– Жанна Владимировна, вы рано остались без мамы, и ваше детство сложилось непросто. Можно ли сказать, что музыка стала для вас отдушиной?
– Я не сама запела, а так захотел Господь. Мы ведь не выбираем себе судьбу, это Господь её для нас выбирает. Случаются определённые моменты в жизни, когда мы лишь выполняем волю Божью, не сопротивляясь ей. А вот если я сопротивляюсь, за это Господь наказывает.

– А как получилось, что вы оказались дважды крещены?
– Второго крещения не бывает, но бывает докрещивание. Первый раз меня крестили совсем маленькой, мне исполнилось всего восемь дней. Но, поскольку мама рано умерла, то никто об этом не знал. Папа был неверующий, ему просто ничего не сообщили. Поэтому обряд провели второй раз, и батюшка меня покрестил с именем Анна. Моя святая – преподобная Анна Кашинская.

– Это произошло в Москве?
– Нет, докрещивание происходило в тульском Всехсвятском кафедральном соборе. Мой муж Геннадий родом из Тулы, он меня туда и привёз.
Геннадий Пономарёв: Я спросил Жанну при знакомстве, крещена она или нет. Но действительно, никто не знал ответа. А в церкви с этим строго – крещение бывает только один раз. Тогда я предложил поступить так: прийти к батюшке и всё ему рассказать. В храме тогда служил архимандрит Пантелеимон, он благословил нас и покрестил Жанну. Я, конечно, присутствовал на обряде докрещивания. Жанна реагировала на всё с удивительным трепетом и большой радостью. А несколько лет спустя писатель Иван Ильичёв стал составлять биографию Жанны и каким-то чудом нашёл записи в церковных книгах. Тогда и обнаружилось, что, оказывается, первое крещение состоялось в младенчестве, в Богоявленском (Елоховском) соборе Москвы. Вот такая удивительная история.

– Вы вместе уже более тридцати лет.
Жанна Бичевская: В этом году исполняется тридцать пять. Венчание состоялось в 1988 году.

– Геннадий, а вы помните первую встречу с Жанной Владимировной?
Геннадий Пономарёв: Помню, конечно. Это произошло в Сибири, в городе Омске. Я там работал в филармонии три с половиной года. Меня пригласили солистом в ВИА «Спринт». Хотя ради этого пришлось уехать далеко от родной Тулы. Но именно там мы с Жанной познакомились. Конечно, я видел её раньше на сцене, слышал, как она поёт, и это меня поражало. А в Омске впервые смог к ней подойти. Представился, и мы немножко поговорили. Чуть позже состоялся концерт Жанны в Туле, и после него мы уже не расставались.

– Жанна Владимировна, в наше время очень модно разводиться, поднимать шумиху, но это точно не про вас.
Жанна Бичевская: Дашенька, это ведь моя личная жизнь. Вообще, я живу очень скрытно и незаметно, абсолютно непублично. Понимаете, я другой человек, я из другого профсоюза. Как кошка, гуляю сама по себе. К тому же муж у меня личность творческая, он поэт, композитор, певец. Поэтому нам легко всегда быть вместе.
Геннадий Пономарёв: Жанне по сердцу пришлось то, что я делаю. В юности я окончил музыкальную школу по классу аккордеона, а потом музучилище, где получил специальность «дирижёр оркестра народных инструментов». Параллельно занимался гитарой, которую очень люблю. Всё это мне впоследствии пригодилось. Ещё я десять лет пел в церковном хоре на правом клиросе. Многоголосное пение в храме – это уникальная музыкальная культура, у которой в мире нет аналогов. Она очень пригождается в нашем деле. Да и для поэзии даёт толчок. Я, кстати, начал писать стихи даже раньше, чем музыку. Так вот: всё это помогает нам творчески жить. Ведь наша жизнь в общем-то проста, но музыка раскрашивает её удивительными красками и делает волшебной.



– По себе могу сказать: когда слушаю ваши песни, у меня слёзы наворачиваются на глаза. А многие даже говорят, что исцеляются.
Жанна Бичевская: Когда несколько лет назад вышли мои диски с песнями иеромонаха Романа, мне позвонила главный врач онкологического центра в Москве на Каширском шоссе. И рассказала: «Жанна Владимировна, я приносила тяжелобольным диски с вашими песнями. И некоторые стали исцеляться. Даже в четвёртой стадии! Представляете, какое чудо сотворил Господь!» И ещё она заметила, что исцеляются только добрые люди, а вот злые – нет. Я ответила: всё правильно, там, где нет места добру, нет места и Божьей благодати, нет исцеления.

– Ваши любимые книги?
– Их много, и это книги духовные.
Геннадий Пономарёв: Нас с Жанной вела к вере «Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря». Объёмный фолиант, который фактически представляет собой житие преподобного Серафима Саровского. Именно после прочтения «Летописи» у нас началось постепенное воцерковление. Мы стали ездить в Дивеево и одиннадцать лет проводили там каждое лето. Всё через батюшку Серафима! Через него возникла любовь к семье Романовых, а также к святорусской теме. И вообще, многие моменты начали открываться именно после чтения этой книги.

