«Родился я на Украине, в Мелитополе, в 1907 году. Семья бедная, многодетная. Родители рано умерли. Свою трудовую биографию я исчисляю с 26 июня 1919 года» – такими словами начинается одна из книг воспоминаний Павла Анатольевича.

Во время гражданской войны 12-летним мальчиком вместе со старшим братом он убежал из дома в Красную армию, был сыном полка. И своими глазами увидел то, что нельзя видеть даже взрослым. «Борьба шла жестокая, случалось, что целые деревни оказывались уничтожены украинскими националистами и бандформированиями: всего в ходе гражданской войны на Украине погибло свыше миллиона человек».

Его полк был разбит петлюровцами, брат погиб в бою.

Оставшись один, Паша скитался по Украине, беспризорничал, работал в одесском порту. Пока однажды в уже занятой большевиками Одессе его, бойкого юношу с острым умом, редким обаянием и внешностью киногероя, не заметил красный комиссар. Тот пригласил парня на работу в Особый отдел.

Судоплатов быстро освоил профессию телефониста, шифровальщика, а потом и оперативника. Ликвидировал главарей бродивших по Украине банд, работал в мелитопольском отделе ГПУ, был уполномоченным секретно-политического отдела в Харькове. Там и познакомился с выпускницей гимназии красавицей Эммой Кримкер, в совершенстве владевшей русским, украинским, немецким и идиш. Она стала его женой и самым преданным сподвижником на долгие шестьдесят лет совместной жизни.

«Це подарунок»

В начале тридцатых Судоплатовых-Кримкер перевели в Москву в Иностранный отдел ОГПУ. Поскольку Павел прекрасно говорил по-украински, он специализировался на работе с эмигрировавшими петлюровцами, которые уже создали на благодатной европейской почве свои экстремистские организации. Но главной его целью был Евгений Коновалец, руководитель ОУН (Организации украинских националистов). Это один из идеологов нацизма, который сегодня на Украине является кумиром наравне с Бандерой.

Гитлер радушно привечал украинских националистов. Фюрер специально для них создал в Германии разведывательно-диверсионные курсы. Коновалец тоже осел в Германии и даже считал себя личным другом Адольфа.

Ликвидация главаря ОУН стала основной целью Судоплатова. Тут присутствовал и личный момент: во время гражданской войны именно люди Коновальца расстреляли его брата.

Чтобы подобраться к цели поближе, в 1935-м под именем Павлуся Валюха, якобы племянника соратника Коновальца, Судоплатов внедрился в ОУН. Нацистская школа для бандеровцев располагалась в Лейпциге, туда-то Павел и поступил. А вскоре стал одним из лучших.

Спустя год Коновалец сам ввёл «Павлуся» в свой ближний круг. Так Судоплатов стал напрямую получать информацию о готовящихся диверсиях и связях ОУН с абвером. Всё это передавалось в Москву. Вдобавок Павел, обладавший огромным даром убеждения, успешно стравливал бандеровцев друг с другом. В результате некоторые из них в этих сварах поплатились жизнью. Притом, однако, доверие Коновальца к «Павлусю» лишь росло, ведь тот сообщал ему, кто из близкого окружения неблагонадёжен.

А в 1937 году из Москвы Судоплатову пришёл личный приказ Сталина «обезглавить движение украинского фашизма накануне войны и заставить этих бандитов уничтожать друг друга в борьбе за власть».

Операцию разработали сложную, с применением особых технических средств. Коновалец любил сладкое, поэтому сотрудники ОГПУ создали особое устройство для его ликвидации – взрывчатку спрятали в коробке шоколадных конфет.

«Павлусь» прибывает в Роттердам, где в то время находился Коновалец. В ресторане отеля «Атланта» он вручает конфеты – «це вам подарунок з Києва». Под полой пиджака Павел при этом держал заряженный пистолет, но пуля предназначалась не Коновальцу. Судоплатов в случае провала собирался покончить с собой, чтобы не попасть в лапы бандеровцев. Однако этого не потребовалось.

Упаковка конфет была так хитро устроена, что взрыв происходил через полчаса после того, как коробка перейдёт из вертикального в горизонтальное положение. А чтобы Коновалец не вскрыл её немедленно, Павел прихватил ещё одну коробку, сразу же сам её распечатал и подал своему любимому начальнику.

Покинув ресторан, Судоплатов переоделся в ближайшем магазине и уже там услышал хлопок – коробка взорвалась в руках Коновальца. В тот же день по подложным документам наш разведчик выехал в Барселону, где из газет узнал, что голландские власти винят в убийстве лидера ОУН польские спецслужбы.

