СВЕЖИЙ НОМЕР ТОЛЬКО В МОЕЙ СЕМЬЕ Родня Пора погасить эту звезду
Пора погасить эту звезду
27.01.2023 11:28
Обнаружены отпечатки ваших пальцев

Пора погаситьВсе со школы знают, что такое симбиоз в природе. Африканские птички копошатся в густой шерсти животных, ища кровососов. Особо бесстрашные проводят санацию широко разинутой крокодильей пасти. Рыбки-камикадзе шуруют между зубов хищных рыбин, как у себя дома.

А сосуществование мужчины и женщины – чем не симбиоз? Она стирает носки и тратит зарплату мужа. Он взамен имеет чистые носки и качественный секс. Или не очень качественный. Или вовсе не имеет.

Иногда симбиоз даёт сбой. Крупная рыбина нечаянно вдохнёт – и подхваченная потоком рыбка-камикадзе оправдает своё название. Или маленький пернатый стоматолог зазевается в клацнувших челюстях крокодила… Смею заверить: в человеческом союзе люди пожирают друг друга гораздо изощрённее. Просто у людей всё шито-крыто, замаскировано всякими условностями. Животный мир честнее. Отношения стран – тот ещё симбиоз.

Почему меня вдруг понесло в политику? В последнее время живу в ней. Книги, фильмы – побоку. Сутки напролёт погружаюсь в жгучие новости, как изо льда в кипяток и обратно. Авторы и ведущие выплёскивают на аудиторию собственные неизжитые амбиции, алчность, жёлчь, фобии, комплексы. С какой стати мне вариться в чужой энергетической накипи? А вот варюсь – подсела. На наших глазах творится история. Читать про это время интересно, жить в нём – не приведи бог.

Нужно успокоить расшатанные нервы, дать улечься вставшим дыбом волосам – и мы с подругой идём в лес.

Подругу зовут Элишка. Почему мама вписала в метрику дочери такое необычное имя, уже не спросишь – мама сбежала ещё в роддоме. Элишку воспитало государство.

Всю лесную прогулку подруга пританцовывает, кружится, напевает. У неё отличное настроение. Она не читает новостей: меньше знаешь – крепче спишь. Когда пытаюсь просветить, бросается затыкать мне рот пёстрой варежкой:
– Молчи, молчи!

Ей не до этой ерунды. Жизнь у Элишки чёрно-белая, как зебра. Сейчас вот белая полоса, и никому не позволено её омрачать. Она живёт в другой реальности, которую сотрясают свои катастрофы. В том мире существуют только Элишка и её муж Семён. Она вращается вокруг звезды по имени Сёма. Иногда Сёмина звезда схлопывается в злую чёрную дыру и грозит засосать маленькую планету Элишку. Это когда Семён уходит в запой. Тогда Элишка чернеет лицом, не прыгает, не поёт, не танцует. Все мысли и разговоры вертятся вокруг центра притяжения. Она морщит выпуклый чистый лобик, говорит о муже озабоченно, как о больном ребёнке:
– Мы уже два месяца не пили. Мы сорвались. Нас кладут в наркологию. Мы лечимся. Мы ездили в Серпухов к «Неупиваемой Чаше».

Судьба – мудрая баба, всё у неё продумано и взвешено. Если бы Семён сошёлся с какой-нибудь стервой, их брак через неделю завершился бы смертоубийством. Одинаково заряженные частицы отталкиваются. Но стервы обострённым животным нюхом находят себе подкаблучников. А алкоголик и тиран Семён встретил милую безответную Элишку. Уселся на её шейку увесистым задом, свесил башмаки сорок седьмого размера – и едет по жизни.

Даже у звёзд во Вселенной порой портится характер. Они безобразничают, взрываются, плюются протуберанцами, сжигают и облучают всё вокруг радиацией. Трудно, иногда невозможно выжить в этом поле – а Элишка приспособилась. В природе живые существа мимикрируют, впадают в анабиоз, но, едва пригреет солнечный лучик, – шевелятся, оживают. И Элишка оживёт, когда Семён очухается и слабым, жалобным голосом попросит горяченького бульончика. И чтобы непременно покормили с ложечки.

