Мама родила меня одна, мой биологический папа изменил ей, и она его оставила, уехав в другой посёлок. В подростковом возрасте я узнала, что родные отца пытались уговорить маму, чтобы я с ними общалась, но она была непреклонна. Так бабушка моя и умерла, ни разу меня не увидев.

После моего рождения за мамой сразу же стали ухаживать два молодых человека, один помладше, другой постарше. Ухаживали красиво, дарили цветы, подарки, но у обоих уже были семьи. Старший ухажёр в итоге ушёл из своей семьи ради мамы и стал жить с нами, мама была не против – красивый, статный, из хорошей семьи. Я хоть и была маленькой, но не могла называть его папой, сколько бы они меня ни просили, не приняла его сразу, и на то были причины.

Через пять лет родился мой братишка, и жизнь стала вообще невыносимой. Отчим пил и бил маму, но так, что мы не замечали. Однажды я не спала и всё слышала: он обзывал маму последними словами, таскал за волосы, швырял, мама тоже не отставала – дралась с ним, царапалась. Она по характеру боевая, никому не даст себя в обиду, и по сей день такая. Я молчала и плакала в подушку. Пил он непрерывно до последнего своего вздоха.

До меня его руки дотянулись, как только мне исполнилось десять лет. Бил за любой проступок всем, что попадалась под руку, – мухобойкой, вешалкой, выбивалкой, ремнём. Мне, например, запрещалось смотреть телевизор без его разрешения, даже разговаривать в его присутствии было табу. У меня всегда были длинные волосы, и он с лёгкостью мог схватиться за них и, сдёрнув меня с кровати, потащить в другую комнату, если нашёл хоть один волосок. Тыкал меня носом в пол: мол, смотри, как ты убираешь! Я знала, что если заплачу, будет ещё хуже, поэтому молчала, глотая слёзы, и в прямом смысле вылизывала пол.

Я очень хотела, чтобы он подох. Да, именно подох, как последняя скотина, за все слёзы и боль, которые он принёс в мою короткую жизнь. Как-то я попросила Бога, хотя никогда прежде не молилась, чтобы отчим просто исчез из нашей жизни и пришёл мой настоящий папа. Мечтала, как мы все будем хорошо жить: никаких дебошей и побоев, никакой ругани и мата.

И отчим умер, просто умер от пьянки. Перед смертью сильно избил братишку, я смогла увернуться от сковородки и прикрыла собой двоюродную сестру, а чугунка попала в брата. Тот не успел ничего понять, а этот изверг стал его бить кулаками в голову в углу, не давая вырваться. Я выбежала в подъезд и закричала: «Помогите!»

Дальше ничего не помню – очнулась у соседей. Я сидела в кресле, рядом сестрёнка, а на диване, повернувшись к стене, лежал братишка. Он тихо плакал, а я не могла даже подойти к нему, пожалеть. Кто-то предложил мне конфетку, я отказалась. Мама прибежала домой, устроила скандал и избила отчима, а он в пьяном угаре ничего не соображал, что-то бубнил под нос. Вечером приехали мамины сёстры и стали его ругать. Тоже побили, но какой толк? Через неделю он подох.

Когда он умер, мне было 15 лет, братишке – 11. Я не проронила ни слезинки, даже радовалась в глубине души. Но мне было невыносимо жалко свою семью: мама ходила как в воду опущенная, а брат плакал, кричал, бежал за машиной, увозившей отчима. Мама впала в глубокую депрессию, так как, несмотря ни на что, очень его любила.

И тут появился второй ухажёр из прошлой жизни. Оказалось, он всё это время любил маму и ждал, когда она бросит отчима. Он помог ей справиться с горем, мы переехали в другой посёлок, я поступила учиться, стали жить как нормальная семья. Как-то я спросила маму, почему она его сразу не выбрала. Она ответила: мол, дурой была.

Сейчас всё в моей семье хорошо, мы с братом приняли нового отчима и отлично общаемся. А ту жизнь вспоминаю с ужасом, как я тогда жила – никому не пожелаешь.