоронениях, но матушка в обязательном порядке хотя бы раз в год прилетает в Минводы и едет в родной город. Минимум два дня под южным палящим солнцем выдирает пырей и вырубает разросшуюся сирень на могилах.

В этом году мы съездили в Белоруссию, а потом в Минводы. И, пока есть такая возможность, будем продолжать это делать и впредь.

Татьяна, вы задаётесь вопросом, есть ли смысл ухаживать за маминой могилкой, ведь души мамы там нет. А как тогда относиться к увещеваниям святых подвижников приходить на места их будущих погребений? До сих пор жива в моей памяти поездка на кладбище к могилке матушки Матроны Московской задолго до её прославления. Знаете, сколько там было людей? Не просто так они собирались. А блаженная Ксения Петербургская? А отец Иоанн Кронштадтский? Их останки почивают под спудом на месте изначального захоронения, но попробуйте сказать кому-нибудь из петербуржцев, что матушка Ксения не отвечает на их молитвы, – на смех подымут.

В этом году нам с матушкой посчастливилось побывать в часовне на месте захоронения преподобного Феодосия Кавказского. Мощи преподобного обрели и перевезли в один из местных храмов, но люди продолжают ездить именно на кладбище, где останков святого больше нет. Когда мы стали там молиться, нас охватило такое благодатное состояние, какого я не испытывал много лет.

Человек, как учат святые, состоит из трёх частей – духа, души и тела. Человек не мыслится без тела или без души. Где, в чём именно сокрыт в нас образ Божий? В духе, душе, теле? Православное учение о человеке этого не конкретизирует. Знаем только, что даже святые, много лет назад ушедшие ко Господу, ожидают воплощения в новых, прославленных телах. Потому и тело претендует на наше с вами внимание.

Не знаю, как другие, но я, покидая родной Гродно, часто во снах вижу отца – он по-доброму мне улыбается. Маму не вижу, а вот отца – да. Он был глубокий человек и настоящий христианин.

Священники частенько бывают на кладбищах. Такова одна из сторон нашего служения. И знаете, Татьяна, как горько видеть заброшенные могилы!

Вы пишете, что на Севере у вас остаётся много хороших знакомых. Мой вам совет: обязательно обращайтесь к ним с просьбой поухаживать за могилкой мамы. Тем более особого труда им это не составит. Кстати, сегодня работники кладбища по договорённости и сами могут осуществлять уход за могилой. Не думаю, что это слишком дорогая услуга.

А вашей маме будет приятно, что дочь помнит её, проявляет внимание и любовь, пусть и через чужих людей.