В старину жениха проверяли так: напаивали на смотринах и наблюдали. Если беспробудно спит – иди, дочь, смело замуж. Если не хватило и будет искать добавку, бродить, докапываться до всех – беги от такого, дочка, не чуя ног. Элишке никто не дал столь ценного совета – она же была сирота. Папа смылся ещё раньше мамы. А Семён вытащил счастливый лотерейный билет. Элишка вся соткана из ревностной заботы о том, кто подвернётся под руку. Подвернулся Семён.

Элишка – энерджайзер, хлопотунья и мастерица. Их квартирка сверкает чистотой, огородик цветёт и плодоносит. Подруга прекрасно вяжет. Обшила себя и Семёна с ног до головы. Из старых простыней и пододеяльников строчит дизайнерские постельные комплекты. Ещё она ловко управляется с молотком, дрелью, разводными ключами и прочим мужским инструментом – на Семёна надежды мало.

На Элишкиной плите вечно варится, тушится, жарится и печётся что-нибудь умопомрачительное. Она старается угодить Семёну, гурману и привереде. Муж признаёт обеды только из трёх полноценных блюд, без хорошего куска мяса за стол не садится. И не дай бог подать вчерашний суп – содержимое тарелки тотчас окажется на Элишке, и она будет стоять и виновато смаргивать с мокрых ресниц блёстки жира, разваренные овощи и перловку.

В сексуальном плане Семён неутомим. На кого как, а на него бесконтрольный приём алкоголя действует лучше всякой виагры. Наигравшись в «танчики», он с хрустом потягивается и тащит свою секс-рабыню в постель. На беду Элишки, силы в нём, как в застоявшемся жеребце. Заниматься любовью с тушей, которая неделями не моется и дышит убойным перегаром, – хуже страшной пытки. Но Элишка не смеет отказать Семёну – ведь это ранит его тонкую душу, унизит и оскорбит его как мужчину, и он с горя запьёт.

Впрочем, всё равно запивает, обвинив Элишку, что та «бревно бревном» и «явно завела хахаля». Не забывайте, что, в отличие от безработного Семёна, Элишка трудилась на полторы ставки процедурной сестрой в районной больнице. Прошла курсы массажисток и после работы бегала по частным вызовам. Ставила капельницы у себя дома. Могла найти вену в самой тугой слоновьей коже и проколоть её не больнее комариного укуса. Не удержусь и капну последнюю каплю на уязвлённое самолюбие читательниц: Элишка была кудрявая большеглазая милашка с фигуркой «песочные часы».

Увы, именно была. Жёны, которые долго живут с мужьями, становятся на них похожи. Особенно жёны алкоголиков. Семёнов порок бросил тень на Элишкино лицо. Черты огрубели, набрякли и опустились. Отяжелел подбородок, прорезались складки – в народе их именуют «вдовьими». А самое главное – взгляд: безысходный, остановившийся, затравленный.

Так вот, возвращаюсь к симбиозу. Выгода Семёна очевидна. Но в чём была выгода Элишки? Ни одно живое существо в дикой природе не вытерпело бы добровольно таких мук и унижений. Или тут под счастливой звездой сошлись садист и мазохист?
Семён борзел на глазах. Ему нравилось имитировать «белочку». Я однажды видела, как он катался по полу, рыдал, визжал. Мерзкое зрелище, когда мужчина визжит, как заяц. Гонялся за Элишкой с топором, крича, что она курица и он отрубит ей голову. В такие дни Элишка ночевала у меня.

Но этого Семёну было мало. При гостях, например, он вытаскивал из супа длинный вьющийся волос и, торжествующе оглядываясь, долго держал над столом, чтобы все насладились. Не удивлюсь, если он нарочно подбрасывал волос в тарелку – Элишка была чистюлей. От стыда она сквозь пол проваливалась, краснела до слёз, просила прощения.

Говорят, извинения – это не признание вины, а свидетельство силы и великодушия. Не верьте этому, не просите прощения ни у кого и никогда. В ста случаях из ста противная сторона расценит извинения как вашу слабость и на вас же оттопчется.
– Скользкая ты какая-то, – кривил губы Семён.