Уничтожение главного украинского нациста, как и планировалось, раскололо ряды его приспешников. Одно крыло возглавил молодой фанатик Бандера, по приказу которого день убийства Коновальца, 23 мая, стал «Днём героев». Раньше бандеровцы отмечали его, веселясь у могил своих главарей, затем организовали факельные шествия, а с 1991 года он стал официальным праздником на Украине.

«Охота на Льва»

Вернувшись в Москву, Судоплатов сразу получил от Сталина и Берии новое спецзадание – уничтожить Троцкого, который поселился в Мексике.

«По мнению Берии, левое движение находилось в состоянии разброда из-за попыток троцкистов подчинить его себе. «Если с Троцким будет покончено, угроза Коминтерну будет устранена. Троцкий, или как вы его именуете в ваших делах, «Старик», должен быть устранён в течение года, прежде чем разразится неминуемая война», – говорил Сталин».

Так объясняет Судоплатов в своих мемуарах смысл ликвидации Троцкого. Операцию назвали «Утка», но сам Судоплатов предпочитал название «Охота на Льва».

Разработали три возможных варианта действий. Три ничего не знавшие друг о друге диверсионные группы, состоявшие из испанских коммунистов, работали параллельно. Непосредственно в Мексике их курировал разведчик, давний соратник Судоплатова Наум Эйтингон.

В результате операцию успешно выполнила группа «Мать». Она состояла из коммунистки Каридад Меркадер и её сына – красавца Рамона. Тот соблазнил одну из секретарш Троцкого, сдружился с её шефом, стал частым гостем на его вилле. А в августе 1940-го, уединившись с Троцким в его кабинете, достал спрятанный под плащом ледоруб и проломил «Старику» череп.

Как скажет позднее сам Судоплатов, убийство Троцкого было частью подготовки к войне: «Разведка НКВД сообщала Сталину об угрозе войны с ноября 1940 года, с того самого момента, когда Гитлер отдал директиву о подготовке плана «Барбаросса».

Уже в апреле 1941-го Судоплатов приказал своим европейским резидентурам перейти в режим военного времени.

Диверсанты

В первые дни войны Павел Анатольевич формирует и возглавляет особую группу при наркоме внутренних дел для организации разведывательно-диверсионной работы в тылу противника. Под его руководством проводятся стратегические радиоигры с абвером. Они позволили, например, внедрить советских разведчиков в нацистскую агентурную сеть. А передаваемая в Берлин дезинформация влияла на принятие нацистским командованием ошибочных решений. Москва же благодаря данным разведки вовремя получила информацию о подготовке гитлеровского наступления в районе Курска, о планах покушения на лидеров антигитлеровской коалиции в Тегеране…

В 1942-м Отдельная мотострелковая бригада особого назначения под командованием Судоплатова готовила диверсионно-разведывательные группы, забрасываемые в тыл врага. Бойцов невидимого фронта было несколько тысяч, они вели разведку на месте, проводили точечные диверсии, создавали партизанские отряды. Кроме того, судоплатовский отдел курировал подготовку специалистов-взрывников и минирование важных объектов.

А разработанную Судоплатовым военную операцию «Монастырь» и сегодня изучают в разведшколах всего мира.

Павел Анатольевич тогда придумал легенду о подпольной организации, симпатизирующей фашистам, которая якобы пряталась в Новодевичьем монастыре в Москве. Её центральное звено – некий дворянин А. Демьянов, эмигрировавший после революции во Францию. На самом деле он был завербован нашей контрразведкой ещё в 1929-м. Тогда же его вывезли из Парижа в Москву и внедрили в здешние организации антисоветчиков. Он быстро сошёлся с ними и стал пользоваться доверием.

В 1942 году подчинённые Судоплатова разыграли «бегство» Демьянова и его переход на сторону немцев. В плену он и поведал им о монастыре. Гитлеровцы поверили и забросили Демьянова на парашюте в Ярославскую область «для разведывательной работы». В результате Демьянов выявил сотни немецких курьеров, с его помощью наши контрразведчики перехватывали их связь и перевербовывали для работы на НКВД. А немцы, ничего не подозревая, вручали им награды, передавали довольствие, технику, деньги. Но эти люди работали уже на нас.

Итогом операции «Монастырь» стал массированный вброс дезинформации, которая помогла в ноябре 1942-го отвести силы фашистов от Сталинграда и взять в окружение 300-тысячную армию фельдмаршала Паулюса.

В 1944-м завербованный разведчиками Судоплатова немецкий подполковник Шерхорн, глава отрядов вермахта, застрявших в болотах Березины, до самой нашей Победы получал боеприпасы, продовольствие, медикаменты, обмундирование от немецкого командования, которое даже не подозревало, что снабжают всем этим нашу армию!

