Люди достигают высот по-разному. Колебаний и сомнений не бывает разве что у литературных героев. Гасконец Д’Артаньян, дослужившийся в конце жизни до маршала Франции, с юности только и мечтал о военной карьере. Серебряный медалист Серёжа Лавров любил физику и после школы собирался поступать в Московский инженерно-физический институт (МИФИ). А в Московский институт международных отношений подал документы отчасти потому, что его мама работала в системе Внешторга. Но главное – из-за того, что экзамены в МГИМО проводились на месяц раньше, чем в других вузах.

Просто попробовал – и неожиданно поступил. Поступив, ещё немного посомневался. Профессия дипломата в СССР была, конечно, сверхпрестижной, одни выезды за границу чего стоили. Но, с другой стороны, и профессия физика в 60-е годы по престижу и романтизму не уступала дипломатической. Однако выбор был сделан, а вскоре новая дорога захватила студента, и сомнения расселись окончательно.

Поступил Сергей на не самое престижное восточное отделение, где в основном учились студенты без больших связей. Впрочем, советская система пыталась сделать так, чтобы ученики самых престижных заведений и дети самых влиятельных родителей не отрывалась от народа. Для этого от абитуриентов часто требовали поработать на производстве. Да и студенты отправлялись в колхозы и стройотряды. Причём добровольно, ведь в этих организациях можно было заработать неплохие по тем временам деньги. Так что Сергей и его товарищи по факультету побывали на многих стройках страны – в Хакассии, Туве. Якутии, на Дальнем Востоке. Даже в строительстве Останкинской телебашни поучаствовали.

Многие выпускники МГИМО стремились попасть в Западную Европу и Америку, Лавров же остался доволен своим распределением в Шри-Ланку, любил упомянуть, что именно сюда, по легенде, попал Адам после изгнания из рая. Некоторое время поработав стажёром при российском посольстве, юноша заработал первый дипломатический ранг атташе – то есть стал «мушкетёром». До должности министра и «маршальского» звания Чрезвычайного полномочного посла Российской Федерации оставалось почти 40 лет.

Капля никотина

Нам мало что известно о дипломатах до тех пор, пока они не начинают мелькать в новостях. С начала 80-х годов Лавров работал в постоянном представительстве СССР, а потом России при ООН, первым секретарём, советником и старшим советником, а в 1994 году возглавил постпредство. Вот с этого момента и стал известен широкой публике. Постпред часто появляется в телевизоре, особенно при осложнениях международной ситуации. Высокий элегантный мачо с интеллигентными манерами и густым басом запомнился зрителю сразу.

Работа была успешной, ООН при Лаврове одобрила рекордное число российских инициатив. При этом, конечно, даже самый сильный дипломат является зависимым от политического руководства страны. И в 90-е годы случалось, что Лавров часами ждал директив из Москвы в ситуациях, когда дорога была каждая минута. Говорят, что в одной из таких ситуаций, когда его спросили о решении по какому-то важному вопросу, он со вздохом ответил, что ждёт решений правительства, и процедил после паузы: «Если, конечно, у нас есть правительство…»

При этом сильный характер дипломата всё равно проявлялся, особенно там, где у него была свобода действий. Известно, что заядлый курильщик Лавров в 2000 году «умыл» тогдашнего генсека ООН Кофи Аннана, который попытался ввести полный запрет на курение в здании этой организации. ООН находится в Нью-Йорке – городе с жёстким преследованием курильщиков, так что распространение общегородских запретов на одно из городских зданий было, вроде бы, логичным. Большинство дипломатов готовы были безропотно подчиниться, но общее настроение переломил российский постпред, который закуривал в местном баре, да и по остальной территории ООН демонстративно расхаживал с пепельницей. На претензии ответил, что они незаконны, потому что здание не является частной собственностью Кофи Аннана, он здесь всего лишь наёмный служащий, с такими же правами, как и у остальных. Законам Нью-Йорка здание ООН тоже не подчиняется, поскольку это международная территория. Приведя ещё кучу юридических аргументов и сколотив коалицию из недовольных представителей других стран, Сергей Викторович отстоял свою позицию, заодно преподав противнику мастер-класс по дипломатическому искусству.

