– Надежда Георгиевна, ваши выступления в Донбассе и госпиталях – это собственная инициатива? Решили поддержать нашу армию?
– Конечно! А как может быть иначе. Я категорически против любой войны, но как можно спокойно наблюдать за издевательством над русскими людьми, тем более что это поощряется на государственном уровне? Россия – страна победителей, она способна отстоять свою честь, даже если от нас отвернулся весь мир. И, конечно, в такой ситуации нам необходимо сплотиться, поддержать ребят, которые сейчас на передовой, поддержать президента. Именно поэтому мой театр «Русская песня» сразу высказался на тему происходящего. Наше высказывание – это спектакль «В Россию верим!», жанр которого мы определили как народную мистерию. Это не просто высказывание, а послание, призыв, наказ и, если хотите, молитва за тех, кто сейчас на передовой. Этим людям мы посвятили нашу программу.

– В 2013-м вы ещё выступали в Киеве, и зал был полон. Но, как вы рассказывали, уже тогда ощущалась русофобия.
– Так и было. Организаторы накануне шепнули мне об антироссийских настроениях в обществе, посоветовали больше сюда не приезжать. Сказать, что я была обескуражена, – ничего не сказать. Однако потом услышала выкрики из зала в свой адрес и в адрес своего коллектива на тему «москали, прочь из Украины». Ненависть уже ощущалась в воздухе, хотя зрители аплодировали и выходили на сцену с цветами. Причина такого отношения – планомерное взращивание русофобии, озлобленность, зависть, агрессия и, конечно же, страх. Украина в этой ситуации – разменная монета.

– Вы попали в санкционные списки. Скажите, это как-нибудь изменило вашу жизнь, ваше мировоззрение?
– Я всегда говорила, что агрессия – это путь в пропасть. Всё от бессилия. Только бессильный и озлобленный человек думает, как побольнее ущипнуть, укусить… Я – народная артистка России, сорок семь лет руковожу ансамблем «Русская песня». Мне не перед кем оправдываться за свою гражданскую позицию, за патриотизм и любовь к Родине. Всё, чем я занимаюсь на протяжении жизни, – это концертная деятельность. ЗА Россию. Напишите «за» заглавными буквами. Я горжусь тем, что живу в России, в Москве, и эту гордость я и мой коллектив не один десяток лет несём и будем нести зрителю, который на самом деле всё понимает.

– «Артист должен быть с народом» – ваши слова. А вы подвергались травле со стороны коллег за патриотическую позицию?
– Наверное, кто-то меня критиковал. Но я об этом ничего не знаю, нарочно никакую информацию не выискиваю. У меня много знакомых, которые переобулись очень быстро с началом специальной военной операции, и мне это непонятно. Значит, у человека нет стержня. Значит, в трудную минуту он окажется предателем.

– Вы много работаете с молодёжью. Какой станет наша эстрада, наш шоу-бизнес, через пару лет?
– Не могу сказать, что шоу-бизнес – моя родная стихия. Я не один десяток лет занимаюсь народным творчеством, и все мои усилия посвящены сохранению именно этого жанра. Выезжая в регионы со Всероссийским фестивалем-марафоном «Песни России», я собираю на одной сцене все местные национальные коллективы, всех исполнителей. Получается своеобразный «духовный пирог», которым мы вместе наслаждаемся. И неважно, профессионалы выступают или самодеятельные музыканты. Я никогда с этого пути не сверну, так что следить за происходящим в шоу-бизнесе мне некогда.

– Как вы объясняете тот факт, что сегодня Надежда Бабкина стала кумиром молодёжи? Те, кто раньше слушал депрессивный рэп, сегодня поёт русские песни.
– Мой муж и отец моего единственного сына, замечательный джазовый музыкант, ещё в начале моей творческой карьеры сказал: «Надя, народный жанр – это навсегда. Фольклор не имеет возраста. И если правильно ощущать время, то на фольклорном материале можно сделать всё что угодно». Я приняла его совет и осталась работать в народном жанре. Но позволяю себе всякие вольности, и, думаю, как раз это привлекает молодёжь к театру «Русская песня». В нашей сфере нет трафарета – от сих до сих и дальше ни-ни. Я могу придумать любое творческое решение, при этом оставляя неизменными идею и содержание песни. Таким образом любая народная композиция приобретает современное звучание и становится понятной каждому. Считаю, что популяризировать русскую народную песню среди молодёжи можно и нужно всеми доступными способами. Ведь утратив свои корни, мы вряд ли найдём себя в будущем.



– Вы даёте концерты для участников спецоперации, наших военных, выступаете в госпиталях. Какие эмоции при этом испытываете? О чём вам рассказывают наши герои?
– Практически каждый из них мечтает, подлечившись, вернуться в зону СВО. Да, это опасно. Да, в каждом живёт страх – не боится только глупец. Но они хотят назад, к своим. Вопреки страху. Туда, где образовывается некое братство, где происходит перековка, благодаря которой каждый из этих ребят становится настоящим мужчиной. Как к этому можно относиться? С какими чувствами? С восхищением, благодарностью и пониманием.

