Проходит ещё неделя. Звоню и ставлю чёткий срок:
– Мы с заказчиком договорились о встрече в среду. Присылай всё, что сделано.
– Да-да, конечно, сегодня же пришлю.
Тишина. Звоню во вторник вечером:
– В чём дело?
– Ой, у меня «офис» слетел, не могу расчёты подправить.
Потихоньку зверею:
– Мне не нужны расчёты, давай листы проекта.

Тут как раз и случай подвернулся. Маша выпросила немаленькую сумму под предлогом «ребёнка кормить нечем», а деньги потратила на пиво и закуску. Причём сама в этом призналась: ну а что такого, подумаешь, пивка попила. Я ответила, что кормить ребёнка вообще-то обязанность матери, а вовсе не моя, и спонсором быть надоело. Она мило поулыбалась и провернула тот же фокус с другой своей подругой. Та одолжила приличную сумму – «на еду ребёнку».

Меня воспитывал отец. У него был своеобразный подход к потреблению. Выражалось это в следующем. Например, мой дом и квартиры моих подруг различались кардинально. Бывало, придёшь к подружкам, а у них так уютненько, повсюду всякие красивые штучки, куча платьиц, юбочек, туфелек, на полочке духи-лаки-шкатулочки-бусики – ну просто милота, глаз не отвести. Мне всё это очень нравилось. И я, конечно, задавала бате вопрос: а почему у нас не так? Почему в нашем доме нет разных симпатичных штучек, и почему у меня очень мало одежды?

Именно в этом офисе работает моя дочка. Она всегда принимает подобные ситуации близко к сердцу и готова помочь, невзирая на занятость, – так что незадачливым клиентам очень повезло. Дочь «пробила» все восемь номеров. Слава богу, мошенники ещё не успели снять деньги. Это ещё одна огромная удача – как правило, их выводят моментально, в первые пять-десять минут, а тогда уж точно концы в воду. Теперь предстояло срочно заморозить переводы. Дочь начала дозваниваться в службу поддержки, но попала на нерадивого сотрудника, который отказался это делать, сообщив, что уже конец рабочего дня.

Так и случилось на моей тогдашней кафедре. Наша преподавательница Инна Саечкина – крайне, даже в чём-то болезненно ответственное существо, живущее в Павловском Посаде и каждый день выезжающее на работу в Москву в пять утра, – дважды опоздала на службу из-за отмены электричек. Американцы тут же написали целый талмуд протестов, жалоб и прочих зловонно-бурых текстов, требующих отстранить Саечкину от работы с Избранным Народом Сияющего Града на Холме. А отмена электричек – это ваши местные постсоветские проблемы.

Муж у меня действительно был, и он ещё не покойный. Его сестричка, должно быть, до сих пор кормит брата с ложечки после инсульта. Конечно, я развелась с ним – зачем мне супруг с нарушением речи и раскоординированными движениями? Однако я поступила благородно – оставила ему одну из четырёх квартир, которые он заработал благодаря моей идее. Именно я настояла на том, чтобы он бросил свой дурацкий бокс и начал участвовать в боях без правил. Если бы не я, у него и этой квартиры не было бы. А мозги бы ему рано или поздно всё равно отбили.

Предвижу шквал возмущения: как же так – в ресторан ходить деньги есть, а на чаевые нет? Да, именно так. Я неплохо зарабатываю и деньги трачу по своему усмотрению: хочу – в ресторан иду, хочу – дома ем. Но то, что я отправилась в заведение и даже заказала там не дешёвое блюдо, совсем не означает, что денег у меня куры не клюют и я готова отдать их просто так, только за то, что принесли тарелки или проконсультировали относительно меню.

Получилось так, что мне по ошибке выдали её товар – сборник дидактических материалов по математике. Такие же брошюрки школа централизованно закупала для учеников десятого класса, в котором учится моя дочь. Троим почему-то не хватило, и учитель велел приобрести самостоятельно. Обо всём этом я знаю из классного чата. Почему так вышло, трудно сказать. То ли номера телефонов оказались похожи, то ли заказы лежали рядом, то ли сбой произошёл. Но факт остаётся фактом – оператор положил этот сборник передо мной.

И тут я едко поинтересовалась наличием телевизора в снятом жилье. Оказалось, что телевизор есть. Тут я просто взорвалась и посоветовала смотреть новости по нашим каналам, а не украинские в интернете. И не рассказывать всем подряд о том, что русские скинули ракеты на их вокзал, где погибли дети. Не стану подробно пересказывать весь наш разговор. Но и про аллею Ангелов напомнила. И заметила, что люди, не имеющие военного образования, не могут точно знать, откуда и чья ракета прилетела. Упомянула и о бесконечном вранье на Украине, обо всех помоях, вылитых на нашу великую державу.

Пока на линии находится чуткий молодой специалист, я помогаю ему спасать мои кровные – добросовестно ищу конверт с пин-кодом (кладу телефон на диван и чищу картошку), иду к банкомату (в «Магнит» за фруктами), теряю и иду искать карту (выношу на помойку очистки от селёдки, чтобы ночью не воняли).

Раису любили, узнавали, а добывающие отрасли не обеднеют. О Раисе говорили: «Баба умная, злая». Обычно в таких случаях добавляют: «но справедливая». Но Раиса ею не являлась и не собиралась таковую изображать. И не надо о детях, которым эсэмэсками собирают на лечение, – эти сопли-вопли оставьте для нытиков и неудачников. Было время, когда Раиса была никто и звать никак. Не церемонились, гнали пинками, унижали – ей кто-нибудь помог? Наоборот, ножку подставляли, свои же за волосы топили. Закон джунглей.

...Но войти в него я не смог. Она поменяла пароль, причём сделала это уже в ресторане, ведь в парке я несколько раз сам снимал блокировку. Спросил новый код, но она просто молча протянула руку за своим мобильным. Тогда я понял, что в телефоне есть фотки с новым ухажёром, которые она не хочет показывать. Я отвел её руку и снова спросил пароль. Безрезультатно. Я встал из-за стола и двинул с её телефоном на выход. На улице разразился ливень – дойдя до Малой Невки, я промок до нитки. Долго бродил по городу, а потом стал вспоминать.