Иногда она мечтала, чтобы в их маленькую семью снизошёл некий третейский судья и громоподобно возвестил: «Да ты свою жену на руках должен носить! Памятник ей при жизни поставить!» Но не было такого судьи. Была единственная подружка – я: и психоаналитик, и жилетка для слёз, и урна для сброса отрицательных эмоций. Поплачет – можно жить дальше. Я уговаривала бросить этого самодура. Но Элишка каждый раз в испуге бросалась затыкать мне рот мягкой варежкой. Порой легче переубедить палача, чем жертву. Кто и к кому прилип крепче в этом странном противоестественном симбиозе – ещё вопрос.

На экране пучеглазая рыбина разинула пасть и втянула воду. Увлечённая потоком рыбка-камикадзе боролась, извивалась всем тельцем, билась среди острых зубов. Я выключила «В мире животных» – не люблю жестоких сцен. И пора на свидание с Элишкой. Она просила конфеты-тянучки, чёрный чай и блок сигарет. Тянучки для себя, остальное для сокамерниц. От сумы и тюрьмы не зарекайся – моя тихая, милая подруга, которая мухи не обидит, попала в СИЗО.

Месяц назад Элишка сделала очередной клиентке массаж, поставила капельницу с сосудорасширяющим. Клиентки обычно прямо под капельницей задрёмывали, и у Элишки высвобождалось полчасика, чтобы дожарить для своего господина котлеты или загрузить в стиралку новую порцию белья. Когда она вышла из ванной, утирая влажный лоб, – клиентка под капельницей не дышала. Секунды Элишкиного ужаса и паники, искусственное дыхание, непрямой массаж сердца, введение противоаллергического… Опухший от сна Семён в соседней комнате едва продрал глаза. Вместо того чтобы вызвать неотложку, хихикнул:
– Упс, у пупсика трупик.

Клиентка – в реанимации в коме, Элишка – в СИЗО. Незаконное оказание медицинских услуг, нанёсшее тяжкий вред здоровью.

Наконец-то на улицу Семёна пришёл долгожданный праздник. Этот кабан ещё не понял, что подломилась шея, на которой он с комфортом ехал столько лет. На радостях «гудел», пока за ним не пришла полиция. Дело в том, что клиентка очнулась и вспомнила, как Семён на цыпочках подкрался и подменил пакет с раствором. Она хотела крикнуть, но сразу вырубилась. На пакете отпечатков не нашли, зато обнаружили их на перчатках в мусорном ведре. Толстые пальчики Семёна.

При задержании он хорохорился, стрелял у «командира» сигаретки. На вопрос, зачем устроил подлянку, весело и зло оскалился:
– А со скуки, из озорства. Надоела эта тихоня, вся из себя правильная, смотреть тошно.

Жалел только, что клиентка не окочурилась. Он бы многое отдал, чтобы полюбоваться жёнушкой в тюремной робе.

Я боялась, что Элишка будет убиваться, нанимать Семёну дорогих адвокатов и сумками таскать передачи. Но, видимо, есть всё-таки край, за которым разверзается бездна. Жертва заглядывает в неё – и в ужасе отшатывается.

С Элишкой случилась истерика, она сквозь слёзы кричала, что это она во всём виновата. Что своим ангельским терпением взрастила скота, убийцу. Пока он глумился над нею – ладно. Но наглость разбухала как на дрожжах и, уже не помещаясь, выплеснулась на чужого невинного человека. Только тогда до Элишки дошло, что она натворила. И недрогнувшей рукой выключила, погасила звезду по имени Сёма.

Мы решили закрепить судьбоносное решение чаепитием с тортом. Уселись в гостиной. Я щёлкнула пультом. На экране ожили кадры с трагического момента, на котором я нажала паузу. Маленькая большеглазая рыбка встрепенулась и изо всех сил забилась в хищной пасти. И – истерзанная, полуживая, окровавленная – в последний миг ускользнула. Избежала участи быть сожранной с косточками и серебряной чешуёй, прозрачными плавниками и хвостиком.

Мы чокнулись чашками с чаем.

– За свободу!

Надежда НЕЛИДОВА,
г. Глазов, Удмуртия
Фото: Shutterstock/FOTODOM

Опубликовано в №3, январь 2023 года