Мы с папой не общались 35 лет. Нас, двоих детей, мама тянула одна, рвала жилы, у неё не всегда были деньги на хлеб, а отец в это время мог прогулять квартиру в ресторане.

Но времена меняются, папа лишился прежних возможностей, ему захотелось семейного тепла, да и вообще «повзрослел». Они ведь с мамой сошлись очень молодыми, незрелыми, вот он и не нагулялся.

В общем, когда папа захотел общаться с внучкой, я решила не мешать – столько времени прошло, да и мама уже умерла. Он, кстати, здорово помог мне в тот момент. Причём, зная мой характер, наводить мосты даже не пытался – просто пришёл на помощь.

И теперь вот почувствовал себя дедом. А что я? Я отходчивая, и потом, кто старое помянет… Не могу сердиться неделями и дотошно вспоминать, что было год назад, пять лет назад и так далее. Поэтому, как только папа захотел общаться, согласилась. И доверила ему ребёнка на целое лето. Посадила дочку в поезд, а он её встретил.

Папа живёт в Рязани. Там вокруг леса, в которых можно блуждать часами, и торфяные озёра, как море. Папа хорошо плавал и мою малышку научил. Она проплывёт с ним немножко и жалуется, мол, устала. А он не давал ей спуску, гонял в хвост и в гриву: зачем полезла в воду, раз не умеешь рассчитывать силы?

А потом мы поехали на океан – муж, я, дочка и лучший друг мужа, тоже с дочкой. Океан – это стихия. А у меня есть привычка: люблю отплывать далеко от берега и затем долго и мучительно возвращаться. Вот и здесь я нашла подругу по интересам. Её муж похож на моего – тоже выносил мозг насчёт опасности и говорил, что ноги его в океане не будет.

И вот мы с ней тайком вставали в пять утра и плыли. Куда? Смотреть акул. Потом уставшие, но полные впечатлений, возвращались под бочок к мужьям. И такие мы с утра ласковые и нежные – ну правильно, рыльце-то в пушку. Хорошо, у наших благоверных совесть была чистая и сон крепкий.

И вот однажды я на берегу играла с детьми. Внезапно нас смыла и унесла волна, прямо в открытый океан. Ну, моя-то дочка плавать умела, и я сказала ей:
– Плыви! Выплывай как хочешь, изо всех сил!

А плыть там непросто. И действительно надо выплывать – не прямо к берегу, а ловя течение, понимая стихию. Благо, мой папа научил её, дрессировка на рязанских озёрах не прошла даром.

И моя девочка поплыла. А я осталась с не умеющей плавать дочкой лучшего друга мужа. Я тогда ещё подумала: как же мне теперь смотреть в глаза её отцу, как дальше жить? Бросить её, конечно, и мысли не возникло.

Наши мужчины сразу увидели с берега – что-то не так. Очевидно, я не могла заплыть так далеко с двумя детьми. Папа не умеющей плавать Алины подумал, будто это его дочь барахтается там одна, а я плыву со своей. В общем, ему по-настоящему стало плохо с сердцем, ведь он один воспитывал девочку.

Мой муж кинулся нам навстречу, но первой приплыла моя подружка, с которой смотрели акул. Оказывается, она уже была в воде, когда всё случилось, – испытывала свои силы. Ну, не хватало человеку адреналина. Подружка пришла на помощь, когда девочка в панике уже начала топить меня. К счастью, подоспела поддержка.

Выплыли все, включая мою дочку. Но как же я тогда – и сейчас – благодарна папе! Это он спас меня и детей, я бы ничего не смогла сделать с двумя девочками, одна из которых совсем не умела плавать. Даже вместе с той женщиной мы бы не справились, сил хватало только на одного ребёнка. Тут и паника, и стихия, и волны, которые относят всё дальше в открытый океан.

После того случая я и поседела, хоть и говорят, что за один день не седеют. Ага, ещё как.

Всё хорошо, что хорошо кончается, все живы и здоровы. Муж узнал о моём грехе. Да где я только не грешила, в каких только странах в пять утра не совершала заплыв. Обычно я жуткая соня, раньше полудня не встаю и просыпаю все завтраки и экскурсии. Но море или океан – святое, и черти разжигают азарт.

В общем, после того случая я благодарила Творца, судьбу, но особенно папу. И навсегда поняла, что гордость, обиды, злопамятность и прочее – не лучшие спутники жизни. Надо уметь прощать, искренне и от души. Теперь я это точно знаю.