– Вы – дочь потомственного волжского казака Георгия Ивановича Бабкина. Казачество у вас в крови. Скажите, а какой он – казацкий характер?
– Казаки – особое сословие. Добрейшие люди! Гостеприимство, душа нараспашку. Чтобы кто-нибудь голодным остался, или разутым-раздетым, или ночевал на улице – сроду не было такого. Но главная черта казаков – это бесконечная преданность своему Отечеству.

– Могли бы вы привести пример чисто казацкого поступка?
– Создать ансамбль и почти пять десятилетий удерживать его на плаву – это, по-моему, и есть настоящий казацкий поступок. Однажды кто-то из девчонок во время посиделок в общежитии вдруг предложил создать ансамбль. А кто будет руководителем? И все в один голос: «Надька!» Решили, что поруковожу один месяц, потом доверю это дело следующему, и так по очереди. Я согласилась. На следующий день девчонки спрашивают у меня, уже как у руководителя: «Что делать будем? Давайте разучим несколько песен и рванём с ними по стране!» Так и сложился коллектив из тех девчонок.
Азы руководства коллективом я постигала методом проб и ошибок. В новое дело окунулась с головой. Сколько раз потом по этой самой голове получала! Но всё равно шла дальше и не думала отступать – это чисто казачье воспитание. А когда через месяц срок моего руководства истёк и следовало передать бразды, мои товарищи вдруг сказали: «Надька, у тебя здорово получается, давай-ка ещё месяц поруководи». Так за месяцем прошёл год, следом ещё один… И вот уже пошёл сорок восьмой год моего руководства ансамблем, а затем и театром «Русская песня». Впряглась в этот воз на всю жизнь, о чём, конечно, не подозревала тогда, в общежитии.

– Ваш отец в молодости служил в армии. А потом стал председателем колхоза. Каким вы его вспоминаете?
– Отец воспитывал меня в строгих казацких традициях. Пока двор не приберу, дрова не сложу (взрослые кололи, а мы с братом Валерой укладывали), никаких гулянок. Могли и выпороть! Однажды вопреки отцовскому запрету я допоздна загуляла с мальчишками. Брат оказался дома раньше меня, смотрит – отец уже психует, взял нагайку и вышел из дома. Валерка выскочил из окна и прибежал прежде отца: «Надюха, отец тебя стережёт. Давай скорее задами, и ложись в кровать, потому что лежачего не бьют». Еле-еле успела прибежать до возвращения отца. Но я на папу никогда не обижалась, потому что всегда получала по делу. Наказали – значит, мы с братом сами спровоцировали, особенно я. Отцовская требовательность к нам никогда не переходила в жестокость. Он меня и брата любил. Отец видел во мне лидера, ну и спрос соответствующий. Папа мне всегда говорил: «Надька, если за что берёшься – не бойся. А если боишься – вообще не берись!» И я это помню всю жизнь.

– Музыкой, пением вы занимались с детства.
– Это правда, музыкальностью я заразилась от папы. Он, хоть и был человеком земным, имел потрясающие природные данные: мог играть на любом инструменте, на всём, что попадёт в руки, – фортепьяно, баяне, гитаре, балалайке… Будучи человеком одарённым, играл, не зная нот, являлся заводилой в любой компании. Там, где находился Георгий Иванович Бабкин, всегда царило веселье, звучала музыка, гремели танцы. Отец становился тамадой на любом празднике. Потрясающе пел народные песни. По-настоящему, широко, от души. Безумно любил украинские, хотя он волжский казак. Ему очень нравилась песня «Ридна маты моя, ты ночей недоспала». Или: «Солнце низенько, мий вичер близенько, приди до мене, моё серденько, ты ж моё серденько». (Поёт.)

– Ваша мама, учитель младших классов Тамара Александровна, происходит из старинной купеческой семьи. Скажите, какие черты вы взяли от неё?
– Моя мама Тамара Александровна по природе была женщина тихая и спокойная, но обладала сильным волевым характером, который передался и мне. А в остальном я её полная противоположность. Мы, дети, никогда не слышали, чтобы она кричала, говорила на повышенных тонах. Никогда. Могла умолкнуть, уйти в себя, но не выплёскивала эмоции. Была человеком довольно строгим, сдержанным, уравновешенным, с обострённым чувством справедливости.

– Родители в детстве вам говорили: «Ты по ошибке девочкой родилась». Почему?
– Озорная была. Моё детство проходило очень бурно и активно, я была непоседой̆. Однажды играли в казаков-разбойников. А мама как раз купила мне классную юбку из поплина в полоску. Поплин тогда только входил в моду. И я – раз! Через забор в ней̆. А забор деревянный̆, с торчащими штакетинами. Перепрыгнула и повисла на колу. Юбка широкая, на резинке, как парашют. Вишу на заборе и чувствую, как трещит моя юбка! И мне вдруг так жалко её стало. Что я маме скажу? Но до крови стиснула губы и молчу, только бы юбка не разорвалась до конца, только бы мне не упасть вниз, потому что рядом проходила другая команда мальчишек, которая нас искала. Недалеко находился стог сена. Ребята решили, что я в стогу спряталась. А я рядом на заборе вишу. Как только отошли, рухнула на землю. Юбка, конечно, разорвалась. Долго я по ней плакала. Но зато никого не выдала. На следующий̆ день, конечно, кнут и другие вытекающие из моего поступка последствия. Росла боевой̆ девчонкой, дружила исключительно с мальчишками и была главной̆ зачинщицей во всех проделках и шалостях. Всё время чудила, ездила на мотоцикле, рвала тюльпаны в сквере у сельсовета, забиралась в колхозный сад за яблоками, а потом, ревя от полученного в одно место выстрела с солью, неслась домой.