Такую независимость, кстати, наш герой проявлял не только перед иностранцами, но и в отношении собственного начальства. Так, ещё будучи постпредом, на совещаниях в кабинете тогдашнего министра иностранных дел, некурящего Игоря Иванова, Лавров единственный из присутствующих не стеснялся закуривать любимое «Мальборо».

При этом он вполне осознаёт, что курение вредно, однако «допинг» помогает ему при напряжённой работе, а «на здоровье пока не сказывается».

Тем более что, в отличие от многих курильщиков, наш герой активно занимается спортом: футболом и рафтингом – сплавом на плотах. Для своих шестидесяти четырёх он в прекрасной форме, а значит, может себе позволить маленькие слабости.

Я ждал это время, и вот это время пришло

Со времён первого «Мистера Нет» Андрея Громыко внешнеполитическое ведомство нашей страны возглавляли разные люди. Кое-кому из них можно было дать не то что прозвище «мистер Да», но даже «мистер Чего изволите?». В 2004 году, с приходом Лаврова, многое изменилось. Одним из первых его успехов на новом посту стало формальное возвращение стране статуса сверхдержавы, когда Россия на заседании Совбеза ООН впервые за десять лет применила право вето, заблокировав введение миротворческих сил ООН на Кипр.

С этого момента внешняя политика нашего государства становится более независимой. Это, впрочем, не заслуга исключительно министра. Просто у страны накопились силы, пришло осознание национальных интересов, и Лавров по своему характеру, убеждениям, квалификации оказался лучшей кандидатурой для проведения такой политики.

Понятно, что нынешнее российское государство послабее СССР и не может претендовать на «мировое чемпионство», но ставить подножки зазнавшимся «чемпионам», не позволять им безнаказанно пользоваться своей силой оно вполне может. При Громыко мир делился на два примерно равных по силе лагеря, Лавров всячески продвигает концепцию многополярного мира, по возможности уменьшая влияние США.

Ну и пожары у собственных границ приходится гасить. Так, большая дипломатическая работа была проделана в 2008 году, после нападения Грузии на Южную Осетию. Тогда после пресечения грузинской агрессии Россия на некоторое время едва не стала изгоем. Западная пресса искажённо подавала информацию, называла нашу страну агрессором, накал на международных переговорах доходил до того, что выступавший посредником в урегулировании конфликта французский президент Саркози вцепился Лаврову в лацканы пиджака и попытался его потрясти.

Рост нашего министра – метр восемьдесят пять, француза – метр шестьдесят пять. Разница в спортивной форме соответствующая. Лавров разговаривал с горячим коротышкой спокойно и участливо, как с ребёнком. В конце концов это дало результат, участники переговоров признали правоту российской стороны.

Вообще флегматичность – сильная сторона министра. В самые напряжённые моменты переговоров он часто предпочитает расслабиться, выкурить сигарету, поговорить об отвлечённых предметах. Например, в 2009-м, когда главы МИД Армении и Турции должны были подписать в Цюрихе договор о дипломатических отношениях, церемония едва не сорвалась из-за того, что стороны не сошлись по вопросу о геноциде армян в 1915 году. Обе стороны хотели затронуть этот вопрос в кратких заявлениях, которые обычно делаются перед подписанием договоров. Обе, естественно, смотрели на этот вопрос по-разному и категорически не соглашались менять свою позицию. Глава Госдепа США Хиллари Клинтон промучилась несколько часов, пытаясь привести упрямцев к компромиссу. Лавров же в это время смотрел футбол вместе с представителями других МИДов и потягивал виски. Когда стало известно, что подписания, скорее всего, не будет, на минуту отвлёкся от матча и черкнул армянскому коллеге записочку с предложением подписывать договор без всяких речей. Так и произошло. Обе стороны вышли на трибуну, молча поставили подписи и разошлись.

