Отец Владимир – немногословный, сдержанный священник. Таких очень любят церковные старушки. Почему-то считают, что именно тихие батюшки являются настоящими сердцевидцами и исповедоваться нужно непременно у них.

Хотя на самом деле скромность отца Владимира – всего лишь внешний атрибут его спокойного нрава и безусловной вежливости. По характеру он крайне весёлый человек и в своё время прославился в епархии вовсе не как центр притяжения приходских бабушек.

– Приезжает как-то раз владыка в наш храм на службу, – смеётся отец Владимир. – Оглядывается и жмурится, довольный: в храме полно молодых юношей и девушек. Правда, он не знал, что это не приходские ребята, а пришлые. После службы поблагодарил меня за «эффективную миссионерскую политику среди молодёжи», а спустя некоторое время мне передали грамоту и указ о назначении настоятелем. А я тут ни при чём, потому что владыку угораздило заглянуть к нам в середине июня, в самый разгар летней сессии. Около храма три колледжа, один институт и ещё филиал университета, вот студенты и наводнили церковь перед экзаменами. Шли как в последний бой – помолиться и свечку поставить, чтобы хороший билет попался и злой препод не завалил.

Конечно, не все выстаивают до конца службы, а уж на покаяние и причастие вообще приходят единицы. Зато свечки ставит каждый студент. Насмотрелся на них отец Владимир – некоторые истории без улыбки вспоминать не может.

– Большинство ограничивается свечками, – рассказывает батюшка. – Подойдут, пошепчут быстренько перед образом, воткнут свеченьку и убегают. Правда, в последнее время молодёжь стала более продвинутой: заказывают молебны заранее. Может, кто-нибудь их надоумил, они ведь народ суеверный. Одна девушка мне поведала: «Это плохая примета. Чтобы Боженька тебя услышал, в церковь нужно идти дня за три, чтобы молитва успела дойти». Ну, я её поправил: никакая это не примета, а молитвы и молебны – не телеграммы, Бог их слышит ещё до того, как вы произнесёте. Но в целом девушке сказал, что мыслит она в правильном направлении. Вот только вера и «авось» – это разные вещи.

– А к каким иконам студенты чаще ставят свечки? – полюбопытствовал я.
– Здесь большой разброс предпочтений, – молвил отец Владимир. – Но больше всего студенты любят Сергия Радонежского, Николая Чудотворца, Блаженную Матрону, Ксению Петербургскую. Также ставят свечи любым иконам Богородицы и Господа. Хотя больше других пользуется славой икона Богородицы «Прибавление ума».

Разговоришься с иной студенткой и еле сдерживаешься, чтобы не захохотать. Господи, чего только у них не накоплено в головах! Одна девица меня спрашивает: «Святой отец, не подскажете, а где тут икона Матронушки?» Подсказываю и заодно поправляю: «святой отец» – это у католиков, а у нас «батюшка». «Как-то смешно звучит, – пожала плечами студентка. – Святой отец, мне кажется, круче и солиднее». «А у нас тут всё смешное, – парирую в ответ. – Батюшка, матушка… И даже Матронушка. Вот скажите, Матронушка – это разве звучит не круто?» «Ой, круто-круто, конечно! – испугалась девушка. – Нет, Матронушку я очень уважаю, она хорошо помогает, прямо как мама. Только мама деньги даёт, а Матронушка… Как бы вам сказать. Матронушка – словно сисадмин: всё видит, только не в сети, а в реале». И убежала к иконе, а я некоторое время ещё хлопал глазами, приходил в себя. Из неё вышла бы отличная прихожанка!

Правда, батюшка говорит, что и другие студентки удивляют не меньше почитательницы Матронушки.

– Девушка ставит свечки иконам и громко шепчет: «Пресвятая Троица, помилуй нас», – рассказывает отец Владимир. – Наша свечница поправляет: «Девонька, икона Троицы не здесь, а вон там». «Нет, это и есть Святая Троица, – заявляет юное создание. – Меня так бабушка учила. Святая Троица – это Иисус Христос, Богородица и Никола-угодник».

Даже самая тёмная церковная бабулька не угонится за студентами по количеству царящих в голове примет и суеверий. Причём парни не менее суеверны, чем девчонки.

– Знакомый батюшка мне рассказывал, что в их храме студентки однажды гадали на свечках, – качает головой отец Владимир. – Зажгли на кануне сразу штук двадцать-тридцать – по числу билетов, – и смотрели, какая быстрее сгорит. Значит, тот номер и надо выучить. Конечно, батюшка ахнул. Начал объяснять, куда они ставят свечки, ведь это память об усопших. Девки испугались и признались, что они тут вытворяют. Потом убежали из храма. Какой-то студент с товарищем и вовсе пытался все подсвечники уставлять свечками. Наверное, спустили тысячу рублей на свечи, не меньше. Священник спрашивает: зачем? А парни отвечают: мы слышали, что вроде так полагается – нужно зажечь в храме все свечи.