– Серафим Саровский – ваш любимый святой?
– Да. Надо сказать вот что: многие не до конца понимают, о чём мы поём. Сейчас с этим стало получше, но ведь я написал песню о святой царской семье за два с половиной года до канонизации. Народ, да и духовенство, тогда не совсем отдавали себе отчёт в масштабе той трагедии. Что касается нашей творческой интеллигенции, как бы это помягче сказать, она вообще не особенно стремилась слушать русский духовный материал. И многие этому противодействовали. Когда я написал цикл песен «Мы – русские!», некоторые даже испугались. А сейчас – видите, сколько людей с огромной любовью обращается к царской семье! Посмотрите, что происходит в Екатеринбурге в царские дни. Приезжает патриарх. Проводится многотысячный крестный ход. Думаю, что именно через преподобного Серафима Саровского нам начали приоткрываться скрытые временем тайны царской семьи. Он нас и научил, как относиться к помазанникам Божьим. Их надо охранять и беречь как зеницу ока! И вообще, следует смотреть на русских царей иначе, нежели на обычных людей. Например, Жанна почитает всех русских монархов. Если бы не период атеистической власти, то многие наши цари были бы прославлены. Например, император Павел, который сделал для России чрезвычайно много. За это его и убили. Англия заплатила убийцам золотом. Но это отдельная история.
Жанна Бичевская: Церковь сомневалась в вопросе прославления царской семьи. Всё решалось голосованием, голоса разделились пятьдесят на пятьдесят. Однако сама природа показывала в те дни свою волю. 12 августа случилась ужасная трагедия – гибель подводной лодки «Курск». А 14 августа прошло голосование в Зале церковных соборов храма Христа Спасителя. И уже 20 августа состоялся чин канонизации. Перед этим событием был знак и в Дивееве – многие люди стали свидетелями знамения. Тогда на празднование дня памяти Серафима Саровского в Дивеево приехал святейший патриарх Алексий II. В тот день я причастилась и читала у себя дома благодарственные молитвы по Святом Причащении. И вдруг слышу какой-то гул, как будто из-под земли. Выглянула на улицу и ужаснулась: прямо на Дивеево надвигались страшные чёрные тучи, похожие на лохмотья. Горизонт оставался абсолютно чистым и светлым, а посреди неба над Дивеевом висела кромешная чернота. Били страшные яркие молнии прямо над монастырём, и они давали разноцветные отблески на чёрные облака. Одна из молний ударила в главный купол Троицкого собора и, пройдя через него, змейкой спустилась вниз по цепи центрального паникадила. Прямо на головы верующих посыпались разбитые лампочки. Дождь пошёл такой силы, что заливало через разбитые окна, потоки воды струились по стенам. Было страшно. Это знак, который даже не надо расшифровывать. И вскоре решение о канонизации царской семьи наконец приняли. А в монастыре сёстры посадили семь лиственниц – по числу убиенных святых царских мучеников.

– Вы живёте изолированно от внешнего мира. Как у вас это получается?
– Мы живём в апокалиптическое время, и каждый спасается, как может. Я не знаю многого. Обхожусь без телевизора уже двадцать восемь лет. Интернет у меня есть, и там я смотрю лишь то, что мне необходимо. Меня не интересует политика, я далека от неё. Что-то слушаю, что-то смотрю, но никуда не лезу и стараюсь поменьше вникать в то, что происходит. Молюсь за себя, близких и Россию. Вот и всё.
Геннадий Пономарёв: Мы прекрасно видим, что сейчас творится в культуре. Нас умышленно делают культурной колонией Запада. Некоторых певцов не только слушать нельзя – на них смотреть не рекомендуется, особенно детям. К сожалению, несколько лет назад страна пошла по пути коммерциализации музыки. Вернее, её ведут по этому пути. Искренние, душевные песни по-прежнему востребованы, но народ умышленно кормят вредным эстрадным эрзацем. Жанна Бичевская – живая легенда, уникальная певица, звезда мирового уровня. Она в своё время очень много пела за границей и принесла в мир истинную русскую песню, такую задушевную и сердечную. Но мы уже много лет отказываемся от заграничных гастролей. Даже в любимую Польшу, где Жанну Бичевскую всегда любили, любят и будут любить, больше не ездим. Однако позиция Жанны такова: «Что бы ни случилось в стране и мире, в горе и в радости, на свободе и в заточении, в триумфе и в скорби, в довольстве и в голоде, но я могу быть только с Россией, в России и ради России!» Эти слова особенно актуальны сейчас, когда многие куда-то бегут, как крысы с корабля. А Жанна видит себя только с Родиной!