Лёд и пламя

Бетонное спокойствие Лаврова и его манера «давить» собеседника юридическими формулировками не раз приводили в ярость более эмоциональных оппонентов. Особенно женского пола.

Кондолиза Райс и Хиллари Клинтон не раз становились жертвами собственных темпераментов на переговорах с российским министром. Тем более что тот, похоже, сознательно доводил их до подобного состояния. Известен случай, когда на одном из дипломатических обедов Лавров и Райс никак не могли прервать спор и перекидывались репликами, написанными на салфетках. К концу обеда американка так разгорячилась, что норовила кинуть бумажку в лицо собеседника. Как сказал один из очевидцев: «Лавров знал, за какие нитки надо дёргать Кондолизу, чтобы она потеряла контроль над собой». В ответ на реакцию собеседника обычно улыбался: «кто сердится, тот неправ». За его спокойствием частенько скрывается ехидство.

Срывы, возможно, случались и со стороны самого Лаврова. Очевидцы утверждают, будто в телефонном разговоре с английским министром Дэвидом Милибэндом по поводу грузинского конфликта Лавров употребил нецензурные выражения, которые переводятся примерно так «Да кто ты такой, б…, чтобы меня учить!» Говорят, будто интеллигентного, опытного Сергея Викторовича вывел из равновесия менторский тон молодого англичанина, который не слышал аргументов собеседника и пытался давать советы по отношениям с российскими соседями, совершенно не зная ни российской истории, ни истории этих соседей.

Впрочем, обе стороны потом категорически отрицали употребление этой фразы и говорили, что резкость Лаврова относилась только к грузинскому президенту Саакашвили, которого тот назвал «долбаным лунатиком».

А в общем, дипломаты не так часто используют ругательства, и не столько из-за своей особой культурности, сколько потому, что их язык отличается от языка простых смертных. Нам дипломатические выражения часто кажутся штампованными и беззубыми, но специалисты понимают, что за такими штампами часто скрывается угроза. Например, если дипломат говорит, что его правительство «не может безразлично относиться» к какому-то конфликту, это означает, что оно обязательно в конфликт вмешается. Фраза «мы сохраняем за собой право» переводится как «мы не позволим». «Выражаем озабоченность» – это уже тихое рычание, а выражение «крайней озабоченности» или «полного недоумения» – иногда последнее предупреждение перед прыжком.

Куплеты пел, играть умел на гитаре

Лавров не подарок для противников и хороший слуга своей страны. А каков он в личной жизни? Оказывается, имеет не только вредные привычки. Про спорт уже говорилось, но ещё пишет стихи, играет на гитаре и поёт. Одна из его песен стала официальным гимном МГИМО.

Хриплым пением «под Высоцкого», между прочим, очаровал на третьем курсе будущую жену, Марию Александровну. С тех пор она сорок лет следует за мужем во все командировки, родила ему дочку Катю.

Екатерина выросла в Нью-Йорке, окончила там Колумбийский университет, вышла замуж за фармацевтического бизнесмена и родила сына. Несколько лет назад переехала в Москву. «Это было моим сознательным выбором, я же русский человек». Довольно долго привыкала к московскому климату и пробкам, но адаптировалась. Здесь увлеклась современным искусством и стала содиректором российского отделения аукционного дома Christie’s.

В отличие от Кати, вкусы её отца довольно консервативны. В его кабинете на Смоленской площади даже компьютера нет. Всё потому, что, по словам Лаврова, ко времени начала компьютеризации он уже был начальником и всю информацию ему готовили референты. Министр, конечно, умеет обращаться с техникой и выходить в интернет, но текст на бумажных листах всё равно предпочитает чтению с экрана монитора.