– Правда ли, что ваши первые выступления состоялись на пару с братом Валерием, который играл на баяне, а вы пели?
– Так и было. Валера где-то в пять лет начал учиться, в шесть уже прилично играл на баяне. Мы с ним выступали в самодеятельности и даже занимали призовые места. В доме появились баян, пианино, гитара. На первом областном смотре в Астрахани я пела, а Валера играл на баяне. Как сейчас помню, мы выступали с французской песенкой «Жила-была пастушка». Валеру в то время даже не было видно из-за баяна.

– Ваш репертуар поражает размахом. Скажите, а вы сами подсчитали, сколько песен исполнили?
– Мы уже давно со счёта сбились. Представьте, сколько исполнено за многолетнюю историю ансамбля! А уж сколько не исполнено и ещё дожидается своего часа… Материала у меня не на одно поколение, и у солистов ансамбля «Русская песня» тоже. Они так же, как и я в своё время, ездили в экспедиции. Насобирали столько!.. Половину в институте оставили, половина – у нас, потому что привозили большой объём. И сейчас продолжаем находить песни во время поездок по регионам.

– С невесткой Татьяной вам повезло? Говорят, маме сына после его женитьбы важнее выстраивать отношения с невесткой, чем с сыном.
– Невестка у меня прекрасная, мы с ней подруги. Когда у меня спрашивают, как построить взаимоотношения с женой сына, я неизменно отвечаю одно и то же. Нужно поменьше вмешиваться в их жизнь. Если придут за советом – помочь, а в прочих ситуациях не лезть к ним со своим жизненным опытом. Пусть сами набьют шишки, сами разберутся, и сами сделают правильные выводы.

– Одиннадцать лет вы были ведущей программы «Модный приговор» на Первом канале, зрители вас называли там «самой честной и искренней». Искренности можно научиться?
– Ты либо искренний, либо нет. Научиться, на мой взгляд, невозможно. Я не могла быть другой, сидя в кресле защитника на «Модном приговоре». На меня возложили человеческую функцию – я должна поддерживать каждую героиню, чтобы она не зажималась перед камерой. Чтобы сократить между нами дистанцию, сразу перехожу на «ты», за что меня часто критикуют в интернете – мол, Бабкина не уважает людей. Но я понимаю, как непросто рассказать о своей жизни на многомиллионную аудиторию, и потому сразу по-свойски объясняю: «Ну, чего ты нервничаешь. Ничего не бойся, я с тобой. Я тебя поддержу и не дам в обиду. Не переживай. Это всего лишь игра». То есть они для меня все как родные. Я для героини словно подружка, которая выслушает, обнимет, утешит, даст совет. Моя задача – добрым словом, улыбкой, сердечным отношением дать возможность человеку почувствовать себя в своей тарелке. Сегодня я делаю то же самое на канале НТВ в эфире программы «Модный vs Народный».



– Говорят, женщина, которая состоялась в профессии, рискует личной жизнью. Согласны с этим?
– Женщина, которая достигает в жизни высот, не обязательно должна чем-то жертвовать. При правильной организации своей деятельности можно избежать возможного риска и неприятностей. Конечно, из-за плотного гастрольного графика я не имела возможности уделять достаточно внимания сыну. Однако он вырос хорошим парнем, который сам сейчас воспитывает троих прекрасных детей. Так что ничем я не жертвовала. Просто шла к своей цели, проходя определённые этапы. В итоге театр построен, труппа собрана, фестиваль-марафон «Песни России» успешно функционирует на протяжении семнадцати лет… Жаловаться на лишения я просто права не имею.

– Слушая ваши песни, влюбляешься в вас как в певицу. Читая ваши интервью, восхищаешься вами как личностью. А есть ли в вас качества, которые самой не очень нравятся? Есть ли у идеальной Надежды Георгиевны недостатки?
– Ох, Марина… Всё-таки быть руководителем – конечно, мужская работа. Характер у меня от неё мягче не стал. Требую от людей полной отдачи, но и сама целиком отдаюсь делу. Все, кто работает со мной, видят, что с меня сто потов сойдёт на репетиции, пока добьюсь нужного результата и песня зазвучит. Выдержать мой темп способен далеко не каждый. Люди валятся с ног, а я держусь! Поговаривают, что Бабкина ужасный человек, грубая, деспотичная, неадекватная, властная. А я не стану спорить! Может, для личной жизни такой характер никуда не годится, зато для руководства большим коллективом – в самый раз.