– Жанна Владимировна, благодаря вам многие русские песни обрели вторую жизнь. А как вы подбираете репертуар?
Жанна Бичевская: Русская песня в своей основе всегда несёт глубокую печаль. Даже в шутливых напевах обязательно присутствует грусть. Ведь Россия очень редко была счастлива, она всегда переживала страдания и гонения. И, спрашивается, как на такой земле могли появиться бодренькие песенки, которые рекомендовались к исполнению в сталинское и брежневское время? Да ведь это ложь! Для меня такое неприемлемо. Мой репертуар – особое дело: я верю в волю и милость Божью. Песни у меня появлялись в том числе после фольклорных экспедиций. В советское время, к сожалению, они проводились больше для галочки. Студенты музучилища, консерватории ездили по сёлам, но не столько интересовались душой народа, сколько пугали людей. Многие бабушки крестились и кропили избу святой водой после их визита. Я поступала иначе. Я пыталась жить с этими людьми. Первая моя экспедиция состоялась ещё в студенчестве. На рефрижераторе доехала из Москвы в Ростов, дальше отправилась в станицы Калитвенскую, Новочеркасскую. Потом так и пошло – песня к песне. Я много ездила и видела, как умирали деревни. Большие крепкие дома стояли без окон, будто с пустыми глазницами. Изредка встречала бабушек, которые напевали песни, услышанные ещё в детстве. Это очень грустно – смотреть на уходящую Русь. Во мне это вызывало печаль, которая всегда слышна в моих песнях. Ведь в моём исполнении нет театральности. Эти песни рассчитаны на понимающих людей, умеющих чувствовать, переживать и страдать.

– Геннадий Робертович, а правда, что вы пришли к вере во время службы в армии?
Геннадий Пономарёв: Ну нет, в советское время это было не так просто. Хотя армия подарила мне незабываемый эпизод. Службу я проходил в Кремлёвском полку. Окончил двухмесячные курсы молодого бойца, а после них меня определили в ВИА «Оптимисты», который и сейчас существует при Президентском полку. В нём я играл на бас-гитаре и пел. Как сказал подполковник Елисеев, многое тогда сделал для ансамбля. Мы выступали на конкурсах и хорошо себя проявили. И вот однажды я с кем-то из сослуживцев нёс огромный свёрнутый ковёр. За день до этого отмечался юбилей генерального секретаря Брежнева. Нас после торжеств привели в Георгиевский зал, чтобы навести порядок. И вот мы поднялись по лестнице – а там удивительная старина вокруг. И внезапно в одной из кремлёвских башенок я просто наткнулся взглядом на икону Иисуса Христа. Сам святой Лик Его был неописуемой красоты и величия! Возникло ощущение, что Он живой. Это событие очень врезалось в память, оно отложило отпечаток на мою жизнь.

– Жанна Владимировна, Геннадий Робертович, как можно охарактеризовать то, чем вы сейчас занимаетесь?
– Мы с Жанной занимаемся важным и нужным делом. За последние три десятилетия в нашей стране произошла опасная деградация. И не только самой музыки и поэзии. К сожалению, происходит и деградация слушателя. А это большой грех, этого нельзя допустить. Так что Жанна и я стараемся творить независимо от того, что происходит на современной эстраде. Чтобы не пересекаться с неправильной дорожкой, по которой всех ведут. Жанна создала нетленные образцы песенного искусства. Это должно звучать повсеместно! Если большой сольный концерт Жанны Бичевской показать всей стране и всему миру, то очень многое бы изменилось к лучшему! Мы твёрдо верим, что скоро так и будет. Ведь пока другие исполнители постоянно красовались на телеэкранах и зарабатывали миллионы, Жанна Бичевская, как ракета-титан, взлетала мощно и неудержимо к свету, к солнцу, к Богу! На недосягаемую космическую высоту! И этому я свидетель.

Жанна Бичевская: У меня есть песни о православной вере, о Святой Руси, записаны диски песен иеромонаха Романа, а также Геннадия Пономарёва. Но, к сожалению, они нигде не звучат, а ведь им скоро исполнится двадцать пять лет. Мы в них опередили многие события, которые сейчас происходят и ещё будут происходить. Возвращение Крыма, прославление святой царской семьи, победа, воскресение и будущая слава России, которая сама спасётся и весь мир спасёт! Она противостоит всему мировому злу и победит его! Мы с Геннадием испытываем глубокую радость, когда наши патриотические песни звучат в Донбассе, Крыму, Приднестровье, во всех странах мира, где любят Россию и молятся за неё. Песни Геннадия «Мы – русские!», «Победа будет за нами!», «Царица Александра» благословил сам патриарх Алексий II. И его первосвятительское благословение помогает нам, ограждает от нападок, клеветы и всякого зла мира сего. Песня «О святых царских мучениках» стала народной молитвой и исполняется на крестных ходах. «Русский марш» и многие другие произведения должны помочь людям сохранить веру, надежду и любовь в своих сердцах. Непременно выстоять и победить!