Без святой воды тоже не обходится. Парни и девчонки подходят к чану, наливают водичку в кружку и кропят зачётные книжки, шпаргалки, ручки – всё, что пригодится на экзамене.

Иногда случаются и благочестивые курьёзы.

– Однажды в храм заглянула молоденькая девушка, – вспоминает батюшка. – Брючки в обтяжку, курточка со стразами, «боевой» макияж, на лице пирсинг. Я не успел отреагировать, выходил из алтаря, но заметил, как наши свечницы сделали замечание, показали девице на непокрытую голову. Тогда мы ещё не раздавали платки. Девушка положила руки на сердце – видимо, извинилась. Потом заметалась, огляделась, но не нашла ничего лучшего, как снять куртку и напялить её на голову. Под курточкой обнаружился топик и голый пупок – тоже с пирсингом. И смех и грех!

Я, конечно, сразу же обратился к девчонке:
– Вы, пожалуйста, так больше не делайте – это ложное благочестие.
– Извините, я не подумала, – повинилась заблудшая овечка и вздохнула: – В следующий раз приду в платке и платье. Правда, платья не ношу, придётся покупать. А в брюках совсем-совсем нельзя?
– Если очень сильно приспичило и без Бога никак, то можно, – утешил я девчонку. – Но всё-таки надо стараться приходить в храм в приличной одежде.
– А Богу не всё ли равно, как я одета? – хмыкнула девушка.
– Богу всё равно, а вот других верующих вы можете отвлекать своим видом. Ну сами посудите: пришёл человек помолиться и вдруг видит ваш голый пупок. Пупок, не спорю, очень красивый. Но хорошо ли это?
– Ой, об этом я тоже не подумала, – поникла барышня. – Да, всё точно, тут же другие люди, даже мужчины.
– Что у вас случилось?
– Зачёт завтра, – на глазах девчонки блеснули слёзы. – А я ни хрена не знаю. Не учила. Да у нас даже те, кто учил, говорят, что сопромат выучить невозможно. Завалят меня! Надежда только на Бога. У меня теперь есть только Бог, и больше никого.
– Милая моя, так ведь Бог – это и есть всё, абсолютно всё. С ним не пропадёшь, если веришь. Только всё же подучите, проявите немножко трудолюбия. И Бог обязательно поможет.

Девушка впервые улыбнулась.

– Правда? Как вы интересно говорите! «Бог – это всё»… Надо же, какая мысль, никогда не думала об этом. Спасибо вам.

Она поставила свечку и ушла. К сожалению, я её больше не видел. Не знаю, сдала ли девчонка свой треклятый сопромат, но хочется верить, что сдала. Конечно, она могла бы потом зайти к нам или в другой храм, поблагодарить Господа. Но не подумала об этом.

– Порой вижу этих несчастных студентов, стоящих на коленях перед крестом или иконами со слезами, шепчущих молитвы, – продолжил отец Владимир. – Так хочется им чем-нибудь помочь, но не могу – человек сам кузнец своего счастья. Зато вижу их веру – часто неосознанную, необдуманную, отчаянную, но настоящую. В конце концов, они пришли по адресу, потому что здесь Бог, а там всего лишь сопромат. Но утешаюсь тем, что Бог оказывается сильнее. И я знаю эти истории.

«Батюшка, я молилась всю неделю, – рассказывала мне одна студентка. – А вчера поехала на экзамен, решила в метро повторить наобум пару билетов. И знаете, мне попался один из них! Это же настоящее чудо!»

«Препод сорок минут гонял меня по билету, задавал дополнительные вопросы, – призналась другая девушка. – А я не знаю ничего! Думаю, всё, хана, точняк отправит на пересдачу. Шепчу мысленно: «Господи, помоги». И вдруг чисто случайно вспомнила ответ на один из вопросов, сама даже не поняла почему. Что-то, видимо, отложилось на лекциях. Слова будто сами полились. Я даже на трояк не рассчитывала, а мне поставили четвёрку!»

«Перекрестилась перед входом в аудиторию и вдруг сразу успокоилась, – говорит ещё одна девчонка. – Страх пропал совершенно. Собралась, напрягла память, на всё ответила. Пять!»

Видеть их счастливые благодарные лица в такие минуты – отдельное счастье. Наверное, именно для этого мы и живём, и учимся жить. Или просто учимся.