Осторожная работа

На исходе войны Судоплатов стал ещё и начальником отдела «С», который занимался агентурным получением материалов по атомной проблематике. То есть атомным шпионажем. «Мне кажется, что между Бором, Ферми, Оппенгеймером и Сцилардом была неформальная договорённость делиться секретными разработками по атомному оружию с кругом учёных-антифашистов левых убеждений», – осторожно, не раскрывая подробности, напишет Павел Алексеевич об этой своей работе.

То есть учёные, занимавшиеся американской бомбой, сами негласно, через третьи руки, сливали информацию русским. То ли потому, что сочувствовали Советскому Союзу, то ли потому, что недолюбливали американцев.

После войны, когда в украинских лесах бандеровцы убивали, грабили, пытали мирных жителей, Павел Анатольевич оказался одним из немногих во власти, кто настаивал на их ликвидации. Но руководство СССР к нему не прислушалось, ведь времена уже были мирные.

Бандера тогда беззаботно проживал в Мюнхене, обласканный своими хозяевами, которых пощадил Нюрнбергский трибунал. А вот второй по значимости лидер ОУН разгуливал непосредственно по Украине, встречаясь с местными националистами и организуя в лесах схроны с оружием. Это был Роман Шухевич – садист, каратель, организатор массовых убийств евреев и поляков в начале войны, один из организаторов Волынской резни и сожжения Хатыни. В 2007 году президент Ющенко посмертно присвоил ему звание героя Украины.

Лишь в 1950-м разведчики Судоплатова, арестовав связную Шухевича Дарью Гусяк, узнали адрес дома под Львовом, где скрывался глава ОУН. Судоплатов лично участвовал в его задержании, во время которого Шухевич убил одного из оперативников, но и сам был застрелен.

«Реактивный психоз»

Если бы Павел Судоплатов довёл своё дело до конца, то, может, и не стояли бы мы сейчас на пороге третьей мировой войны. Но к власти пришёл Хрущёв, который амнистировал украинских карателей, а цвет советской разведки – арестовал, опасаясь заговора против себя.

Судоплатова бросили в камеру по соседству со связной Шухевича – той самой Дарьей Гусяк. Выбивая «признательные показания» и свидетельства против соратников, Павла Анатольевича пытали, лишали сна, но не сломили.

«Я решил действовать в духе советов, которые давал мой наставник, майор госбезопасности Шпигельглас: если нет возможности отрицать свою вину, постепенно надо перестать есть. Гарантировано, что через две-три недели вы впадёте в прострацию. Пройдёт ещё какое-то время, прежде чем появится тюремный врач и поставит диагноз – истощение. Потом госпитализация и насильное кормление. Наиболее ответственный момент наступает тогда, когда делают спинномозговую пункцию, чтобы проверить болевую реакцию пациента и вывести его из ступора. Если удаётся выдержать страшную боль, любая комиссия психиатров подтвердит, что вы не можете подвергаться допросам», – писал Судоплатов в своих мемуарах.

Старый разведчик имитировал «реактивный психоз», выдерживая сеансы электросудорожной терапии, накачку спецпрепаратами. Даже мочился в постель, чтобы не вызвать подозрений.

«Зимой 1955 года отца перевезли из Москвы в Ленинград, в психиатрическое отделение тюрьмы «Кресты». Там отец стал инвалидом. Там ему второй раз сделали спинномозговую пункцию и серьёзно повредили позвоночник. Там от цинги выпали все его зубы», – пишет в воспоминаниях об отце старший сын Судоплатова Андрей.

Спустя три года «лечения» врачи разрешили возобновить следствие, для чего Павла Анатольевича перевезли обратно в Москву в Бутырскую тюрьму и приговорили к 15 годам заключения во Владимирском централе. Виновным себя он не признал.

«Его бросили в камеру полным сил генерал-лейтенантом с голливудской внешностью, увешанным орденами и медалями, а через 15 лет из тюрьмы вышел инвалид без званий и наград, слепой на один глаз старик с трясущимися руками, опирающийся на палочку после трёх инфарктов», – напишут историки о Судоплатове спустя полвека. Он дал им много материала для исследований, когда после своего освобождения в 1968-м стал писателем.

«Ложь, которую принёс в нашу жизнь Хрущёв, в конечном итоге сказалась на нравственном здоровье общества. Оно перестало сопротивляться и поплыло по течению до горбачёвского времени. А тут его «взяли», как говорится, «тёпленьким», – писал Судоплатов.

Он умер в своей квартире в Москве в 1996-м. Лишь спустя шесть лет, уже путинским указом, его восстановили в звании и вернули все награды.